— Ну, за исключением этого и… — Он запнулся, хотя и понимая, что незаконченная фраза не ускользнет от внимания Кейси.

— И… — Она ждала продолжения.

— И того случая, когда он поймал в гараже нас с Бетти Лу.

Кейси заерзала на стуле.

— По-моему, это мне будет неинтересно.

— Вы хотите сказать, что вам не хочется узнать, чем мы там занимались? — Джек сумел изобразить приличествующую моменту степень удивления.

— Нет, правда, это, кажется, неинтересно.

Джек пожал плечами и как бы между прочим докончил:

— У отца была лестница. С ее помощью мы взобрались на стропила.

— Зачем? — Кейси недоуменно сдвинула брови.

— К шее, лодыжкам и запястьям мы привязали куски простыни. Мы верили, что, если забраться на приличную высоту, с их помощью можно полететь.

Кейси на мгновение закрыла глаза и поклялась про себя, что, если у нее когда-нибудь родится ребенок, это будет, конечно, не мальчик.

— О Боже! — проговорила она.

— Высота была всего лишь десять или двенадцать футов.

— Ну, и что дальше? — осведомилась Кейси, не обратив внимания на последнюю реплику Джека.

— Моя накидка зацепилась за гвоздь, и я повис. До меня доносились вопли Бетти Лу, звавшей на помощь. К тому моменту, когда отец снял меня с гвоздя, вид у меня был довольно бледный.

— По-моему, вы не давали своим родителям скучать, — со вздохом заключила Кейси.

— Не знаю. Мне кажется, что я был обыкновенным ребенком, каких тысячи.

— Ваши родители живы?

— А вы что, думаете, что мои фокусы их совсем доконали? — рассмеялся Джек.

— Это кажется мне вполне вероятным.

— Они в добром здравии. Живут в Коннектикуте. А ваши?

— Во Флориде. У папы больное сердце, и доктора считают, что ему на зиму лучше покидать эти места.

— Ну а почему ваши родители не возвращаются сюда на лето?

— Первое время они так и делали. Но с годами подобный переезд стал для них непосильным.

— Вы видитесь с ними?

— Довольно редко.

Джек взглянул на догорающий огонь.

— Угли вот-вот будут готовы.

— Я схожу за мясом, — ответила Кейси, поднимаясь.

Обед заканчивался уже после захода солнца. Какое-то время сгущающийся сумрак прорезал лишь огонек стоявшей на столе лампы, защищенный от ветра стеклянным абажуром. Но вот наступил назначенный час, и в саду зажглись фонари.

По периметру внутреннего дворика стояли растения в кадках. Пространство за ними прочертили выложенные каменными плитами дорожки в обрамлении пышных цветников. В полной мере ощутить неповторимую красоту сада можно было только ночью, когда в саду зажигались фонари, свет которых пробивался сквозь листву снизу. Джек в очередной раз отметил искусство художника, благодаря которому наблюдатель мог созерцать эту красоту словно изнутри.

Он налил Кейси стакан вида. Она пригубила от него, с улыбкой согласившись, что букет восхитительный. Затем Кейси вернулась к своему чаю со льдом. От вина в голове у нее вряд ли станет яснее. Однако что происходит? Почему ее рука уже лежит в его руке? Почему она не в состоянии убрать ее?

— Я гляжу на ваш сад и не могу поверить, что вся эта красота — дело рук человеческих, — услышала она голос Джека.

Кейси просияла от гордости.

— Вам, правда, нравится? Освещение сделал Майк.

— Мне кажется, что я ему пришелся не по душе, — заметил Джек, с улыбкой вспомнив брата Кейси.

— С чего вы это взяли? — спросила она, откинувшись на спинку кресла и наморщив лоб.

— Вероятно, я не вызвал у него доверия.

— Почему?

— Мужчина нередко способен уловить настроение другого мужчины.

— То есть?

— Я думаю, он чувствует, что я хочу вас.

— А-а… — Это был не ответ, а возглас, словно дыхание, сорвавшийся с губ Кейси. Она вдруг утратила способность говорить и не могла найти нужных слов. В том, что сказал Джек, не было для нее ничего неожиданного. Она знала о его чувствах к себе. Не заметить их было невозможно. Но, облеченные в словесную оболочку, эти чувства вызвали у нее необыкновенное волнение. Кейси лихорадочно искала, чем бы разрядить возникшее напряжение.

— Это вас беспокоит?

— Немного.

Господи, Кейси! Что за пустые слова ты произносишь! «Немного»! Да за всю свою жизнь ты не испытала более сильного чувства, чем это. Прошло слишком мало времени. Ну по крайней мере с этим ты разобралась. А то я уже собиралась махнуть на тебя рукой.

— Замолчи! — пробормотала Кейси вслух.

Джек улыбнулся, поняв по выражению лица Кейси и сорвавшимся с ее губ словам, какую внутреннюю борьбу она переживает. Не выпуская ее руки, он поднялся.

— Давайте потанцуем.

— Как? Здесь?

— Не говорите никому, и тогда, я уверен, поторопившись, мы займем себе на площадке удобное место.

Кейси улыбнулась его шутке и позволила обнять себя за талию.

И это была ошибка с ее стороны.

Напрасно пыталась Кейси вслушаться в приглушенные звуки доносившейся из приемника томной мелодии. Она слышала лишь удары собственного сердца. В надежде, что в голове прояснится, Кейси сделала глубокий вдох. Это было ее очередной ошибкой. Она теснее прижалась к Джеку грудью. Кейси изо всех сил пыталась не поддаться напору нахлынувших на нее чувств. Тщетно.

От Джека исходил пряный запах одеколона и лосьона для бритья. Казалось, что этот запах заглушает даже аромат цветов в саду. Его подбородок почти касался лба Кейси. Она ощущала кожей теплое дыхание. Почему же она дрожит, словно от холода?

Он пытается обольстить ее. Вряд ли у него что-нибудь получится. Она не из таких. Ей следовало бы сказать ему, что он ошибся в выборе объекта своих ухаживаний.

Кейси не успела сделать этого.

Он уже целовал ее лоб, виски.

Они стояли на месте, но танец продолжался. Роль ведущего партнера в этом танце играл Джек. Их тела раскачивались, прижимаясь друг к другу. Страстные прикосновения возбуждали желание новых ласк.

Кейси была беспомощна перед притягательной силой его поцелуев. Прикосновение его губ подобно… — Кейси тщательно пыталась найти подходящее слово. Потом мысль ее оборвалась. Она потянулась к его губам, не в силах сопротивляться соблазну.

Их губы слились в поцелуе. Раздался тихий стон. Кто это? — пронеслось в голове Кейси. Это был ее последний вопрос. Пламя страсти уже пожирало ее Тело.

Как восхитителен был вкус его губ! Кейси не могла насытиться этим ощущением. Ее губы раскрылись, уступая мягкой настойчивости. Язык Джека жадно окунулся в теплую глубину ее рта.

Его руки плавно соскользнули с ее талии, и Джек обхватил ее округлые бедра. Он несколько раз повторил этот эротический танец. Кейси отозвалась слабым вздохом и прижалась к нему, стремясь ощутить сильное тело. Опуская вниз руки, Джек подхватил ладонями ее упругие ягодицы и поднял Кейси вверх. Прильнув к нему, она расслабилась, отдаваясь во власть прекрасного чувства.

Оба жадно впивали губами волшебное ощущение от прикосновения плоти друг Друга.

Язык Джека плавно двигался внутри ее рта, от него исходил вкус вина и тот неповторимый пряный аромат, который был присущ только Джеку Камберленду.

Когда их губы разомкнулись, Кейси только теснее прижалась к Джеку всем телом. Губами Джек стянул с ее плеча узкую бретельку, оставив на коже пылающий след. Лиф платья приспустился. Джек потянулся рукой к груди Кейси, вобрав в ладонь ее нежное тепло. Большим пальцем он легонько теребил сосок.

Потом он приподнял Кейси и прильнул к ее телу губами.

Разомкнув объятия, Кейси сама спустила с плеча вторую бретельку. Теперь, обнаженная до талии, она была вся открыта его прикосновению. Она пронзительно ощущала на себе его губы, шероховатость подбородка, покусывание зубов, обжигающий пламень чувственного языка.

— Боже! — простонала Кейси и, наклонившись вперед, принялась покрывать поцелуями волосы, глаза и губы Джека. Его жадный рот, отвечая на эту ласку, ласкал ее нежные груди, обжигая их жарким пламенем.