Она сидела, полузакрыв глаза, и ей казалось, что она почти видит его — четко очерченное лицо, волевые линии скул и подбородка, придающие ему суровое выражение. Но когда она спросила его: «Вы поможете нам?» — он улыбнулся и сказал: «Конечно».

«Расскажите мне о себе», — продолжая мечтать, попросила Хелли. И он рассказал, а она слушала, слушала звуки его низкого, грудного голоса, и незаметно для нее эта мечта наяву перешла в сон, и, когда вернулась мисс Паргайтер и постучала в дверь, Хелли, вздрогнув, проснулась и, зевая, поднялась из кресла.

Вернулась мисс Паргайтер на машине. Она вошла, и Хелли, увидев ее разрумянившееся, восторженное лицо, спросила:

— Встреча прошла успешно?

— Мне так кажется, — довольно ответила мисс Паргайтер.

— Пойдем, расскажешь мне все.

Следующие полчаса были посвящены рассказу мисс Паргайтер. Дамы из комитета были просто очаровательны, и мисс Паргайтер вступила в Театральное общество Святого Луки под одобрительный звон чайных чашек.

Одна из дам, член комитета, старшая миссис Коттар, не смогла присутствовать на заседании. Рассказывая об этом, мисс Паргайтер посмеивалась, но Хелли промолчала. Она предвидела споры, которые могут возникнуть при распределении ролей. Мисс Паргайтер и миссис Коттар были созданы для одинаковых амплуа.

В шесть часов Хелли должна была встретить Джеральдину на остановке междугородного автобуса, и, когда автобус подъехал, они с Рози уже ждали.

Женщина, сопровождавшая Джеральдину, была рада их видеть. Она была знакомой одной из сотрудниц детского дома и ехала в Шотландию. Глядя, как Рози вцепилась в Джеральдину, она сказала Хелли:

— Знаете, я бы просто не знала, что делать, если бы вы нас не встретили. Автобус стоит всего десять минут.

Хелли улыбнулась. Они пришли их встречать, и что еще оставалось делать, кроме как улыбнуться и спросить:

— Хорошо доехали? — и добавить: — Спасибо, что привезли девочку.

— Она такая тихая крошка, правда, — сказала женщина.

— Да, — ответила Хелли. — Нам пора, еще раз спасибо.

Джеральдина тоже сказала «спасибо», ее провожатая сочла свою миссию выполненной и поспешила в кафетерий выпить чего-нибудь горячего, прежде чем закончатся десять минут стоянки автобуса.

Рози держала Джеральдину за руку, и Хелли подтолкнула девочку к выходу.

— Мы приехали за тобой на большой машине, — сказала Рози. Она сделала ударение на слове «большой» так, будто машина была огромной, а Хелли провела их сквозь толпу, лавируя между горами багажа и пассажирами.

Роджер Шерман ждал в машине, припаркованной неподалеку.

— Смотри, — сказала Рози.

Джеральдина посмотрела туда, куда показывал пальчик Рози, и обе девочки ускорили шаг. Джеральдина почти бежала, и Хелли едва поспевала за ними.

Роджер увидел их и вышел из машины. Лицо Джеральдины сморщилось, и у девочки вырвался тихий стон.

— Что случилось? — требовательно спросила Рози.

Хелли поняла, в чем дело. Роджер Шерман, наверное, тоже. Он наклонился к Джеральдине:

— Здравствуй, Джеральдина. Рози и ее братья тебя очень ждали.

Джеральдина была тщедушной девочкой, возрастом чуть постарше Рози, но по твердости характера ей было далеко до своей подружки.

Сейчас Джеральдина сказала:

— У моего папы тоже большая машина.

Роджер Шерман открыл дверцу, Рози забралась внутрь и втащила за собой Джеральдину. Хелли села на переднее сиденье, и они поехали. Рози принялась рассказывать:

— Мы в среду поедем в зоопарк, а потом у меня будет день рождения, и мы живем в маленьком замке.

Всю дорогу до Реддинг-Хиллз Рози и Хелли поддерживали беседу, и Джеральдина понемногу тоже разговорилась. Первое впечатление от «Старого дома священника» потрясло ее так же, как и Руни. Ее худенькое личико просияло, и девочка захлопала в ладоши, а Рози сказала торжествующе:

— Смотри, я же тебе говорила, что это настоящий замок.

Тим, Тони и мисс Паргайтер их уже ждали, чай был готов, и, когда они почти церемонно препроводили Джеральдину на кухню, Роджер Шерман сказал:

— Не могу ручаться за короля Артура и его рыцарей, но ваши юные друзья получат массу удовольствия, живя в этом доме.

— Вы правы, — согласилась Хелли и спросила: — Ваша тетя была бы, наверное, довольна?

— Думаю, да.

— Все идет великолепно. — Она проводила их взглядом до двери кухни. Тим, который шел последним, обернулся посмотреть, идет ли Хелли. — С тех пор, как вы стали нам помогать.

— Да, вы мне кое о чем напомнили. Я нашел одного человека, которому необходимо кое-что напечатать. Если вам удобно, он зайдет завтра вечером.

— Прекрасно! Большое спасибо. — Она была так благодарна. Хелли прищурилась и пустилась в объяснения: — В среду после обеда мы едем в зоопарк вместе с Мэри Коттар и с Эндрю, мисс Паргайтер пригласили принять участие в работе театрального общества, а Уэдделл приносит овощи без всякой просьбы. И все потому, что вы на нашей стороне. Огромное вам спасибо. — Хелли дотронулась до его руки, а он улыбнулся:

— Не стоит меня так сильно благодарить. Не велик труд — сделать один телефонный звонок и задать пару вопросов.

Тим все еще ждал ее, стоя у открытой двери кухни, и Хелли сказала ему:

— Иду! — и, повернувшись к Роджеру Шерману, продолжала: — Как говорят — ценится забота. А ваша забота дает удивительные результаты. Вот подождите, мисс Паргайтер еще развернется в этом театральном обществе!

Он рассмеялся, и Хелли тоже.

Аннабел вернулась поздно вечером. Она пришла на кухню, где Хелли и мисс Паргайтер ужинали тем, что осталось от обеда, и сказала, что уик-энд был превосходный.

— Учтите, — она плюхнулась на стул, — половину всего времени, что я у них пробыла, мы занимались тем, что двигали мебель, — они до сих пор не решили, как ее расставить, и теперь я мечтаю только о том, чтобы завтра мне дали тихую сидячую работу. — Она поморщилась так, словно перспектива дня ужасно омрачала ее. — Если у меня ничего не выйдет, Роджер меня убьет.

— Конечно выйдет, — сказала Хелли.

— Если выйдет, то это будет в первый раз в моей жизни. — Улыбка на лице Аннабел была вымученной, похоже было, что она принимает сказанное почти всерьез. Она отрезала себе кусок пирога с патокой, откусила от него, а потом спросила: — Что-нибудь произошло здесь без меня? Джеральдина добралась без приключений?

— Она устроилась в комнате у Рози. — Хелли выложила все новости и упомянула, что тетя Аннабел знала о детях, а Роджер предположил, что, вероятно, именно по этой причине она оставила дом Хелли.

— Это возможно, — согласилась Аннабел. — Очень похоже на тетю Элеонору. Так, значит, Роджер взял вас под свое крыло, — с искренним одобрением продолжала она. — Мне остается только благодарить судьбу. Может быть, теперь, благодаря Руни, не все шишки будут сыпаться на мою голову.

Хелли спросила:

— И часто он берется кого-либо опекать?

— Нет, — ответила Аннабел. — Но он любил тетю Элеонору, и он сделает это ради нее. — Чем больше она думала об этом, тем увереннее звучал ее голос. — Ну конечно же, вот почему она оставила дом вам. Она очень любила детей. Ну конечно, я рада, что мы разрешили эту загадку.

Хелли тоже была рада этому, ведь теперь ей не надо было оправдываться, а Аннабел считала, что Роджер Шерман ради тети Элеоноры будет по-прежнему считать себя ответственным за них.

Присутствие Джеральдины в доме было заметно не больше, чем присутствие обычной тени. Конечно, это еще один рот, но у нее был плохой аппетит и очень тихий голос. Она выполняла все, что ей велели, сразу и без единого слова возражения. И хотя было очень трудно определить, нравится ей здесь или нет, все же казалось, что нравилось.

В понедельник дети играли и устроили «концерт». Джеральдине никак не удавалось извлечь из своей трубы мало-мальски громкую ноту. Она словно боялась дунуть в нее посильнее, и слабые звуки, которые издавала ее труба, сразу же тонули в шуме, производимом трубой Рози и барабанами близнецов.