У Рози барабана не было. У нее была труба, и Хелли не знала — лучше это или хуже. Она сказала неуверенно:

— С нетерпением жду того момента, когда вы начнете. Но я как-то не уверена насчет вечеров. Может быть, стоит попрактиковаться где-нибудь на болотах. Ведьмина горка очень бы подошла для этого, как мне кажется.

Мисс Паргайтер окинула взглядом свой маленький оркестр:

— Я уверена, что они — музыкальные дети, и мне не особенно нравится увлечение телевизором. Я считаю, что дети должны уметь развлекать себя сами. — И добавила успокаивающим тоном: — Нам, конечно, и в голову не придет стучать в барабаны или дуть в трубу в то время, когда мистер Шерман находится в своем кабинете.

Руни определенно были предупреждены об этом. Они дружно закивали, и Хелли сдалась.

— Ну хорошо, если будете соблюдать это условие. А на чем будет играть Джеральдина?

Мисс Паргайтер похлопала по своей сумке:

— У меня есть для Джеральдины еще одна труба. Такая же, как у Рози.

Всю дорогу в машине они вели себя тихо — не стучали в барабаны и не гудели в трубы. А когда приехали домой, немедленно отправились вслед за мисс Паргайтер в гостиную. Там стояло пианино. Хелли пошла готовить ленч, Руни собирались немного постучать в барабаны, а мисс Паргайтер — аккомпанировать на пианино.

— Какая твоя любимая песня? — спросила она у Рози.

Рози напела одну из популярных мелодий, и, к удивлению Хелли, мисс Паргайтер заиграла вполне приличную интерпретацию.

— Давайте, — подбодрила она детей, — все вместе.

Когда Хелли готовила ленч, на кухню из сада зашел Уэдделл. Он частенько проходил там, позвякивая ключами, направляясь в комнаты Роджера Шермана. До сего дня он игнорировал присутствие кого бы то ни было на кухне, разве что бросал мимоходом сердитый взгляд, но сегодня остановился. Остановился и заговорил:

— Нужно что-нибудь сегодня с огорода?

Хелли едва не уронила кастрюлю с кипятком от удивления, а в особенности — от предупредительного тона, которым это было сказано.

— Большое спасибо, но не сегодня. Сегодня я готовлю спагетти. А вот завтра мы собирались сделать овощную запеканку, чтобы можно было приготовить ее и оставить на вечер. Так что завтра нам кое-что понадобится.

Он кивнул с важностью оракула.

— Предоставьте это мне, — сказал он и вышел.

Можно сколько угодно притворяться, что вас не интересует отношение окружающих, на самом деле это не так. Уэдделл, безмолвно ходящий по дому туда и обратно, выглядел воплощением упрека. Но то, что случилось сейчас, означало признание. Он не просто с ворчанием передавал заказанные овощи, он предлагал свои услуги и обещал сам выбрать все необходимое.

«О чем Роджер разговаривает с обыкновенной девушкой?» — спросила Аннабел, а уж она-то наверняка знала своего брата. После стольких лет, проведенных рядом с ним, она определенно знала, что обычные люди для него скучны. Может быть, не сразу, ведь в Хелли и мисс Паргайтер было на первых порах что-то новое для него.

Хелли смотрела, как скручиваются, извиваются в кипящей воде спагетти. Возможно, сегодняшний день стал днем великих открытий для Роджера и Элвис Дэлзелл, но для Хелли он тоже был полон событий. Жаль, что она не может рассказать Роджеру о Саймоне. Правда, можно рассказать ему о Руни, и он, конечно, захочет услышать о том, как прошел визит Эндрю Коттара, ведь он сам все устроил. Но посвящать его в свои сердечные дела Хелли не собирается. Не может быть и речи о том, чтобы обсуждать с ним свои личные проблемы.

Она попробовала спагетти вилкой и решила, что они готовы.

«Не могу представить себе, чтобы он доверял мне свои сокровенные мысли, — с горечью подумала она. — Не могу представить себе, чтобы он вообще доверял свои чувства кому бы то ни было. Да и зачем это ему, если он вполне в состоянии справиться со своими проблемами без посторонней помощи?»

Ну что ж, Хелли со своей проблемой тоже справилась сама. Она разделалась с Саймоном совершенно хладнокровно и теперь чувствовала себя прекрасно. Пожалуй, она была несколько удивлена, как легко все вышло, но она была рада этому и вовсе не ощущала потребности заниматься по этому поводу самоанализом. Надо забыть обо всем и заняться спагетти.

Хелли откинула спагетти на дуршлаг, и в это время вошла Рози со своей трубой.

— Мисс Паргайтер спрашивает, не хочешь ли ты нас послушать? У нас хорошо получается.

— Я в этом не сомневаюсь, — ответила Хелли. Она не сказала, что, поскольку все двери в доме открыты, она и без того прекрасно их слышит. Хелли отставила спагетти и пошла с Рози, села в гостиной и слушала, стараясь отвлечься от воспоминаний о событиях сегодняшнего утра и перестать удивляться, отчего все прошло так легко.

Перед приходом Эндрю Коттара позвонила его мать. Они в это время мыли посуду. К телефону подошла Хелли:

— Мисс Крейн? Это Мэри Коттар, мать Эндрю. Мистер Шерман разговаривал сегодня с моим мужем и попросил Эндрю прийти к вам…

Хелли вполне понимала создавшееся положение. Счет был не в пользу Эндрю: никто не посмеет обвинить его, а тем более его мать, если они откажутся от этой затеи. С другой стороны, если бы они с Руни подружились, это было бы очень хорошо для Руни и совсем неплохо для Эндрю. Руни — дети с сильным характером, у них есть чему поучиться.

Хелли ответила:

— Мне очень жаль, что так вышло в прошлый раз, но я бы хотела, чтобы дети подружились. Обещаю вам, что драк больше не будет. Может быть, вы тоже придете и познакомитесь с детьми?

— Да, — ответила миссис Коттар, — спасибо.

Уж если Эндрю придется идти, а его отец решил именно так, то пусть его мать придет тоже. Телефонный звонок Роджера Шермана застал мистера Джона Коттара за завтраком, и когда он вернулся к столу, то сказал, что Эндрю тоже был виноват в том, что произошло в четверг, и что он должен сходить к ним и помириться, а поскольку Роджер Шерман не имеет ничего против того, что миссис Брантон оставила дом этой девушке, то какое до этого дело всем остальным?

Мэри Коттар совершенно не интересовал дом, она была человеком занятым, занималась закупками модной одежды для самого большого в Хоули универмага. Но она знала, что с момента оглашения завещания эта тема была главным предметом сплетен в Реддинг-Хиллз. И ее свекровь принимала все это слишком близко к сердцу.

Когда Мэри в тот памятный вечер вернулась с работы, старшая миссис Коттар была буквально в состоянии прострации по поводу событий в «Доме священника» и нападения на Эндрю.

Мэри, которая любила своего сына и хорошо его понимала, поверила в версию Роджера Шермана о том, что драка была начата Эндрю, но она не хотела, чтобы нечто подобное повторилось вне зависимости от того, что пообещал его отец.

— Спасибо, — ответила она. — Я тоже хотела бы прийти. — Мэри договорилась на работе, что после обеда будет свободна.

Никто ни с кем не подрался, и ни у Тони, ни у Эндрю не было обиды друг на друга. В холле они некоторое время стояли сморщив носы, словно настороженные зверьки, принюхивающиеся друг к другу, но потом Тони сказал:

— Привет!

И Эндрю ответил:

— Привет!

Хелли заговорила что-то насчет чая, а Эндрю огляделся вокруг и произнес мечтательно:

— Классный дом, а?

— Он наш, — сказал Тим, слегка погрешив против правды.

— Ага. — В голосе Эндрю прозвучала зависть, и Тим великодушно предложил:

— Хочешь посмотреть? С крыши видно все до самого Хоули.

Они поднялись на крышу и принялись обозревать окрестности, высовываясь в щели бойниц.

— Отсюда здорово было бы пострелять из лука, — сказал Эндрю, и близнецы вздохнули вместе с ним, жалея об ушедших временах.

Стоявшие позади детей Хелли и миссис Коттар удовлетворенно переглянулись и улыбнулись друг другу. Похоже, что в лице Эндрю Коттара Руни обнаружили родственную душу, и после того, как дети спустились вниз и Хелли заперла дверь, ведущую на лестницу, они с миссис Коттар сочли возможным оставить их играть в одиночестве.