— Прекратите, вы обе, — обиделась я. — Если немного помолчите, я все расскажу.

В ответ на мои слова последовало молчание. Видимо, моя просьба подействовала на них.

— Я купила фотоаппарат. Берешь его, наводишь объектив, нажимаешь кнопку — и фотография готова.

— Да-да, конечно, понятно, но… Мы все поняли, — улыбнулась Сара.

— Купила что, прости? — переспросила Бекки. — Я не понимаю, а почему вдруг фотоаппарат?

Мне было очень сложно объяснить им, почему я остановила выбор именно на этой покупке, так как они никогда не тратили деньги на подобные вещи. Их интересовали исключительно товары, преображающие женщину, например косметика, одежда и прочее.

— Я просто хотела… — начала оправдываться я, — не знаю, почему мне пришло в голову купить именно фотоаппарат, просто решила — и все.

Три пары глаз наблюдали за мной, ожидая продолжения рассказа. Кроме подруг, меня также слушал мистер Уилсон, восьмидесятипятилетний пациент нашей больницы. Мы его считали своим, так как он был нашим постоянным пациентом и появлялся почти каждый день. Мы иногда шутили, что неплохо было бы ему иметь собственный стул здесь, в больнице, хотя он даже минуту не мог просидеть на месте. Мистер Уилсон предпочитал проводить все время у справочной, то есть у нас, пытаясь присоединиться к нашим задушевным беседам.

— Да, мистер Уилсон, — улыбнулась я, — мы уже начали свой рабочий день. Давайте взглянем на вашу карточку. Кто вам сегодня назначил прием?

Время летело неумолимо быстро, понедельник был в самом разгаре. Мне не удалось вздохнуть вплоть до обеденного перерыва. Поэтому до конца историю про недавние события в моей жизни я смогла рассказать только в обеденный перерыв.

Собственно говоря, я провела много времени в магазине «Бутс». Но, как вы понимаете, довольно трудно купить что-то стоящее на двадцать пять фунтов. То, что бы я хотела приобрести, тянуло больше чем на сто фунтов. Я перенюхала бесчисленное множество духов, но, в конце концов, они все у меня смешались, и я не могла отличить один от другого. По ошибке я зашла в детский отдел и заблудилась среди сотни рядов игрушек и детских принадлежностей. Когда росли мои Таша, Эмма и Стюарт, такого выбора товаров не было. Хотя и прежде я вряд ли бы могла что-нибудь купить на двадцать пять фунтов. Затем мне на глаза попалась краска для волос. На сумму ваучера я могла перекраситься в блондинку, оттенить волосы красным, сделать мелирование или стать темно-рыжей, а потом, когда надоест золотисто-каштановый цвет, сделать что-нибудь эдакое с корнями. Или распорядиться деньгами так — купить средства против старения кожи: кремы, лосьоны, пенки для лица, рук, шеи и волос. Только что толку, если фигура от этого не улучшится: ягодицы не станут более упругими, а мышцы живота и ног не накачаются сами собой? Кто станет смотреть на женщину со столь несовершенными формами? Гладкая кожа рук, лицо без морщин и шелковистые волосы не исправят положения. Можно было бы сделать пластическую операцию, но липосакция стоит во много раз дороже. И тогда, сама не знаю почему, я отправилась в отдел аудио- и видеотехники. Возможно, это вас удивит, но у меня никогда не было фотоаппарата. То есть в нашей семье был фотоаппарат, принадлежавший Барри, которым я пользовалась исключительно на семейных торжествах, чтобы снимать детей. Должна сказать, я совсем не разбираюсь в технике, в частности в марках, поэтому очень долго разглядывала витрины, так ничего и не присмотрев.

— Могу я чем-нибудь помочь? — обратился ко мне молодой человек, выглядевший не старше ученика средней школы.

— Нет, спасибо, я просто смотрю.

Уж не знаю, что меня тогда подтолкнуло к этому шагу, но я решила купить фотоаппарат. Может, просто пожалела паренька, предлагавшего мне помощь.

— Довольно дорогие модели!

— Вот эти подешевле. Посмотрите, вдруг что-нибудь подберете? У нас довольно большой выбор. На какую сумму вы рассчитываете? — поинтересовался он.

— Двадцать пять фунтов, — ответила я. Кто меня за язык тянул? Можно подумать я действительно собиралась купить у него фотоаппарат? Мне просто хотелось

угодить ему. Ведь я даже была не уверена, существовали ли в природе настолько дешевые фотоаппараты. — Нет, конечно, таких дешевых моделей нет, — сама ответила на свой вопрос смеясь. Я была готова попрощаться, поблагодарить за помощь, но вдруг он сказал:

— Двадцать пять фунтов? Нет проблем, пойдемте, покажу.

Мы подошли к прилавку. Один из предложенных мне вариантов стоил семнадцать фунтов девяносто девять пенсов. У фотоаппарата был режим автоматической фокусировки, функция снижения эффекта красных глаз, вспышка, объектив закрывался. Другая модель стоила дороже — девятнадцать фунтов девяносто девять пенсов. Плюс к перечисленным функциям к этому фотоаппарату прилагалась пленка, полный комплект батареек и чехол.

— У нас имеются также марки с автоматической настройкой времени, со штативным гнездом, — продолжал рассказывать паренек.

— Даже не знаю…

— А вот этот фотоаппарат вы можете приобрести за двадцать четыре фунта девяносто девять пенсов. У него отличный видоискатель, низкий световой индикатор, батарейки прилагаются.

Я попыталась изобразить сильную заинтересованность. Ну, как можно отплатить ему за любезность черной неблагодарностью, сказав, что ничего не куплю?

— Конечно, если бы вы располагали немного большей суммой, я бы предложил вам модель за тридцать четыре фунта девяносто девять пенсов. Это действительно один из лучших недорогих фотоаппаратов. Посмотрите, быстрая съемка, более широкий объектив, качественные батарейки. С полной гарантией. — Он протянул мне его.

Я еще раз внимательно посмотрела на мальчика, столь умело рекламирующего товар. Конечно, ему было не одиннадцать лет на самом деле ему примерно семнадцать. У него были светлые волосы, короткая стрижка, голубые глаза, гладкая кожа. Дома его, наверное, ждала мама, думая, как он там, был ли удачным первый рабочий день. Молодой человек перевернул фотоаппарат, так что видоискатель смотрел прямо на меня, и передал его мне в руки.

— Попробуйте, — сказал он.

Я поднесла его к глазам и прищурилась в объектив. Видно было хорошо, удивительно светло. Я нажала кнопку.

— Не волнуйтесь, в аппарате нет пленки! — засмеялся он.

Я нажала еще раз. Довольно просто. У меня вдруг появилось ощущение, что мне нужна эта вещь. Первый раз в жизни буду снимать для себя. Я вспомнила, как это нудно — уговаривать тетю Эдну или Одри посмотреть в объектив, улыбнуться, нашуметь на Роди за то, что он прислоняется к сестре. «Посмотрите, сейчас вылетит птичка!» Глупо! Лучше я буду делать фотографии прохожих, снимать красивые виды. Мне всегда хотелось стать художником, к сожалению, я не умею рисовать, но точно знаю, как должна выглядеть картина, поэтому у меня все получится, обязательно! Я почувствовала прилив энергии. Вот что мне действительно интересно! Точно, стану фотографом.

— Беру! — воскликнула я радостно.

Юноша лишь удивленно посмотрел на меня.

— Уверен, вы сделали правильный выбор! — сказал он мне спокойно, упаковывая маленький фотоаппарат серебристого цвета в коробку. К нему прилагались батарейки, пленка, чехол, инструкция по применению. — Вот ваш гарантийный талон. С вас тридцать четыре фунта девяносто девять пенсов. Спасибо, за покупку!

Я наконец-то потратила подаренный мне детьми ваучер, хотя расход превысил норму, но все же. Мы попрощались. Теперь продавец может позвонить маме, обрадовать своими успехами. А я тем временем поспешила домой похвастаться мужу и сыну своим новым приобретением.

— Зачем тебе фотоаппарат? — спросил меня Барри.

— Можно, я его возьму в школу в понедельник? — стал клянчить Стюарт.

Я убрала покупку в мой полупустой шкаф и принялась за чтение газеты, мне хотелось найти телефон курсов по фотографии. Я еще всем покажу! Профессия фотографа, с моей точки зрения, относилась к творческим и вполне активным видам деятельности.

— Что же ты купила? — не унималась Бекки. — Надеюсь, на этот раз для себя?