Она обошла как можно дальше летний домик, но даже так не могла быть вполне уверенной в том, что внезапно не услышит громкого лая Пса. Однако он не появился, и она понадеялась, что, даже если он залает, его хозяин решит, что он так шумит исключительно потому, что почуял снаружи какое-то животное. Свет горел только в окне, так что дверь, очевидно, не открывали. Она осторожно открыла и закрыла сломанные ворота и вышла, с облегчением улыбнувшись.

Оказавшись под деревьями, поближе к реке, она к собственному смятению обнаружила, что обычная приветливая дневная прохлада сменилась темнотой, холодом и многочисленными странными звуками. Она прислушивалась, медленно проходя между деревьями, пытаясь определить источник некоторых звуков и надеясь, что сова довольно скоро обнаружит свое присутствие. Тогда она сможет сделать дело, вернуться домой и лечь спать.

Дерин призналась себе, что нервничает, но не потому, что рядом животные и птицы, из-за которых она слышит почти все эти шорохи, мягкие, загадочные, еле слышные звуки. Она испытывала древний страх человека перед ночью и перед чем-то неизвестным и невидимым, от чего хрустели ветки, и у нее по спине почему-то бегали мурашки, напрягалось все тело, а зубы впивались в губу.

Хрустнула еще одна ветка, на этот раз ближе к Дерин, у нее за спиной, и она обернулась от неожиданности, сбросив охватившее ее оцепенение. Ее сердце бешено колотилось в груди. Где-то в кустах зашуршало, Дерин снова оцепенела, тщетно стараясь разглядеть в мрачной темноте таинственного пришельца. Она судорожно вцепилась в сумку с оборудованием, ноги ее ослабели, она была не в состоянии сделать ни шага.

Потом до ее ушей донесся мягкий, тихий свист, и она услышала собственный вдох, резкий и шумный. Свист раздался снова, и она прикусила губу, чтобы удержаться от крика. Каждый ее нерв был напряжен так, что Дерин казалось, будто у нее под кожей — иголки.

— Дерин!

Она закрыла глаза, одновременно испытывая невероятное облегчение и гнев на того, кто так сильно ее напугал.

— Кто это? — спросила она, прекрасно зная ответ на свой вопрос.

— Дом… Дом Грегори.

— Так я и знала!

Он оказался гораздо ближе к Дерин, чем она предполагала, и его высокая фигура выступила из темноты секунду спустя, оказавшись почти рядом с ней.

— Что, во имя всего святого, ты делаешь здесь среди ночи? — осведомился он. Она подумала, что он с ней разговаривает примерно так же, как разгневанный отец расспрашивает сбившуюся с истинного пути дочь.

— Выполняю мою работу! — Дерин так разнервничалась, что ответила даже резче, чем хотела, потому что в некотором роде была даже рада встрече с ним.

— В темноте? — Теперь его голос звучал так, как будто он смеялся, и ее это нисколько не удивило.

— Совы, — сообщила она ему несколько надменно, — летают по ночам.

— О, понятно.

— Откуда ты знал, что я здесь?

— Я этого точно не знал, — признался он. — Но Пес поднял шум. Ему, кажется, что-то не давало покоя, так что я подумал, что лучше посмотрю, в чем дело. А когда увидел, как ты размахиваешь фонариком, решил, что мне лучше подойти и все выяснить. Только добравшись сюда, я понял, что это, скорее всего, ты, хотя в жизни бы не догадался, зачем тебе понадобилось бродить здесь ночью. — Он мягко засмеялся. — Мне даже в голову не пришло, что все дело в совах, — признался он.

— Я надеялась их… или ее сфотографировать. Я знаю, что здесь есть одна сова, потому что слышала ее последние несколько ночей.

— И я слышал, она вовсю шумела! — Он внезапно наклонился, а потом поинтересовался: — Ты, случайно, не пришла сюда босиком, по своей привычке?

Она захихикала, несмотря на то, что его вопрос ее рассердил. Ситуация получилась, можно сказать, забавной: скоро полночь, она стоит в чаще леса и ее спрашивают, пришла она босиком или нет.

— Нет, конечно нет, — ответила она.

— «Конечно нет» на этот вопрос ответить нельзя, — отпарировал он. — Ты достаточно чокнутая, чтобы гулять босиком по лесам около полуночи в одной из своих обычных коротких щегольских рубашек. Вроде какой-нибудь глупой маленькой ведьмы, которая отправилась на шабаш.

— Тебе что, обязательно разговаривать со мной так грубо? — Она чувствовала, что сейчас опять захихикает, и обнаружила, что такая перспектива ее абсолютно не устраивает; ни в коем случае нельзя, чтобы он подумал, что ей очень приятно его общество. — Если тебе так хочется знать, — сказала она, — я надела куртку и сандалии.

— Хорошо. Рад, что у тебя на это хватило ума.

— Вообще-то это тебя, по-моему, совершенно не касается, — отрезала Дерин. — Если бы я и вправду пришла сюда босиком, это было бы мое личное дело.

— О, разумеется, — вежливо согласился он. — Сколько же ты собираешься ждать? Всю ночь?

— Может быть.

— Ты что, серьезно? — Он изо всех сил пытался разглядеть ее в темноте, пытаясь понять, не шутит ли она.

— Возможно, — сказала она, размышляя, сколько времени он мог бы дожидаться сову вместе с ней.

— Ха! Ты на самом деле чокнутая.

— Не понимаю почему, — запротестовала Дерин. — Когда еще я могла бы увидеть сов?

— Гм-м, понимаю, что ты имеешь в виду. А твой дружок знает, что ты здесь, в лесу? — спросил он затем, и Дерин кивнула. В темноте кивать не имело смысла, но она об этом не подумала.

— Да. Вообще-то это он придумал.

— Неужели? — Она вполне могла себе представить, как он поднял брови в знак того, что не одобряет идею Джеральда.

— Он пришел бы сюда вместе со мной, — объяснила Дерин, — только он не очень-то дружит с Псом, а мы не знали, бегает ли он повсюду по ночам.

— Не бегает, — коротко ответил Дом. — Даже у него хватает ума так себя не вести.

— Ну тебе-то совершенно не обязательно здесь оставаться, — сообщила она ему. — Можешь идти обратно в постель, мне очень хорошо здесь одной.

Он мягко хохотнул:

— Вот как?

— Конечно. Над чем ты смеешься?

— Так, ничего особенного. — Он снова тихонько засмеялся. — Вот только по твоему поведению мне показалось, что ты чуть не упала в обморок от потрясения, когда я к тебе подбирался.

— О, ерунда, — поспешно возразила Дерин. — Я в полном порядке. Возвращайся и не беспокойся обо мне.

— С тобой ничего не случится?

— Конечно ничего. — Отчасти она надеялась, что говорит достаточно уверенно, чтобы убедить его, но, с другой стороны, ей очень хотелось, чтобы он остался.

— Хорошо. — Она почувствовала, что он пожал плечами, и испытала легкий укол разочарования, потому что он явно дал себя убедить и уже собирался оставить ее одну.

— Ты уходишь?

— Да… а ты против?

— Нет. Конечно нет.

— Спокойной ночи.

Она пробормотала короткий ответ и пару секунд спустя услышала, как он снова пробирается через лес. После его ухода она испытала невероятное чувство одиночества. Это несколько испугало Дерин. Она вдруг осознала, что ей очень хочется пойти за ним и попросить вернуться, однако она быстро подавила это желание и сосредоточилась на том, чтобы уловить низкий грустный голос совы у себя над головой среди деревьев.

Наверняка прошло не меньше десяти минут с тех пор, как ушел Доминик. Дерин кое-как устроилась на ветке поваленного дерева и пыталась сдержать зевоту. Она взглянула на часы и обнаружила, что до полуночи осталось всего пятнадцать минут, а ей так и не довелось до сих пор услышать, как кричит сова, хотя в последнее время по ночам ее уханье раздавалось задолго до полуночи.

Но внезапно до ее ушей донесся еще какой-то звук. Этой ночью она его уже слышала. Дерин улыбнулась сама себе, сидя в темноте. Она услышала, что кто-то приближается к ней, и на этот раз сразу же поняла, в чем дело.

Теперь она была готова к его приближению. Поэтому Дерин повернулась в соответствующем направлении и заговорила первая, инстинктивно обращаясь по имени в знакомом сокращенном варианте:

— Дом?

Пару секунд в ответ не раздавалось ни звука. Потом она услышала его мягкий голос у себя за спиной. Дерин стремительно обернулась в испуге. Ведь он оказался там, где она его совершенно не ждала.