Ещё один интересный вопрос – это воздействие гласности в масс-медиа на вынесение приговора судом присяжных. Тут существуют два основных подхода. В одном рассматривается специфическая гласность до суда. Когда жюри присяжных до суда располагает информацией о данном деле, это, конечно, влияет на вердикт (обзор см.: Carroll et al., 1986). Например, жуткая информация об изнасиловании или убийстве увеличивает вероятность вынесения обвинительного приговора. Призывы судьи не принимать во внимание эту информацию не стирают знание о ней в памяти присяжных. Второй вариант – когда члены жюри до суда располагали общими знаниями о схожих случаях.
Чтобы проверить второй тип воздействия информации, Грин и Вейд (Greene Wade, 1987) просили студентов прочесть в журнале статью а) об ужасном преступлении – изнасиловании пожилой женщины, б) о судебной ошибке – случайном обвинении невинного мужчины в изнасиловании, в совершении которого позже признался другой человек. Контрольная группа студентов не получила никакой информации. В следующей фазе, которая была представлена участникам как эксперимент, не относящийся к первому, участники исследования действовали в качестве членов суда присяжных, читая отрывки из различных дел и вынося приговоры.
Информация о предыдущем случае действительно влияла на вынесение вердикта. По сравнению с контрольной группой, вдвое большее число людей, прочитавших об отвратительном преступлении (20% по сравнению с 10% в контрольной группе), утверждали, что обвиняемый во втором случае «наверняка виновен». Хотя 57% тех, кто прочитал заранее о случае судебной ошибки, называли нового обвиняемого «вероятно невиновным», всего 25% назвали его невиновным после чтения информации об ужасном преступлении, скорее всего, из-за того, что в их памяти запечатлелся аналогичный пример (Tversky Kahneman, 1973). В реальности предварительное ознакомление жюри с такими примерами невозможно проконтролировать, поскольку подобные преступления получают широкий отклик в прессе.
Самоубийства: провоцируют ли на них новости?
Совершенно иной подход к изучению эффектов новостей применили социолог Дэвид Филлипс и его коллеги (Bollen Phillips, 1982; D. P. Phillips, 1977, 1984; D. P. Phillips Carstensen, 1986). Социологи изучали роль СМИ в доведении человека до самоубийства. В их исследованиях проверялась гипотеза о том, что репортажи о самоубийствах способны подтолкнуть людей к тому, чтобы покончить с собой.
В основе метода Филлипса лежит исследование корреляций репортажей о самоубийствах в СМИ и изменения уровня реальных самоубийств. Например, Филлипс и Карстенсен (1986) рассмотрели возможное существование такой взаимосвязи на протяжении 7 лет (1973–1979), взяв данные о 12 585 самоубийствах тинэйджеров и проследив их связь с телерепортажами о самоубийстве в новостях и статьями первых полос газет. Они обнаружили, что число самоубийств значительно возрастало по прошествии 0–7 дней после такой истории в новостях. Это увеличение коррелировало (г=0,52) с количеством программ, передававших репортаж. Такая корреляция имела значение только для подростков, а не для самоубийств взрослых людей и была гораздо сильнее для девочек, чем для мальчиков. Исследователи сделали вывод о том, что репортажи в новостях (сенсационные газетные статьи или телевизионные репортажи о совершении самоубийства) действительно способствуют самоубийствам подростков. В своей статье Филлипс и Карстенсен обсуждали и опровергли несколько возможных альтернативных объяснений своих результатов, несмотря на то, что сами данные неизбежно носят корреляционный характер.
Как масс-медиа воздействуют на внешнюю политику
СМИ, в особенности новости на телевидении, могут даже влиять на внешнюю политику и отношения с иностранными государствами (J. R. Larson, 1986). Поскольку источники новостей транснациональны, то они неизбежно связаны с политикой тех стран, откуда они поступают. Широко распространена практика обмена видеоматериалами и репортажами по международным телеграфным службам новостей. Репортёры из других государств зависят от возможностей и условий стран, в которых они находятся, когда принимают зарубежные новости и транслируют их на родину. Часто журналистам приходится иметь дело с местной цензурой и её вмешательством в освещение событий. Правительства порой пытаются манипулировать нашими представлениями, ограничивая репортажи и освещение события. Например, Саудовская Аравия во время войны в Персидском заливе мешала репортёрам с Запада освещать репрессии в отношении женщин и преследование неисламских религий.
Дипломатические переговоры
Присутствие прессы осложняет ведение тайных переговоров между правительствами. Дипломаты во время обсуждения секретных тем должны учитывать скрытое присутствие «третьей стороны» – общественного мнения. С приходом телевидения стало особенно трудно делать тайные переговоры действительно тайными. Несмотря на то, что пристальное внимание прессы сдерживает проявления коррупции и других нарушений закона, вполне легитимные секретные переговоры, которые дипломаты проводят во имя общественного блага, всё труднее держать в тайне от публики.
Яркие образы
Наличие релевантных и подходящих видеоматериалов влияет на выбор репортажей. Это, очевидно, приводит к излишне подробному освещению фотогеничных тем и недооценке и недостаточному освещению других событий, поэтому вся программа новостей скрытно смещается в сторону более ярких образов. Также чаще показывают репортажи из тех стран или мест, где телекомпания располагает своими корреспондентами или бюро, например, в США чаще показывают Западную Европу, а все другие страны получают освещение в прессе лишь в том случае, если в них возникает кризис (J. F. Larson, 1984).
Особенно яркий визуальный образ может пробудить общественное мнение и вызвать живую реакцию зрителей. Фотография одинокого беззащитного человека, стоящего перед линией танков на площади Тяньаньмынь в 1989 году вызвала во всём мире негодование действиями китайского правительства, подавляющего демократическое движение. В конце 60-х годов фотографии застреленного в голову заключённого во вьетконговской тюрьме и маленькой обнажённой девочки, спасающейся от американских бомбардировок, помогли обратить общественное мнение против продолжения войны во Вьетнаме.
Более недавний случай: некоторые считают, что политика ООН, посылавшей в 1992–1993 году войска для контроля распределения гуманитарной помощи в Сомали, – прямое следствие реакции публики на яркие образы умирающих от голода детей, показанных в телепередачах по всему миру. Хотя такие образы, вероятно, играли большую роль, Стробел (Strobel, 1997) считал, что масс-медиа скорее следуют за программой правительства, а не устанавливают её. Несмотря на то что СМИ, особенно телевидение, обладает влиянием и способно передавать эмоции и ощущение близости, необходимое для дальнейших действий правительства и общества, самого по себе телевидения недостаточно, если правительство не принимает соответствующего решения. Правительство США, по-видимому, посылало в Сомали военные отряды, именно реагируя на заявления в прессе и тревогу общественности, однако не менее ужасные кадры из Боснии, заснятые осенью 1992 года, и из Руанды весной 1994 года не привели к военной интервенции США. Стробел считал, что в этих случаях существовала твёрдая политика правительства против интервенции, а в случае с Сомали такой позиции не было, и таким образом освещение в прессе не имело политических последствий.
СМИ и правительство
В действительности крупные телекомпании и ведущие телеграфные агентства обычно действуют в соответствии с линией правительства или подкрепляют правительственную политику, по крайней мере, скрытно (J. F. Larson, 1984). Это происходит не из-за сознательной рабской приверженности СМИ официальной политике, но в первую очередь потому, что правительство располагает многими источниками информации. Помимо этого, поскольку для новостей нужны значительные личности, то репортёры, как правило, стремятся взять интервью у политиков, а не выясняют тенденции явления или его причины сами. Например, совещания мировых лидеров на высшем уровне подробно освещаются в прессе и на ТВ, даже когда известно заранее, что на них не будут решаться существенные вопросы.
