Это вызвало взрыв возмущения собравшихся. Похоже, многие уже забыли, зачем здесь собрались.
— Еще угрожает, а!
— Привыкли там у себя в Москве людьми помыкать!
— Пенсии наши у себя в банках крутят, держат по полгода, и еще вынь ему да положь его удостоверение!
— Совсем обнаглели!
— Правильно, не отдавай ему!
— Проверить бы, небось фальшивое!
— Послушайте, — постарался перекричать всех Игорь. — Позвоните Сабурову! Он назначил мне встречу, я как раз иду к нему и могу опоздать!
Парень поморщился, приложил руку к уху.
— Да помолчите вы! — прикрикнул он на ближайших старух. — Ничего не слышно… Так чего ты тут сказал про Коляна?
— Он назначил мне встречу, — сказал Игорь. — Позвоните ему, и он вам все скажет!
— Да заткнитесь вы! — Парень уже заорал на бабок, доставая сотовый. — Не слышно ничего из-за вас!
Те притихли, робко поглядывая на грозного охранника. Из дверей выглянула удивленная девица лет двадцати в кожанке.
— Что за дела, почему никто не заходит?
— Счас, Тамарочка, — сказали ей. — Как раз личность выясняем тут одну. Вон этот длинный. Говорит, будто из Москвы. Мы б зашли, да как бы не сбежал.
— Серый, Колян там? Тут к нему какой-то журналист набивается… Залогин фамилия. Из Москвы. Говорит, что Колян велел ему прийти… Ты узнай… Что? Ну да.
Он отключил аппарат и в гробовой тишине протянул над головами поскучневших стариков удостоверение Игорю.
— Давай двигай и больше сюда не суйся. А то вообще везде опоздаешь… А Колян этого не любит.
Сабуров, Саба, он же Колян, тяжело отвалил в сторону, посмотрел на часы.
— Ну что, опять? — недовольно спросила Света. — Не можешь — не лезь. В другой раз получится.
И резко вскочила, стала быстро одеваться
— Спешишь куда? — спросила Света, натягивая колготки. — Или ждешь кого?
— Да этот журналист из Москвы ждет… С утра пораньше. Интервью буду давать, эх, вся Москва читать будет.
Он взял с тумбочки визитку. Повертел, полюбовался на виньетки, почесал грудь.
— Залогин Игорь Николаевич, слыхала про такого? Должен появиться через пару минут.
— Мне подмыться? — подмигнула она.
— Кончай… — Он зевнул. — Куда торопишься? Кстати, хотел спросить. Ты этим мордоделам подслушку точно вставила куда надо?
— Спрашиваешь. — Она села рядом с ним на софу, положила голову на его потную, волосатую грудь. — Первый раз, что ли? А что, нет информации?
— Да так. Гриня говорит, туфту, мол, гонят, ничего серьезного. Из Москвы мама звонит этому еврейчику, беспокоится, как, мол, не простудился еще, хорошо ли кушает… Ты ему дала или другому?
— Начинается… — Она легла на спину, томно потянулась. — Нет, я русскому мальчику дала, этих не люблю.
— Ну и как, хороший мальчик? — спросил он.
— Нормально! — раздраженно сказала она. — Коля, достал ты меня со своей клиентурой. Вот так всегда. Сначала подкладываешь нужным людям, а потом задаешь вопросы… Да ну тебя. Может, еще этому журналисту подложишь?
— Надо будет, и ляжешь! — сердито засопел Саба.
— А когда я губернаторшей стану, как обещал, будешь снова, только к другим подкладывать? — поинтересовалась она.
— Не начинай, а? — скривился он. — Одно и то же. Сначала стану, а там посмотрим.
— Слушай… — Она сощурилась. — Неужели, когда я с другими мужиками, нигде у тебя не екает? И убить никого не хочется?
Он не ответил. Только встал, потянулся, с хрустом сделал пару приседаний. Она внимательно осмотрела его грузную, оплывающую фигуру и отвернулась, оставшись недовольной увиденным.
— Хоть душ прими, побрейся… Галстук не забудь. Где тот галстук, что я тебе купила?
— Одену, — сказал он, не оборачиваясь.
— Еще обижается! Надену, а не одену, — передразнила она. — Деревенщина. Сколько тебя учить?
— Ну надену, — согласился он. — Все?
— А мне можно на него посмотреть? — спросила она. — На журналиста этого? Прежде чем ты меня подашь ему на сладкое?
— Пошли, хватит лежать… — Он рывком поднял ее из постели и понес на руках в итальянскую душевую кабину, недавно установленную по ее требованию.
Она завизжала, заболтала ногами, не очень, впрочем, отбиваясь.
Игорь, уже ожидавший кандидата в губернаторы в холле, удивленно поднял голову, услышав ее радостный визг. Поглядел на присутствующих здесь же охранников.
Те равнодушно смотрели телевизор, где тоже кто-то визжал и взбрыкивал ногами перед микрофоном. Похоже, для парней Сабурова окружающая реальность мало чем отличалась от виртуальной. Надо будет это куда-то вставить, подумал Игорь.
Николай Сабуров, он же Саба, появился через несколько минут, с еще сырыми, зачесанными назад волосами и в сдвинутом набок галстуке.
— Здорово, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Это вы меня поджидаете? — Он встал напротив Игоря, заложив руки назад, так что ему пришлось подняться из кресла.
— Здравствуйте, — как можно вежливее сказал Игорь и протянул кандидату руку.
Тот, будто опомнившись, протянул свою. Пожатие его жирной и потной ладони было сильным и мягким, будто хотел причинить боль или проверял на вшивость.
Игорь руку не убрал, напротив, постарался, чтобы его мимика осталась неизменной. И не стал потирать сплющенную руку, когда Сабуров наконец ее отпустил.
Демонстрация силы. Именно так я его себе представлял, подумал Игорь, неотесанным, с выпуклыми, наглыми, неморгающими глазами, в которых сквозит нетерпение получить от внешнего мира все, чего еще не успел получить. И поиметь каждого, кого не успел поиметь.
Впрочем, спустя несколько секунд взгляд Сабы стал вопросительным. Игорь, подумав, достал и показал ему свое удостоверение. Саба внимательно, пожевав губами, его изучил, сверил фотографию с оригиналом, после чего вернул. Навыки бывшего мента, подумал Игорь. Или гэбиста. Надо будет расспросить.
— Мы будем разговаривать здесь или куда-нибудь пройдем? — спросил Игорь.
— Можно и здесь, — кивнул Сабуров, оглянувшись на своих парней. — А чего, все свои… Ну как хотите, можно и там! — И показал в сторону узкой двери, одной из трех, выходивших в этот холл.
Игорь еще раз бросил взгляд на предвыборный плакат над телевизором с «нетрадиционным» текстом: «Сабурова — в губернаторы!», где будущий хозяин Крас-ноземья был изображен весьма задумчивым и озабоченным, одновременно пытавшимся что-то разглядеть в безбрежной и туманной дали, и прошел в уютную, небольшую комнату, где, слава богу, не было ни телевизора, ни компьютера. Только стол, диванчик и несколько мягких стульев «из дворца», в которых впору было искать бриллианты невинно убиенной тещи.
Спросить, что ли, откуда здесь этот столичный антиквариат? — подумал Игорь. Лучше не надо, неправильно поймет.
— Я могу вести запись на диктофоне? — спросил Игорь, доставая аппарат. — Вам не за что беспокоиться, весь текст потом просмотрите. Это принятый порядок, — пояснил он. — Без вашей визы материал не примут.
— Валяй, — засопел Саба. — Только смотри, чтоб все, как ты мне сказал. Лично покажешь. А пленку подаришь. Там запись еще не идет?
— Пока нет, — сказал Игорь, — вот теперь включаю…
Саба неожиданно приосанился, как если бы сидел перед фотоаппаратом в ожидании, когда вылетит «птичка».
— Могу я узнать, где и кем вы сейчас работаете? — спросил Игорь.
— Можно, — кивнул Саба. — Я президент объединения охранных агентств города Красноземска, — сказал, будто доложил.
— То есть у вас, как я понимаю, достаточно высокая и почетная должность, наверно, хорошо оплачиваемая…
— Не жалуюсь, — мотнул головой Саба. — Небось цифры интересуют?
— Это должно быть интересно вашим избирателям, а если захотите, скажете сами, — сказал Игорь. — И что вас подвигло попробовать свои силы в управлении краем?
— Надоело смотреть на этот бардак, — скривился Сабуров. — Я и не собирался. Ребята сказали: Колян, типа, что за дела? Преступность растет, криминал, понимаешь, наглеет, ментов убивают на каждом углу… Слыхали, поди? А приватизация эта? Кому в руки попали самые лакомые куски народного достояния, небось знаете? Не здешним жителям… И все им мало! Поэтому сегодня никому нельзя стоять в стороне! Каждый должен занять активную гражданскую позицию. Вот вы ее заняли?
