— Я все объясню, — произнес Коскинен. — Одну минуту, будьте любезны. — Он осторожно отстранил от себя Вивьен, нырнул в убежище и отключил генератор поля.

Когда он вышел, в лицо ему ударил душистый ветер только что начавшегося дня.

Им удалось побыть наедине лишь несколько минут, и то — только благодаря любезности генерала Граховича.

Когда Коскинен вошел, Вивьен стояла возле окна, глядя вдаль на луг, реку и убегающие вдаль холмы.

— Ви, — позвал он.

Она не обернулась. Он подошел сзади, осторожно обнял за плечи и тихо произнес в ухо, губами коснувшись черных волос, которые пахли летом:

— Все кончилось. Все кончилось, кроме приветственных воплей.

Вивьен не пошевелилась.

— Конечно же, шум еще не скоро уляжется. Мне сообщили, что половина правительственных чиновников, которые слышали новости, хочет меня повесить за то, что я раскрыл всему миру секрет кокона. Но другая половина считает, что у меня не было иного выбора. К тому же, я не нарушил ни одного закона, поэтому лучше признать Fait accompli[8] и объявить нас героями. Не могу сказать, что мне все это нравится, но придется потерпеть.

— Ну что ж, значит, теперь все хорошо, — вяло проговорила Вивьен.

Он поцеловал ее в щеку.

— А когда…

— О, да, — кивнула она, — тебя ждет удивительное время.

— Почему ты говоришь «тебя»? Я считаю — нас обоих. — Он вдруг почувствовал, как немеют руки. — Послушай, Ви, с нас сняты все обвинения, и тебе ничего не будет. Генерал Грахович дал мне слово. Он сказал, что ты вела себя просто геройски, а за это положена награда…

— Очень мило с твоей стороны, что ты не забыл обо мне в такой суете, — сказала она. Потом повернулась и встретила его взгляд. — Если честно, так я ничуть не удивлена. Ведь ты у нас замечательный парень.

— Что за чушь! — взорвался он. — Разве не должен я заботиться о собственной жене?! — Коскинен замолчал и тут с ужасом заметил, что она не плачет только потому, что уже выплакалась досуха

— Я потеряю тебя, Пит, как и все остальное, — сказала Вивьен.

— О чем ты говоришь?!

— Неужели ты думаешь, что я соглашусь соединить наши жизни? Что я соглашусь привязать к себе такого человека, как ты? Неужели ты так подумал? Нет, Питер, я никогда не позволю себе зайти так далеко.

— Что значит «зайти так далеко»? Разве ты не хочешь быть со мной? Сегодня утром, перед рассветом…

— Тогда все выглядело иначе, — сказала она — Я не верила, что мы останемся живы. Так почему было не дать друг другу то немногое, что оставалось? Но сейчас, когда впереди вся жизнь?.. Нет. Это будет неправильно.

— Значит, меня можно в расчет не принимать?

— О, Пит, Пит, — она осторожно обняла его. — Разве ты не понимаешь? Все вокруг изменилось, жизнь пошла по иному руслу. После того, что я пережила, после того, что было со мной…

— Неужели ты думаешь, что это имеет для меня значение?

— Но привычки не уходят, стоит только захотеть. Ах, ты слишком молод, чтобы понять. Но чуть позже ты поймешь, что права именно я. Через несколько лет, когда ты узнаешь других людей, других женщин, а не только меня. Например, Лию Абрамс… Ты поймешь… Нет, я не в силах бороться с собой. Давай распрощаемся и не будем держать друг на друга обид.

— Но что ты станешь делать? — спросил он, погружаясь в состояние тупости и апатии, видя только последствия ее слов, но, не представляя другого выхода, разве что заставить ее силой…

— Я найду свое место в жизни. Я и прежде всегда находила себе место. Я исчезну. Я очень хорошо знаю, как затеряться среди людей… А потом выплыву — с новым именем и с новым лицом. Вспомни, милый, как недолго мы знакомы. Через полгода ты с трудом вспомнишь, как я выгляжу. Я знаю. В свое время мне пришлось узнать слишком многое.

Она поцеловала его — резко, быстро, словно испуганно.

— Ты первый, кто мне понравился после Джонни.

…Коскинен смотрел, как она идет к берегу реки, где их ждали армейские аэрокары.

Вивьен шла, высоко держа голову.