Но ножи Управления были далеко не обычными — три клинка были тонкими и с прозрачными пластиковыми лезвиями, не уступающими по своей твердости стали, и могли рассечь все, что угодно — ну или меня так уверили. Остальные ножи были почти что такими же, только были сделаны из специального сплава, который, вступая в реакцию с кровью, распадался на составные части и высвобождал длинные узкие куски серебра, устремляющиеся к сердцу противника. Как заверил меня Роан, это идеальный способ пригвоздить любого — от вер-создания и до человека. Сама же я отдавала предпочтение микролучевым наручным лазерам, скрепляющим пучок волос у меня на макушке.

У Куинна было то же самое и даже больше, но я подозревала, что он не прибегнет к оружию, если на то его не вынудят обстоятельства.

Когда я, наконец-то, пристроила нож, Куинн взял меня за руку и притянул к себе. Я прижалась щекой к его груди, слушая его медленное сердцебиение и чувствуя себя защищенной, чем когда-либо в своей жизни.

Иллюзия, которой я могла бы легко поддаться.

— Время близится к девяти, — после затяжной паузы произнесла я. — Надеюсь, они скоро появятся здесь.

До того, как меня покинет вся бравада.

— По улице едет фургон, — ответил Куинн, его голос отдался в ушах гулким резонансом. — В нем восемь человек.

— По-моему, мне следует обидеться, что Талон послал по мою душу только двоих.

Он тихо рассмеялся и поцеловал меня в макушку.

— Они рассчитывают на элемент неожиданности.

— А кроме того, они, должно быть, ожидают схватки.

— Талон никогда не видел тебя в бою? А шестерых вполне хватит, чтобы одолеть меня.

Я посмотрела на него снизу вверх:

— Ты так толком ничего и не объяснил.

Куинн скривился:

— То обстоятельство, что все клоны были, как две капли воды похожи на Генри, стало для меня полнейшей неожиданностью и выбило из колеи. В ситуации между жизнью и смертью, малейшего замешательства будет достаточно, чтобы изменить расклад.

И это почти привело его к гибели.

— А причем здесь садовый центр?

— Как я уже говорил, подозреваю, что они хотели обставить убийство вампира, как несчастный случай.

В этом был смысл. Учитывая общее число убийств вампиров, произошедших за последние несколько недель, никто бы и бровью не повел. А если бы Управление занялось расследованием, то они бы посчитали это за единичный случай, не имеющий никакого отношения к деятельности преступной группировки, и вероятнее всего, делу был бы присвоен низкий приоритет.

— Они выходят из фургона, — тихо произнес он.

Мои конечности сковала напряженность, желудок стянуло тугим узлом.

— Клоны?

— Состав смешанный — оборотни и клоны.

Сделав глубокий вдох, я поднялась на цыпочки и поцеловала Куинна.

— Удачи.

Его губы задержались на моих, теплое дыхание овеяло кожу.

— Тебе тоже.

Раздался дверной звонок. Сделав еще один вдох, я вырвалась из его объятий и встряхнула онемевшими пальцами.

— Кто там?

— Срочная доставка, — ответил грубоватый голос. — Нужно, чтобы вы подписали.

Напоследок взглянув на Куинна и, увидев, как напряжены его плечи, я направилась к двери. Взявшись трясущимися руками за дверную ручку, открыла засов замка, но саму дверь не успела открыть, потому что она была распахнута резким толчком с другой стороны, ударив меня по носу и отшвырнув вглубь квартиры.

Я приземлилась на пол сдавленно охнув, но тут же перекатилась и вскочила на ноги. Из моего носа хлынула кровь, а в дверной проем ввалилась толпа народа. Они смердели мусором, пролежавшим слишком долго на солнце. Какой бы метод Талон не использовал при их создание, этот же метод вел их в могилу.

У меня больше не было времени на раздумье, потому что двое из них бросились на меня. Я увернулась от удара первого существа, но пропустила удар от второго. Его кулак с такой силой врезался мне в подбородок, что я отлетела назад и опять растянулась на полу. Воздух со свистом вырвался из легких, на какую-то долю секунды перед глазами заплясали звезды, потом мир начал меркнуть, а горло затопил горький привкус крови.

От кого-то напахнуло похотью, а потом меня накрыло запахом тления. Хотя я дышала с трудом и боролась с темнотой, грозящей поглотить мое сознание, я все еще слышала рычание существа. Он выглядел и пах, как волк, но его зубы удлинялись и с них стекала слюна, как у вампира в предвкушении кормежки.

Этот ублюдок не будет кормиться на мне, если только я сама ему не посодействую.

Изо всех сил, на которые была только способна, я ударила его по лицу зажатым в руке каблуком. От силы вложенной в удар раздался хруст ломаемых костей и хрящей. Существо завопило. Я скинула его с себя и вскочила на ноги, утирая рукой кровь, текущую из носа.

Слева от меня воздух пришел в движение, резко развернувшись на одной ноге, я что есть сил пнула. Удар пришелся в солнечное сплетение клона, ринувшегося на меня, но казалось, что на него это не оказало ни малейшего эффекта. Я непроизвольно завизжала, когда он схватил меня за ногу и вывернул ее, коварно и самонадеянно ухмыляясь. А когда через секунду он поднял пистолет, я поняла чем была вызвана его ухмылка. Резким рывком освободив ногу из его хватки, я услышала легкий хлопок и почувствовала в руке жалящую боль, похожую на укол раскаленной иглы. Я опустила глаза и увидела дротик.

Уж лучше быть одурманенной, чем избитой до потери сознания.

Но даже при таком раскладе, я все равно пыталась бороться.

Талон не ожидал бы от меня меньшего.

Сознание возвращалось медленно, а вместе с ним и ощущение дежа-вю. Меня окружали голоса, некоторые из них были металлическими, некоторые гортанными. Свет был настолько ярок и так похож на солнечные лучи, что вызывал резь даже в закрытых глазах. Ощущалось прохладное веянье воздуха, но несмотря на это, моя кожа пылала.

Чем больше прояснялось сознание, тем ярче вырисовывалась картина нарастающего удовольствия и устойчивой боли. Мои руки были заведены за голову, покалывания в кончиках пальцев указывало, что они в этом положение уже какое-то время.

В воздухе витал запах пота, смешиваясь с пьянящим ароматом секса и похоти. Меня испепеляла лунная горячка, ее явная сила говорила о том, что до обращения осталось недолго.

Голой спиной, я ощущала, что лежу на чем-то холодном и жестком, а к животу прижимается чье-то жаркое, как солнце тело. Кожа пылала, каждая мышца дрожала мелкой дрожью.

Тело мяли и тискали до боли знакомые руки. Меня переполняло жаром от каждого глубокого толчка, заставляя двигаться в безудержно-нарастающем ритме, что было мне как ненавистно, так и желанно.

Как и прежде, это не было сном. Во мне был Талон, а я отвечала ему с той же страстью, что и всегда.

Удовольствие все нарастало и нарастало, пока не достигло такой интенсивности, что его стало уже невозможно сдержать. Мы одновременно достигли оргазма, но я прикусила губу, чтобы сдержать рвущийся из груди громкий стон. Пусть мое тело отвечало на ласки и запах Талона, но сама я была против участия в этом спаривание. И будь я проклята, если доставлю ему удовольствие, позволив понять, что он по-прежнему может довести меня до оргазма.

Сделав последний толчок, он слез с меня и отошел. Комната, что виднелась позади него, была узкой и длинной, противоположная стена была цельностеклянной. Стеклянный витраж завершало удобное кресло, позади которого стояло несколько диванов. Помещение напоминало приватные кабинки часто виденные мной в злачных местах. Единственным отличием служила длинная панель управления и письменный стол, располагающиеся слева от меня.

Наконец, наши взгляды встретились. Талон смотрел на меня с высокомерным видом, в его золотистых глазах читалась насмешка. Я сжала пальцы в кулак, но с руками, заведенными за голову, мне не оставалось места для маневра.

— По ходу, до тебя дошло, что нажаривать полукровку по-прежнему не зазорно, не так ли? — сухо сказала я.