И вот в абибе[15], весной 966 года до нашей эры, когда днем лили весенние дожди и в сухих вади стали бурлить потоки воды, когда на полях пошел в рост и созревал ячмень, а на болотах расцветали анемоны и цикламены, кивая бутонами тем странным растениям, которые потом люди другой религии назовут ариземой, или индийской репой, завершилось восстановление стены. Расстроенный Удод шел домой. Жена встретила его на пороге дома, и он тяжело опустился на твердую изразцовую лавку.
– Я обеспокоен, Керит, – сказал он.
– Я видела твои новые стены, и они выглядят очень надежными. – Она принесла ему ячменную лепешку, горячее вино с медом, и Удод расслабился.
– Когда я осматривал их сегодня, то обратил внимание на богатства этого города. На задах улицы стоят лучшие красильни на всем севере. За стенами раскинулись места стоянок для верблюжьих караванов. И еще эти крепкие хорошие дома… Керит, этот город служит искушением для всех наших врагов на западе. Ведь он ворота к Иерусалиму.
– Но разве не поэтому ты и построил стены? – спросила она.
– Стены отбросят их. В этом я уверен. Но знаешь, как мы потеряем этот город?
Керит знала. Как и все молодые женщины Макора, она часто ставила на голову кувшин для воды и, миновав северные ворота, по темному проходу спускалась к источнику. И вот как-то во время осады, которой Макор подвергся четыре года назад, когда Керит носила своего первенца, она предприняла это опасное путешествие и слышала, как финикийские солдаты старались пробить слабые защитные стены. Все люди Макора понимали: если финикийцы пустят в ход стенобитные орудия против стен, ведущих к источнику, вместо того чтобы стараться сокрушить старые городские стены, они захватят Макор. И нелогично было предполагать, что при следующем нападении, когда вокруг города выросли такие могучие новые стены, захватчики откажутся от такой победной стратегии, как пролом стен у источника. Керит прекрасно понимала: если финикийцы в самом деле решат захватить Макор, у них это получится. Она также знала, что новые стены, возведенные ее мужем, несут в себе не столько безопасность для города, сколько дополнительный риск. Но несколько недель тому назад, когда они вели осторожные разговоры об этом, она отказалась признавать эти факты в силу сложных причин, которые теперь и заставляли ее молчать. Да, она любила своего коротышку мужа и защищала его от таких людей, как правитель, который с насмешкой относился к Удоду, но она знала и другое: если Удод возьмется возводить в Макоре какое-нибудь новое большое здание, ей придется остаться в этом городе, как заключенной, и ее мечтам о будущем придет конец.
Так что она мрачно выслушала его слова.
– Я придумал. Мы с моавитянином составили план, который спасет город. Сегодня правитель отказался меня выслушать, но завтра ему никуда не деться.
Убежденная, что поступает совершенно правильно, Керит взяла Удода за руку и тихо сказала:
– Не делай из себя дурака, Яхбаал. Если правитель не согласится с тобой, не спорь с ним. Ты везде найдешь себе работу.
Слова ее были мягкими и рассудительными, говорила она тихо и спокойно, но ее отношение едва ли не испугало Удода, потому что он прекрасно понял, что скрывается за словами жены. Какое-то мгновение он уже был готов сесть рядом с ней и откровенно поговорить обо всех проблемах, с которыми они столкнулись, но тогда пришлось бы вести речь о таком количестве важных идей, что он отбросил эту мысль. Он слишком любил Керит, чтобы волновать ее до того, как его планы будут полностью сформулированы. А потому, сделав последний глоток сладкого вина, он унес свиток исцарапанного пергамента в другую комнату, где допоздна сидел над ним, набрасывая примерную схему спасения Макора. Утром, послав рабов трудиться, Удод явился к правителю.
– Теперь, когда стены возведены, я продолжаю еще больше беспокоиться о снабжении города водой.
– Я попросил тебя укрепить стены у источника, – сказал правитель. – Я осмотрел их и должен сказать, твой моавитянин отлично отремонтировал их.
– Но этот ремонт никого не обманет! Пятьдесят финикийцев проломят стену.
– В прошлый раз они с ней не справились.
– В следующий раз справятся.
– Так что ты собираешься делать? – спросил правитель. – Твои рабы возведут новые стены?
– У меня совершенно другой план, – ответил Удод.
Правитель рассмеялся. Положив руку на плечо коренастого строителя, он снисходительно произнес:
– Я понимаю твою проблему, Удод. Ты закончил строительство городских стен и опасаешься, что, если тут же не начнешь новую стройку, Иерусалим заберет твоих рабов. Так ведь?
– Меня беспокоят не рабы, а безопасность моего города. – Он поправился: – Вашего города.
Этот невысокий человечек говорил с такой серьезностью, что правителю пришлось его выслушать.
– Ну так что у тебя?
Нервно сглотнув комок в горле, Удод впервые официально представил свой замысел. Загребая воздух руками, как огромными совками, он начал:
– В центре города, под защитой стен мы должны выкопать вертикальную шахту размерами с эту комнату и глубиной в девяносто локтей, чтобы пройти сквозь наносы и добраться до скального основания.
У правителя перехватило дыхание.
– На самом дне мы начнем рыть туннель, который пройдет глубоко под стенами и выйдет прямо к источнику.
– Какой он будет длины?
– Примерно в двести локтей и достаточно высокий, чтобы по нему могли пройти женщины. Затем мы завалим источник грудой камней и тем самым обезопасим себя против любой осады. – Движениями правой руки Удод показал, как женщины будут безопасно двигаться по подземному проходу.
Правителю этот замысел показался настолько фантастическим, что он смог только расхохотаться. Он был не в состоянии представить себе яму размерами с эту комнату, уходящую так глубоко в землю; что же до туннеля, который, пробитый сквозь камни, как-то выйдет к источнику, он знал, что это чистая глупость.
– Отправляйся-ка в поля за стенами и копай там червей. – Шутка понравилась ему. Он закивал, как удод, и повторил: – Именно червей! Понял?
Удод постарался скрыть свое разочарование.
– В одном вы правы. Мы должны начать работу до того, как у нас заберут рабов.
– Вот! Я же знал, что тебя беспокоит именно это.
– Да, беспокоит. Теперь в нашем распоряжении хорошо подготовленная команда. Моавитянин – лучший надсмотрщик из всех, что были в Макоре, и прекрасно управляется с делами.
– Не сомневаюсь, что Иерусалим заберет рабов, – сказал правитель. Проводив инженера до дверей, он несколько раз кивнул. – А ты езжай копать червей. – И, закрыв двери, он выкинул из головы эту дурацкую идею о яме в самом центре города.
Удод не пошел на работу, а побрел домой, где выложил Керит свой непростой план: шахта, туннель, завалить источник. Но жена вызвала у него раздражение, сказав, что не сомневается – план не сработает.
– Как можно со дна шахты пробивать наклонный туннель и надеяться, что найдешь такую маленькую точку, как источник?
– Это моя работа.
Она засмеялась:
– Как ты будешь видеть под землей? Как крот?
Удод устал от попыток объясняться с людьми, которые не в состоянии увидеть воплощение идеи. Поцеловав на прощание жену, он взобрался на стену за домом. Холм, на котором стоял Макор, так вырос, что теперь, глядя со стены на запад, Удод видел Акко, куда финикийские корабли доставляли из многих портов людей и снаряжение. Настанет день, когда они будут брошены против Макора. Каким далеким этот заманчивый город казался мальчику и каким близким он стал мужчине, понимавшему, насколько сильны и алчны финикийцы.
В сгущающихся сумерках он прошел по валу к северной части города, где стал рассматривать эти роковые стены, тянувшиеся от задних ворот к источнику. Это не заняло у него много времени, поскольку он и так уже знал: эта ветхая система не сможет остановить противника. Затем он прошелся взглядом вниз по вади и вверх по склону горы, где стоял менгир Баала, и убедился, что сможет добраться до нужной точки.
