Сердце бешено билось, кровь пульсировала с утроенной силой. Гнев и ярость вновь захлестнули его, наполняя силой и решимостью. Симеон говорил, что воин не должен злиться, но сегодня это не имеет никакого значения. Этой ночью он не воин, а палач.
Эфраим шел напролом, твердым и бесповоротным шагом, крепко сжимая клинок в своей руке, оставаясь незамеченным под покровом темной ночи. Не существенно было всё, что могло ему сейчас помешать, встав на пути. Он был готов ко всему.
У входа в дом стояло трое охранников из числа наемников Анилея. Они не могли не обратить внимания на приближающегося человека с оружием. Подойдя к нему, они обступили Эфраима со всех сторон. Пытаются о чем-то говорить, расспрашивать но все их слова проходят мимо его ушей — они преграда, которую необходимо преодолеть.
Стиснув рукоятку клинка, Эфраим молниеносно развернулся и попытался нанести смертельный удар стоящему позади него человеку. Тот не ожидая подобного, даже не уклонился, приняв весь удар на себя. Острое лезвие клинка полоснуло его по верхней грудине и прошлось по горлу, расчленяя вздрагивающий кадык надвое. Струя крови брызнул из перерезанного горла, заливая багряным потоком клинок и руку Эфраима.
И тут же Эфраим переключился на стоящего справа, ударив его самым концом клинка рассекающим ударом по животу. Тот отступил, согнувшись пополам и хватаясь обеими руками за брюхо. А из под его ладоней хлестала кровь, покрывая землю кровавыми узорами. Он рухнул на землю, поскользнувшись в собственных лужах крови, и сжавшись в комочек принялся протяжно стонать.
На этот шум и крики из дома выбежало еще двое охранников. Эфраим кипел от ярости и ненависти, глядя на них. Он дрожал не от страха, а от жажды убийства. Он стремился достать их всех, почувствовать как клинок вонзается в их плоть. Хотел увидеть их кровь, хлещущую из рассеченных ран.
Эфраим ринулся на ближайшего наемника, ударив того ногой по мечу в руке и безжалостно вонзил свой клинок в грудь по самую рукоятку. И отпустив свой клинок, смотрел как этот наемник медленно сползает на землю, лишая Эфраима оружия.
Подхватив меч, который он выбил ногой у павшего, Эфраим двинулся навстречу приближающимся к нему двум охранникам. Пригнувшись, он уклонился от слепого удара одного из них, и нанес резкий рубящий удар снизу по руке нападавшего. Острие меча с мягким шуршащим звуком отсекло кисть руки, продолжавшую сжимать уже бесполезное оружие.
Увернувшись от второго наемника, Эфраим откатился в сторону, мельком оценив нанесенный ущерб. Кровь из отрубленной конечности била какой-то немыслимой струей, покрывая грудь бьющегося в предсмертной агонии.
Эфраим водил бешеными глазами по последнему оставшемуся наемнику, ожидая удара. Тот обманул его ложным поворотом тела и попытался нанести хлесткий удар по ребрам. Но лезвие соскользнуло, лишь оцарапав Эфраима чуть выше бедра. И тут же мощный удар кулаком слева отбросил его на землю.
Боль была ужасной, но проходила довольно быстро. Видимо в последнее время на тренировках Эфраим настолько часто ее получал, что тело уже свыклось с этим. Но время было упущено — над ним склонился наемник, поднеся меч к горлу. Но вместо того, чтобы убить Эфраима, этот наемник рухнул на него сверху, заливая всё кровью, бившей из его левой груди, в которой торчал клинок.
— Как видишь, я всё таки с тобой, Эфраим. Хотя по прежнему предлагаю тебе немедленно убраться отсюда.
— Я собираюсь дойти до конца.
— И бессмысленно умереть?
— Я уже тебе говорил, что готов умереть…
— И оставить свою сестру одну?
Весь в крови и ошметках, Эфраим молча поднялся с земли, не собираясь отвечать. Это было безумие и он это понимал. Но для себя уже всё решил и не собирался отступать. Подняв клинок одного из мертвых наемников, он направился к коридору, ведущему из наружных садов во внутренние залы дома.
Внутри было необычайно тихо и спокойно. Видимо все охранники которые были в доме теперь валялись снаружи. Пройдя через все залы и столовую, Эфраим направился к лестнице на второй этаж, где находились личные покои Анилея.
Нахум обреченно шел немного позади него, шурша своим легким шагом. Наконец поднявшись наверх, они прошли через центральный коридор и повернули в восточное крыло. Там в конце длинного прохода, прямо перед массивными двойными дверями, стоял на страже Симеон — он смотрел в их сторону, словно бы давно уже поджидал этого.
— Ты всё же пришел, Эфраим, и смотрю не один. Господину Анилею сегодня уже досталось от твоей сестры. Не стоит продолжать, ведь конец будет только один и ты его знаешь.
— Для Анилея, но не для тебя, Симеон. Ты ведь прекрасно знаешь, что это за человек. Так почему защищаешь его?
— Не тебе судить меня и мои поступки. Я предан ему до конца своей жизни.
— Ты умрешь за него? — вмешался в разговор Нахум по-прежнему стоящий позади Эфраима. — Но зачем?
— Я не знаю кто ты, и для чего здесь находишься. Но если сделаешь еще несколько шагов по направлению к комнате моего господина, ты так же умрешь.
— Ты многому меня научил, Симеон, и я не хочу с тобой сражаться. Анилей не стоит твоей жизни. И ни чьей другой тоже. Просто отойди и не мешай.
— Господин Анилей даровал мне жизнь. И в ответ я поклялся служить ему до конца своей жизни, или жизни моего господина. Но не думаю, что именно сегодня настал этот момент. Ты еще не готов.
— Возможно ты и сильнее меня, гораздо лучше подготовлен, ведь ты всю свою жизнь провел настоящим воином. Но я не отступлю. Я не хочу жить в страхе перед таким человеком как Анилей. Всё решится сегодня.
— Я сказал своё слово, Эфраим. Сделай шаг и обратного пути уже не будет.
Пришло решающее время для жизни и смерти. И Эфраим сделал этот шаг вперед, обнажив лезвие своего клинка. Что-то хрустнуло под его ногой, но он не обратил на это внимания. Симеон молча достал из-за спины длинный узкий клинок с мощной гардой.
Он двигался неимоверно быстро, преодолев в считанные секунды разделяющее их расстояние. Короткий стремительный выпад — и тонкая сталь, просвистев рядом с головой Эфраима, с визгом наткнулась на лезвие клинка, подставленного под удар, скорее на рефлексе, чем обдуманно.
Бой был изматывающим. Симеон наносил град молниеносных ударов, не щадя своего бывшего ученика. Эфраим с трудом сдерживал его атаки, стараясь отбросить хоть на несколько шагов назад, чтобы получить возможность для контрудара.
Лезвия, будто ласкаясь, в очередной раз прошлись друг по другу. Узкий клинок Симеона соскользнул со слегка изогнутого лезвия Эфраима и с легким свистом пробежался по стене, оставляя на ней неглубокую борозду.
Вывернувшись из под этого удара, Эфраим отступил назад, вскочив на подножие одной из колонн в коридоре. Разом развернувшись всем телом, Симеон накинулся на него, не давая времени для нападения.
Укрываясь от этого удара, Эфраим поднырнул за колонну, по которой тут же прошелся клинок, выбивший из нее несколько кусков. Улучшив момент, Эфраим наконец-то попытался нанести удар самым острием своего клинка, целясь в шейную артерию Симеона, но тот мгновенно среагировал, откатившись в сторону от колонны.
Решив, что сможет достать Симеона в одном прыжке, нанеся смертельный удар сверху, Эфраим выскользнул из-за колонны. Но его лезвие лишь просвистело над головой Симеона, а тот вывернувшись и из под этого удара, разом вскочил на ноги. Не успевшего опомниться Эфраима, он послал ударом ноги на обломки раздробленной колонны.
Тот покачнулся и ударился спиной о колонну, но сохранил равновесие, заняв оборонительную позицию. Симеон продолжал наступление, нанося удар за ударом, отодвигая Эфраима назад, пока тот в конце концов не уперся в стену.
Замахнувшись клинком над головой, Симеон попытался нанести рубящий удар, но Эфраим соскользнул на пол, и лезвие прошлось по масляной плошке, закрепленной на стене, и освещавшей коридор. Искры и небольшое пламя обрушилось на голову Симеона.
Он лишь слегка зашипел от обжигающей боли, и в очередном замахе обрушил сверху свой меч. Находящийся внизу Эфраим взметнул клинок вверх, парируя обрушившийся на него тяжелый удар, крепко сжав рукоять. Но простой изящный поворот узкого клинка Симеона буквально вырвал меч из рук Эфраима, который сверкнув в блеклом свете перевернулся в воздухе и отлетел в сторону.
