— Скотт? Каким ветром занесло тебя сюда? — спросил Джим. — Можешь не извиняться, — добавил он, явно испытывая радость от его появления. Джим был одет в темные спортивные штаны, белую рубашку и свободный вязаный свитер. В руке он держал томик Диккенса.

— Я не помешал тебе? — спросил Скотт, заранее зная ответ.

Джим был на десять или двенадцать лет старше его, но все свободное время проводил уткнувшись носом в книгу.

— Конечно, нет. Пойдем в кабинет и выпьем по глотку бренди. Откровенно говоря, ты выглядишь так, что это тебе не помешает. Что случилось, дружище?

Скотт ждал, пока он не наполнил стаканы и не сел.

— Мне нужна твоя помощь, Джим, — сказал он, и в голосе его прозвучало отчаяние.

— Звучит серьезно.

— Дело касается девушки по имени Люси Одам. Предположительно она родила мертвого ребенка в 1980 году. Точнее, третьего июля. Мне бы хотелось узнать детали.

Джим удивленно вскинул брови.

— Ты ведь знаешь, что эти сведения конфиденциальны и составляют врачебную тайну.

— Я бы не обратился к тебе, если бы это не было очень важно.

Джим задумался. Минуту спустя он взял телефон и набрал номер.

— Соедините меня с регистратурой, пожалуйста. — Ожидая ответа, он ободряюще улыбнулся Скотту. — По ночам у нас дежурит только одна девушка, так что придется подождать. — Он взял стакан с бренди и сделал глоток. — Алло? Говорит Джим Берк. Это Сьюзи? Привет, Сьюзи, как тебе работается в ночной смене?

Пока Джим болтал по телефону, Скотт беспокойно ерзал в кресле, затем выпил бренди, но никак не мог скрыть свое нетерпение.

— Сделай мне небольшое одолжение, Сьюзи, — сказал Джим, по привычке растягивая слова, и подмигнул Скотту, давая понять, что и он способен быть обворожительным, когда представится случай. — Найди старые регистрационные карточки и проверь, нет ли среди них карточки Люси Одам. — Он посмотрел на Скотта. — Пишется О-д-а-м?

Правильно, Сьюзи, Одам. Речь идет о третьем июля 1980 года. Эта женщина, вероятнее всего, родила мертвого ребенка. Мне нужно подтверждение этого факта, если ты его найдешь. Да, я дома. — Он повесил трубку. — Она позвонит, как только сможет. — Подняв стакан, Джим посмотрел на Скотта. — Что происходит, приятель?

Скотт колебался, не зная, стоит ли рассказывать ему всю правду, но тут же напомнил себе, что Джим — его самый близкий друг и никогда не выдаст доверенный ему секрет.

— Помнишь, я однажды рассказывал тебе, что попал в серьезную автокатастрофу сразу после окончания школы?

— Да, это было большое несчастье.

Скотт кивнул головой.

— Водитель, что врезался в мою машину, был пьян. Он умер на месте. Меня и мою подругу отвезли в больницу. Понимаешь, она была в положении.

— Люси Одам?

— Верно. К счастью, она отделалась несколькими переломами. Я же целый месяц был в коме, и врачи уже не надеялись, что я выживу.

— И ребенок родился мертвым?

— Мне так сказали. Теперь, пятнадцать лет спустя, Люси вернулась. У нее есть дочь, и Люси заявляет, что отец девочки я.

— Кто сказал тебе, что ребенок родился мертвым?

— Мой отец.

— Он мог обмануть тебя?

Скотта этот вопрос явно обескуражил.

— Хотел бы я знать ответ на этот вопрос. Он был против моей женитьбы на Люси и, думаю, мог бы пойти на что угодно, чтобы помешать нашему браку. Положим, он обманул меня, но как тогда ему удалось заставить молчать весь медперсонал?

— А почему ты решил, что их заставили молчать? — удивился Джим.

— Но ведь никто ничего другого мне не говорил, даже не намекал. — Скотт задумался. — Черт возьми!

— Что-то вспомнил?

— Буквально через несколько дней после того, как я вышел из комы, отец настоял, чтобы меня перевезли домой. Ты знаешь, какой у нас просторный дом. Одну из комнат отец велел переоборудовать в палату, нанял медсестер и врачей.

— Включая физиотерапевта, на которой ты позже женился, — добавил Джим.

— Да. — Скотт в задумчивости помолчал. — Я думал, что он перевез меня домой, чтобы я скорее выздоравливал в домашней обстановке. Мне и в голову не приходило, что он хотел что-то скрыть от меня.

— Если повезет, то через несколько минут ты будешь знать, скрывал ли он что-нибудь или нет, — сказал Джим.

Они сидели, молча попивая бренди и не спуская глаз с телефона.

Наконец он зазвонил, и друзья одновременно вскочили. Джим поднял трубку.

— Ну и дела, Сьюзи! Как быстро ты со всем справилась! — Он взял лист бумаги и стал что-то записывать, в то время как Скотт усиленно боролся с охватившим его волнением. — Ты прелесть, Сьюзи. Я теперь твой должник. — Джим повесил трубку.

Скотт сел и в волнении сжал руки между колен.

— Удалось что-нибудь обнаружить?

— Не уверен, что тебе приятно будет это услышать.

— Все равно говори.

— Хорошо. В карточке значится, что Люси Энн Одам, семнадцати лет, родила девочку третьего июля 1980 года в десять часов тридцать семь минут вечера. Хотя у матери были многочисленные ушибы и рваные раны, не говоря о переломах запястья, руки и ключицы, полученных во время аварии, ребенок родился здоровым и весил восемь фунтов пять унций. Как только состояние матери и ребенка стабилизировалось, их перевезли в другую больницу.

Это известие поразило Скотта как гром среди ясного неба.

— Боже! Она не лжет, у меня есть дочь!

— Хорошая новость, Скотт, не так ли?

Он покачал головой.

— Не знаю. Я так потрясен, что ничего не соображаю.

— Скажи мне, девочке сколько лет? Пятнадцать? Почему же Люси только теперь решила сообщить тебе об этом?

— Она уверяет, что думала, будто я умер. — Скотт тяжело вздохнул. — Возможно, именно так сказал ей отец. Теперь я могу в это поверить.

— И Люси ни разу не приехала, чтобы самой убедиться в этом?

Скотт опустил голову.

— Мой отец заплатил ей, чтобы она держалась подальше от нашего города, что она и сделала.

— Почему же сейчас вернулась?

— Это долгая история, Джим, а я и так отнял у тебя много времени. — Скотт допил бренди и встал. — Спасибо тебе за помощь. Пойду, пожалуй. Мне надо все хорошенько обдумать.

Джим проводил Скотта до двери.

— Как поживает твой красавчик сын?

— Прекрасно. Его мать сказала, что у него появилась подружка. К тому же старше его.

— Кстати, как твоя бывшая жена? Я время от времени сталкиваюсь с ней в больнице, но все нет случая поболтать с ней.

— Хорошо. Я не теряю надежды, что она встретит подходящего человека, хотя она все время ссылается на то, что очень занята на работе.

Каждый раз, говоря об Эми, Скотт испытывал чувство вины. Она была хорошей женой и матерью, но он не любил ее. Он думал, что это не имеет значения, когда решил жениться на ней. В конце концов, они были хорошими друзьями, если не любовниками. Но для Эми это имело значение, поэтому она развелась с ним, прожив пять лет.

Распрощавшись с Джимом, он направился к машине. Должно быть, пока он сидел у Джима, на улице похолодало, потому что Скотт неожиданно почувствовал сильный озноб. Запахнув на груди куртку, он поспешил сесть в машину. Целый час он ездил по городу, размышляя над тем, что же делать теперь, когда он узнал, что у него есть дочь.

Люси приступила к новой работе на следующий день. Она немного нервничала: в «Рестфул вэлли» было почти сто пациентов, а она была единственной дипломированной медсестрой. Конечно, здесь работали две сестры средней квалификации и полдюжины санитаров, и все-таки у Люси дрожали коленки, когда она вошла в свой маленький кабинет.

Утро она провела, знакомясь с некоторыми пациентами и штатными сотрудниками, включая врача, который показался ей чересчур самодовольным. По его одежде и поведению можно было подумать, что он на минуту заглянул на работу по пути в дорогой загородный клуб.

Во время ленча, выйдя во двор с пакетиком с бутербродами, она увидела Скотта, который сидел на скамейке и поджидал ее.

Она насторожилась.