Она вздрогнула, почувствовав его руку на своей груди. Он пальцем коснулся соска, который тут же затвердел.

— Я взял за правило не позволять надувать себя, — возразил Мэтт.

Он видел в темноте, как Сьерра откинула голову на диванную подушку. Желание преследовало его с того самого момента, как впервые увидел ее после стольких лет.

Господи, да один ее аромат сводил Мэтта с ума. Ему нравилось чувствовать Сьерру в своих объятиях, ощущать, как бьется под рукой ее сердце. За эти годы он понял, что жизнь коротка, а путь испытаний длинен. Надо хватать то, что можешь, на этом пути и наслаждаться, а остальное пусть идет к черту. Не в его характере отказывать привлекательной женщине, если она приглашает его в постель. Но именно с этой женщиной он не мог вести себя так.

Для него Сьерра была редким лакомством, которое он когда-то попробовал и о котором никогда не переставал мечтать. Что с того, что он не принимает причин, по которым она вышла замуж за Бена. На этот раз он уже не попадется в ее сети. Он давно не тот юнец с сияющими глазами, мечтавший о семье и доме в деревне. Нет, он свое место знает. Она уже однажды предпочла ему деньги и роскошный образ жизни. Больше он ей такой возможности не даст. Он всего лишь наемный работник, который пробудет здесь ровно столько, сколько понадобится Джерри встать на ноги.

Но это не мешало ему желать ее. Сьерра была такой мягкой, нежной, податливой. Мэтт отказывался верить, что эта теплая, любящая женщина потеряла способность чувствовать то наслаждение, которое он готов был дать ей.

Он осторожно положил Сьерру на жесткий пол, все еще не размыкая объятий, протянув руку, взял подушку с дивана и положил ей под голову.

— Ты все говоришь, не волнуйся о прошлом, а сама принесла его сюда, — сказал он, перекатываясь на нее и прижимая мощными бедрами к полу. Она беспокойно смотрела на него расширенными глазами. — Как я могу любить женщину, которая думает о другом мужчине?

Сьерра провела ладонями по выпуклым мускулам его груди.

— Я не о Бене думаю, — возразила она.

— Тогда забудь о том, что с ним случилось. Разве ты не понимаешь: мне противна сама мысль о том, что он до тебя дотрагивался? Мне нужно все твое внимание.

Она благодарно улыбнулась.

Мэтт взялся за отвороты рубашки и рывком распахнул ее. Пуговицы полетели в разные стороны. Он восторженно смотрел на открывшиеся его взору упругие розовые холмики.

— Милая! — прошептал он, наклонился и прижался губами к атласной, смуглой коже, с глухим стоном вобрал в рот сосок, почувствовал, как она замерла, потом расслабилась, и продолжал ласкать ее грудь. — Не будем торопиться.

Мэтт расстегнул все еще мокрые джинсы Сьерры, стянул их и медленно начал ласкать самые интимные ее места, пока не почувствовал под пальцами влагу.

— Ох, Сьерра, — прошептал он, на мгновение оторвавшись от нее.

Она тут же принялась за пуговицы его джинсов. Через несколько секунд джинсы валялись у стены. Мэтт стащил с нее рубашку, тоже отбросив ее к стене, и теперь мог ощутить своей кожей все ее тело.

Он гладил ее по волосам и, прижавшись щекой к щеке, вдыхал ее цветочный аромат, смешанный теперь с ароматом желания.

Сьерра обвила его руками, гладила ягодицы, и животом ощущала всю силу его желания. Его жар передался ей. Она протянула вниз руку и коснулась его члена. С удовлетворением отметила, как он замер, услышала вырвавшийся стон. Она и не представляла себе, что может так желать его. Ее пожирало пламя, напоминающее ей, как давно она одна.

Мэтт слегка отодвинулся и коленом раздвинул ей ноги. Наблюдая за ним, Сьерра поняла, что он единственный человек, которому она может доверить свою жизнь, свою душу, свое тело. В этот момент она не прятала от него ничего.

И все же Сьерра думала, что не может дать ему столько, сколько нужно. Она безумно желала его, ее покрывал пот, внизу все горело. Ей даже казалось, что она взорвется, если он ее не коснется.

Мэтт заглянул ей в лицо и улыбнулся. И она успокоилась. Он всегда был таким, доводил ее до безумия и заставлял верить, что это вполне естественно.

— Я таких красивых женщин никогда не видел, — прошептал он хрипло. — Я не устаю смотреть на тебя. Не стесняйся, покажи мне себя всю.

Он, казалось, не замечал, что после рождения Уилла бедра ее слегка раздались, или не придавал этому значения. Бен постоянно ей об этом напоминал. На глаза Сьерры навернулись слезы, она видела лицо Мэтта перед собой как в тумане. Только полная идиотка могла отпустить такого мужчину.

Мэтт наклонился. Почувствовав вес его тела, она вскрикнула от наслаждения, а он, пробормотав что-то, продолжал ее целовать. Она открылась ему, как распустившийся цветок открывается пчеле. Ее, словно на волнах, уносило все выше и выше.

— Потерпи, милая, — прошептал он.

Она схватила его за плечи. Огонь внутри пожирал ее. Его пальцы коснулись внутренней стороны бедра, а затянувшийся поцелуй уносил все дальше в бездумный, крутящийся омут наслаждения. Не успела она ни о чем подумать, как с губ сорвался вскрик и один спазм за другим сотрясли ее тело.

Сьерра не сообразила, что же произошло, как уже почувствовала его внутри себя. Слезы наполнили ее глаза. Она почти ничего не видела. Да и не было нужды. Она приподняла бедра ему навстречу. Мэтт схватил ее за руку.

Он целовал ее, а бедра тем временем двигались в медленном, ровном ритме, который она так хорошо помнила. Ей даже казалось, что в темной, холодной комнате слышно журчание ручья, чувствуется тепло солнечных лучей на плечах.

Сьерра закрыла глаза, думая лишь о том, как доставить ему такое же наслаждение, какое он доставлял ей.

Мэтт прижал ее к себе крепче, погружаясь в нее все глубже и глубже. Ей казалось, что она уносится все выше и выше в темноту, становится невесомой.

Сьерра вскрикнула и услышала ответный возглас Мэтта, прижалась к нему, ощущая внутри горячий поток его семени.

Потом стало совсем тихо. Время остановилось. Они лежали обнявшись на полу. Теперь она уже не сдерживала слезы, и они свободно сбегали по щекам. Все эти годы вдали от него, несмотря на попытки убедить себя, что все забыла, Сьерра ни разу по-настоящему не была ни к кому привязана. До сегодняшнего дня. Впрочем, она не заслуживала такой любви.

Мэтт посмотрел на нее, отвел волосы со лба.

— Не надо плакать, — прошептал он, целуя ее веки. — Жалеешь?

— Ты что, шутишь? — Она смеялась и плакала одновременно.

— Хорошо, — заключил он. — Только это еще не все.

И сразу же Сьерра снова почувствовала желание и надежду. Она вскрикнула, когда он неожиданно подхватил ее на руки и отнес в спальню, где положил, совершенно голую, на кровать. Сьерра поняла, что эта ночь, как, наверное, и вся ее жизнь, только началась.

Когда на следующее утро Сьерра открыла глаза, то обнаружила, что лежит одна в постели Мэтта под грудой одеял. За окном было пасмурно и холодно.

Она лениво потянулась. Тело все еще было наполнено им. Его запах ощущался на простынях. Хотя этой ночью Сьерра мало спала, она чувствовала себя отдохнувшей и спокойной и впервые за долгие годы проснулась с надеждой в сердце.

Но почему он ее оставил здесь одну?

Отбросив тяжелые одеяла, она села и поняла, что совершенно голая. Сьерра обмотала одно одеяло вокруг себя и, ступая босиком по холодному полу, вышла из спальни.

Мэтт стоял спиной к ней в кухне у маленького квадратного окошка, уставившись на простирающиеся перед домом пастбища. На нем были лишь джинсы. Одну руку он держал в кармане, в другой была кружка с дымящимся кофе.

Несколько минут она с наслаждением смотрела на него — такого красивого, стройного, сильного, и невольно задумалась: что если бы все сложилось иначе, смогла бы она прогнать мучивших его демонов?

— Я удивилась, куда это ты делся, — сказала Сьерра.

Мэтт повернулся к ней и улыбнулся.

Она улыбнулась в ответ, при дневном свете вдруг оробев в присутствии мужчины, хоть и провела в его объятиях всю ночь.