– Интересно, каким это образом?

– Произойдет смена приоритетов! Постепенно прежние желания начнут замещаться новыми, вы найдете новых друзей и сможете построить здесь свои семьи, растить детей. – Ева говорила это заученно, будто много лет давала подобные уроки. – Вы сможете получить от жизни все, что хотели, но не могли получить раньше.

– Интересно, что же это такое? Чего раньше мы не могли получить? – язвительно переспросил Игорь.

– Убедили! – неожиданно согласилась Ева. – Я проведу вас как экскурсантов по нескольким отсекам Нома. Должны же вы иметь представление о том месте, в котором вам предстоит жить долгие годы.

– Какие, я не расслышал годы? – Филиппенко, казалось, готов был на нее накинуться, и Игорь ее заслонил.

– Если девушка тебе сказала – долгие, значит – долгие!

Ева легко отшвырнула парней, освобождая себе проход и толкнув ногой дверь, вышла в коридор, где ее уже ожидали охранники. Она тем не менее приказала им убираться восвояси, видимо, желая продемонстрировать свое бесстрашие.

– Выходите в коридор, погуляем!

Все трое мгновенно переглянулись, почуяв некую скрытую возможность побега. Ева шагала впереди по коридору, виляя изящными бедрами, как дрессировщица, ведущая по клетке тигров. А слегка растерявший свою агрессию отряд готов был снова к решительным поступкам. Голубев рассматривал эту хрупкую изящную девушку, и обида, и стыд буквально захлестывали его. Она одна смогла захватить отряд из сильных и опытных бойцов спецподразделения. Как только прошли в лифт, Голубев мгновенно почувствовал непреодолимое желание схватить Еву за горло и взять как заложницу. Мысль его, видимо, прозвучала громко, потому что Ева тут же ответила:

– В лифте встроены камеры слежения, в коридорах тоже! Для нарушителей у нас существуют оригинальные меры наказания – можно лишиться всего: памяти и даже собственной личности! Если вам дорого ваше прошлое и все, что составляет внутреннюю суть человека, то хорошо подумайте перед тем, как бежать! Может случиться так, что, потеряв память, вы забудете, куда хотели вернуться! Да и бежать здесь некуда! Разве только вниз, – и она захохотала заливистым смехом. Видимо, сама идея показалась ей очень смешной. Но скорее всего, именно в такой свободной беседе и заключался инструктаж для новеньких.

– Раньше, нужно отдать должное, убивали очень гуманным оружием – уничтожая только тело! Душа могла выйти из тела в том качестве, в котором она в нем пребывала, а с помощью наших последних технологий тонкое тело человека можно разобрать на несколько составляющих: чувства, мысли, образы, память.

От этих слов становилось страшно всем, потому что это была самая злая правда! «Так вот оно, оружие продвинутых, чем выше прогресс, тем страшнее наказание», – содрогнулся Голубев. А Ева щебетала дальше:

– Поэтому советую резкие движения не совершать и о душе подумать! Бежать от нас еще никому не удавалось – ни одного побега за всю историю! Но зато, – она сделала акцент на этой фразе, подняв палец вверх, – правильным поведением можно заработать себе хорошую счастливую жизнь!

Ее манера убеждать напомнила Голубеву передовых комсомолок шестидесятых, они всегда знали, что для человека лучше! И Ева тут же подтвердила его мысль.

– Поверьте мне, у нас есть все, что нужно для вашего счастья! – Голубев прыснул смехом. А Рахманов, настроившись на псевдосексуальную волну, решил бить на нижние чакры. Он все ближе пододвигался к конвоиру, томно заглядывая в глаза.

– Я не сомневаюсь! – прошептал он так, словно они были одни. Ева отстранила его как назойливую муху.

Игорь, обладая красивой внешностью и веселым нравом, пытался опробовать тактику заигрывания. Она действовала успешно на всех девушек на поверхности земли, видимо теперь он решил поупражняться на служителях преисподней. Голубев и Филиппенко понимающе переглянулись.

– Если рядом такая дама, как вы, я готов ехать в этом лифте до скончания света! А кстати, сколько же лет вашей истории?

– Более десяти тысячелетий! – победно вскинув голову, ответила экскурсовод. Двери лифта раскрылись, и все наконец вывалились наружу.

Коридор оказался таким же железным длинным, но уже без окон, настоящий тюремный дизайн, в котором усиливались и отзывались эхом шаги четырех пар ног. Они долго шли в конец коридора, который завершала будка с охранником. Охранный пост находился в тупике, возле огромной железной двери с колесом посредине. Подойдя к охраннику, Ева протянула ему вместо удостоверения руку с часами, тот снял с них данные, и железная дверь, заскрипев, медленно отворилась, запуская их в один секторов Пирамиды. Несколько шагов они проделали в полной тьме, пока Ева не нашла выключатель и не включила свет.

Вспышка яркого света полоснула по глазам, и все инстинктивно зажмурились. Сияло золото – его было много: стены, потолок, статуи, тонны золотых слитков, сложенных вдоль стен. Не врала ведь Ева тогда в лесу, говоря, что золота в подземных бункерах видимо-невидимо. Только не сказала, откуда и кому принадлежит. Голубев прошелся по рассыпанным по полу золотым монетам – груда их валялась под ногами, Ева уже шла дальше, включая свет в следующих залах подземного дворца. Трое зачарованных мужчин следовали за ней, как завороженные крысы за дудочкой крысолова. Их глаза отражали золото, оно отражалось в многочисленных зеркалах в старинной золотой оправе, отражалось в зеркальном потолке и в позолоченных стенах, оно пробиралось в сознание, и внезапно Голубев почувствовал сильную тошноту, которая исходила именно от этого невероятного количества золота. Сергею показалось, что его душат, буквально затягивают удавку у него на шее. Ева вела экскурсию по залу и что-то рассказывала, но Голубев не слышал ее, ему казалось, что она хлопает ртом как рыба. Его замуровали в этом золотом склепе, и он хочет вырваться наружу, но не может, потому что он и сам рыба в золотом аквариуме. Эксперимент, направленный, видимо, на то, чтобы подавить в человеке самоуважение – достиг цели. Прибитые роскошью люди почувствовали себя маленькими и немощными. Голубев отстал от экскурсии и вяло поплелся к выходу. Непонятно почему, но у него не возникло ни малейшего желания захватить с собой хоть горстку мелких украшений из больших старинных сундуков. Он неожиданно ощутил резкое отвращение к этому металлу, словно сразу понял всю суть этого эксперимента. У человека, никогда не видевшего богатства, такое количество золота вызывало шок. Этот шок подавлял и растаптывал слабую личность, как подавляет простого смертного миллиардер только тем, что за его плечами стоит нечеловеческое могущество, способное растоптать и уничтожить любого. Голубев сразу почуял трюк, новый психологический выверт. Позднее он узнает о том, что подобные сеансы на людей действовали магически, они привязывали – золото пожирало мысли, становилось главной навязчивой доминантой сознания. И все мысли о побеге проходили через золотую комнату и на ней обрывались. Люди так привязывались к мыслям о об этом соблазне, что навсегда добровольно оставались в Пирамиде. У них появлялось навязчивое желание вернуться в золотую комнату и любой ценой завладеть частью ее содержимого. Мысли людей попадали в рабство, кружились по кругу, доводя человека до одержимости этой маниакальной идеей. Голубев выскочил в коридор, у него начались рвотные позывы. Он раскрыл рот и задышал часто и глубоко, как собака. Это помогло справиться с тошнотой. Они ломают мозг! Почему же так дурно, как будто зельем опоили. Голубев прижался к холодной железной стене и сполз вниз на пол. Вяло выползли и остальные. Парни, казалось, совершенно не поняли сути эксперимента. Но это было еще не все.

Следующий эксперимент оказался безобиднее предыдущего и представлял собой одну из форм виртуальной иллюзии – «иллюзион». В небольшом зале, как в кинотеатре, было расставлено десятка два кресел, только экран занимал всю комнату, включая потолок. Ева усадила их в кресла, на подлокотниках которых оказался встроенный пенал для очков на железной цепочке.