– Я тоже, – кивнул Константин, – но он очень эффективен. И еще, Роман Анатольевич… По поводу вашего отца…

– А что с ним? – насторожился Воронов.

– Мы так до сих пор и не знаем, что с ним и кто ваш отец. Хотя бы какие-то реальныеданные.

– О-ох, Кос-тень-ка! Ты же помнишь эту легенду: он русский эмигрант, заработавший свои миллиарды на продаже акций, сидит у себя на ранчо…

– Как? Разве он еще жив?

– А я сказал жив? Да нет, я хотел сказать: «Сидел у себя на ранчо, как вдруг прямо ему на голову упал сбитый охотниками ястреб – и все, папа стал его добычей». – Костя посмотрел на шефа с состраданием – пиар явно не его конек!

– Я учту эту версию, но разработаю что-нибудь поэффективней. Например, в свое время папа помогал антитеррористическим службам Америки и сам попал в руки к террористам. Но волею судьбы уничтожил главаря преступной организации и всех остальных членов группировки привел связанными в CTU! – Костя победоносно посмотрел на поверженного шефа.

Чувствуя, что разговор подходит к логическому концу, Константин вытащил свой главный сюрприз дня – маленький ноутбук последней модели и, раскрыв его, водрузил на стол шефа с таким видом, будто подкладывает бомбу под здание правительства.

– У вас есть еще несколько минут? – Минуты были, Костя напряженно следил за тем, как на экране раскрывается файл. Воронов с интересом поглядывал на экран, барабаня пальцами по столу.

– А вот и сюрприз! – воскликнул Константин и взглянул на Воронова с улыбкой белозубой кинодивы, когда долгожданный файл открылся.

Константин отошел чуть-чуть в сторону, чтобы понаблюдать за реакцией шефа.

– Как, уже? Так быстро? – Воронов охнул и отшатнулся от «сюрприза», отъехав от стола на своем вертящемся кресле.

– Каталог невест! Лучших невест Москвы и Тюменского края!

– Скажи, Костя, что я сделал тебе в прошлой жизни, за что ты мучаешь меня как подопытного кролика?! – посетовал Воронов, не желая проявлять неявного, завуалированного интереса к каталогу.

«Ладно, поиграем в эту игру, – подумал Константин, – лишь бы дело двигалось», – и нажал на клавишу мышки.

На экране одна за другой раскрывались странички с фотографиями невест и кратким описанием их приданого. И дело двинулось. Воронов с серьезным видом, как будто проверяет банковские счета, приступил к детальному рассмотрению каталога.

– Это? – показал он пальцем на полненькую брюнетку с вздернутым носиком и явно подкаченными губами.

– О, это рейтинговый экспонат – дочь господина Нарштейна, прекрасная родословная и наследство. Опять же, дома в Париже, дачи на Багамах, остров в океане… – не успел договорить Костя. Воронов скривился и перешел на другую страничку.

– А здесь? – Он перевернул страничку и указал на классический портрет богини с благородным профилем.

– Как, вы не знаете? Очень популярная телеведущая, серьезный имидж, новости ведет. Гордость Первого канала. Правда, есть один ребенок, но это даже хорошо.

– А это кто? – Палец Воронова остановился на следующей солнечной улыбке светящегося создания. Это было лицо не просто красивое – оно было необыкновенно радостное и счастливое, на него хотелось смотреть и смотреть. На этой страничке Воронов будто споткнулся и явно не спешил переворачивать.

– Что мне с вами делать, Роман Анатольевич, – перешел на панибратский тон Костя, наслаждаясь своим абсолютным профессионализмом. – Вы что, телевизор совсем не смотрите? И в театр не ходите? Это же всемирно известная Эльвира Литвинова из Большого. Но вы знаете, – он старался не выдавать своего ликования, – она попала сюда случайно. Кто только не делал ей предложения! И нефтяные магнаты, и гении – бесполезно. С ней, конечно, можно и Белый дом взять, но уж больно неприступная особа. Вряд ли этот орешек окажется нам с вами по зубам, советую перелистнуть дальше. – И тут же Костя почувствовал, что перегнул палку. Лицо шефа залилось краской еле сдерживаемого гнева.

Воронов захлопнул каталог и швырнул его на диван. Было видно, что разговор окончен.

– Спасибо за информацию! Продолжайте работать, – сухо и лаконично закончил встречу Воронов. Но Костя понял, что с этой минуты они стали ближе друг другу.

После ухода незаменимого помощника Воронов довольно долго перелистывал Костин каталог. Потом взглянул на доску на стене с расписанием всех встреч. На этой неделе у него запланирован ужин с японской делегацией. На повестке дня серьезная тема – крупнейшие инвестиции в свободную экономическую зону. Воронов вызвал секретаря Агату, высокую статную девицу, умеющую говорить и если нужно молчать. Каково же было удивление Романа Анатольевича, когда он услышал от нее о пожеланиях главы делегации.

– Господин Сакамото попросил перенести встречу из ресторана «Балчуг» в Большой театр, – доложила ему Агата.

– Подождите, но мы же уже были в Большом театре! – удивился Воронов.

– Господин Сакамото очень хочет еще раз увидеть русскую балерину Литвинову. Он в полном восторге. Сказал, что это «настоящая русская красавица».

Воронов задумался: «Черт побери, может быть, сделать два дела одновременно: доставить удовольствие Сакамото и посмотреть, что это там за кандидатура? Удобный момент, можно все свалить на Сакамото».

– Передай Сакамото, что при желании русскую балерину можно рассмотреть гораздо ближе. – В чем-чем, а в этом Воронов не сомневался! – Нет, лучше я решу этот вопрос сам!

Агата вышла из кабинета, а Воронов, почему-то немного волнуясь, набрал номер Вандикоза Мурьяновича Шалопаева, директора Большого, того самого, который прославился залетевшим без предупреждения Сэн Лоу.

– Вандикоз Мурьянович? Добрый день. Это Воронов… Я вовремя?

– Роман Анатольевич! Вы вовремя всегда!

– Тем более что вопрос очень важный – для нашего сотрудничества.

– Считайте, что мы его уже решили!

– В минувшую пятницу мы были у вас с японской делегацией, и они остались очень довольны!

– Я понял, их сердце пронзила красота!

– Господин Сакамото сказал, что русская красота самая беспощадная!

– В каком смысле?

– Она не пощадила даже Сакамото! Он потерял голову от вашей примы, а для самурая, насколько я знаю, самое страшное – потерять лицо. И тут уж я не могу позволить уехать гостю домой без лица!

– Э-э…

– Это будет практически официальный ужин.

– Когда?

– На этой неделе, когда прима свободна от спектакля.

– Хорошо Роман Анатольевич, но поймите меня правильно. Эльвира Алексеевна – непредсказуемый человек, она – человек настроения. Либо характер, либо талант, вы меня понимаете! Но в отношениях с мужчинами имеет скандальную славу. – И он перешел на устрашающий шепот: – Она перекусывает всем хребет! Съедает и выбрасывает их, как Клеопатра!

– Без проблем, пусть съедает! – неустрашимо напирал Воронов. – Мы уважаем вкусы партнеров.

– В том-то и дело, что ее вкусы мне непонятны! Она до сих пор не замужем! Самых завидных женихов отсылает к такой-то матери. К ней кто только на лимузинах не подъезжал, я даже имена называть стесняюсь. И все так ни с чем и уезжали, ну как это понять? Поэтому заставить ее идти в ресторан, пусть даже и по просьбе спонсора… Нет, я попытаюсь, конечно. Но, если бы вы придумали некую интригу.

– Например?

– Балерина обожает всякого рода загадочность!

– Ну, хорошо, будет вам загадочность!

«Вот она – рука судьбы! – подумал Воронов. Ему и на самом деле очень хотелось острой игры и достойного противника. – Пожалуй, было бы лучше, если бы эта примадонна все-таки не явилась на встречу, а то япошки начнут борьбу за первенство, она всех обломает, они чего доброго обвинят в этом Воронова. Все получится наверняка банально». А Воронов терпеть не мог банальностей.

Начало XXI века трудно давалось Большому театру – очень хотелось держаться на плаву. Эксплуатировались все возможные и невозможные ноу-хау: использовалась пиротехника, по сцене разгуливали живые лошади, а некоторые танцевальные партии исполнялись на ходулях. Подобное новаторство было вполне уместно и оправдано, ибо человеческая натура устроена так, что знакомый до боли вкус лимона и апельсина подспудно рождает неизъяснимую тягу попробовать что-то третье, неведомое, смешанное, пусть даже гибрид горчит. Все это легко укладывалось в рамки весьма раскрученного и беспроигрышного бренда под названием «Большой».