Я закончила строительство крепостной стены, прорыла канал к воде, по которому море заполнило неглубокую канавку. Полюбовавшись на дело рук своих, подхватила завернутые в ткань бутерброды, воду в жестяной кружке и села рядом с Оларом. Когда-то, в другой жизни, этот сотворенный причинил мне боль, но… Я почти не помню то существование. Оно осталось за гранью, что острой режущей кромкой прошлась по моему сознанию, навсегда изменив его.
— Хочешь? — я предложила еду убийце. Он исхудал за то время, пока мы добирались до островов. Видно ел, когда предложат. Уж не придется ли его скоро переименовать в «самоубийцу»? — Ешь, давай, — ласково подбодрила я Олара.
Мужчина взял бутерброд и надкусил его, но забыл прожевать, вернувшись к своему любимому занятию на островах — разглядываю горизонта. Мне не жалко его. Разучилась сочувствовать и не думаю, что он в этом нуждается. А вот в помощи… Но я не Сойварраш. Получится ли сломать ту стену отчужденности, за которой изменчивый спрятал себя от мира? Попробовать стоит. Хотя бы ради практики навыков взаимодействия с сотворенными. Их надо постоянно оттачивать, чтобы достичь совершенства. Но пробить надо сразу. С первого удара…
Отреагировав на созревшее решение, не давая себе повода усомниться в правильности действий, я вырвала еду из рук мужчины, повалила его на землю и впилась в шершавые губы. Замкнутые. Оторвалась, но только чтобы прикусить за ухо. Лизнуть шею. Руками я принялась срывать с морфа одежду. А сама считала вдохи… «Давай же, Олар…»
Оно! Первая попытка сопротивления. Я усилила натиск и добралась уже до брюк. Играю с огнем… Наши силы не сравнить, а уж по части драк изменчивый намного превосходит меня опытом, но он ослаб. Не упустить момент, когда надо выпустить его. Злись, мой хороший. Злись…
— Идиотка! — мужчина выкрутился и отполз в сторону. — Ты что делаешь?! — он ошалело стягивал на груди разорванные части рубашки без застежек, ежась от прохладного ветра. — Сдохнуть захотела?!
Я встала, поправила и отряхнула одежду. «Бутерброд пропал…»
— Нет, — улыбнувшись Олару, протянула ему воду, — просто пытаюсь тебя разговорить… Привести в чувство, а то ты так в ходячий труп скоро превратишься.
Изменчивый одним глотком осушил кружку. Жадина! Ничего не оставил, а мне тоже хочется песок, слизанный с его тела, запить.
— В какую же ты дрянь превратилась, — сотворенный наградил меня мрачным взглядом. — Не смей больше такое вытворять, сумасшедшая! — он швырнул жестянку на песок и ушел с берега.
— Если что, обращайся! — я весело прокричала ему вслед.
Не обидно. Это чувство я тоже забыла. Нет времени отвлекаться на глупости. Не прав он, но не поймет. Пока. Свобода… Крылья за спиной. Вторые руки и еще одна пара ног. Нет, она не дает право на безумства, но снимает ограничения. Многое, что раньше ты делал лишь в мечтах, становится возможным воплотить в реальности. Все зависит от того, хочешь ли ты… Именно ты и никто другой. Не будет способен остановить тебя. Конечно, за это мир берет с тебя соответствующую плату. Вот такие угрюмые взгляды и слова…
Я просидела на берегу до заката. Поприветствовала Первого Пса взмахом руки. Я обещала ждать и не скучать. Мне все удалось выполнить. Не хватало самой малости. Тейнаррин… Понимаю, он занят. Подготовка требует времени и сил. Первостепенная по важности задача. Уже завтра я смогу обнять Нана. Его новое теплое тело. Уверена, ему понравится жить…
— Человечка! — в мысли вторгся непрошеный посетитель. Морра. На камне возле берега. Вперила свой немигающий взгляд антрацитовых глаз в меня. Она-то что здесь забыла?! Еще на что-то надеется? Глупая, маленькая сотворенная…
— Пришла изводить меня?
— Как ты догадалась?! — вроде бы она удивлена… Чем?
— А что тебе еще остается? — ответила я, и все же… Ниллею просто распирает от радости… Инстинкты ощерились. Зверь внутри шевельнулся и натянул поводок.
— Сказать тебе, что завтра ты умрешь! — нет… — А я приберу к рукам твоего тейнаррин. Он всегда принадлежал мне! Ты просто ошибка! — ошибка… Он тоже так говорил. — Сойварраш использует тебя…
— Зачем ты лжешь? — а голос-то мой дрожит. А память услужливо подбрасывает воспоминания: синие ленты в спектре эмоций тейнаррин…
— Лгу?! — морра изумилась. Не понимаю, притворно или по-настоящему. — Спроси сама у него!
— И что же она должна у меня спросить? — раздался спокойный голос с берега. Сойварраш. Уже в одежде. Сухой. Стоял позади меня, скрестив руки.
Морра, не ответив, испуганно соскользнула в море. Не верю ей… не верю… Не со мной. Я — творение. Он сам ляжет под нож, чтобы спасти меня! Но почему-то хочется кричать — предатель!
— Тео? — он подошел близко. Слишком… Протянул руки!
— Не подходи! — взвизгнула я. Единственное, что я не переживу, что имеет надо мной полную власть… Доверие к нему. Безграничное. НО ОНО НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ПРЕДАНО! Оплевано!!!
— Тео… — альв замер.
— Скажи, — срываюсь. — Скажи мне, Сойварраш, я завтра умру?
— Тео… — он делает шаг вперед.
— Нет… нет… НЕТ! Ты будешь жить без меня! — отшатываюсь. Гнев вылезает наружу, а зверь сорвался с цепи. Для него не существует разницы, кого изодрать на куски.
— Тео… — еще шаг.
— Лучше молчи! — все понятно без слов. Морра сказала правду. Жестокую. Как?! Он мог… Предать меня… Против правил. Против жизни.
— Риина, я… — что это? Оправдание? Почему голос сух и безжизненен? «Почему…»
Внезапно гнев оставляет меня. Я падаю на колени, обнимая замерзшие плечи руками. Ведь он не сможет без меня. Вижу, алый цвет среди сонма других эмоций. Он тоже может испытывать боль. Невыносимую. Сжигающую изнутри. Обреченность. Невозможность ничего изменить. Исправить. Перевернуть…
— Просто скажи, что я должна сделать, — вот и все. Пора заканчивать. История завершена. Почти. Раскрыты карты. Отыграли персонажи. Роли. Свои. Навязанные. Главные и второстепенные. Плохо или великолепно… Не мне судить. Пришла пора финала, и я, как одна из главных героинь, должна отыграть его достойно. Всей пьесы. И автора…
— На закате, завтра, пропустить через себя большой поток разнородной магической энергии, соединить в один и направить на… сотворение тел для сущностей… — всхлип. Вздох. Я обернулась потрясенно — он плакал… И, кажется, не понимал, что с ним происходит… — Прости… Я сделал все, что мог… Но, скорее всего, магия разрушит твое ядро, и ты… — тейнаррин вытер слезы со щек и спрятал глаза за ладонью. Судорожно вцепившейся в его висок когтями. По лицу заструилась кровь. — Прости… Я не могу это произнести. Я не могу смириться! Не могу… я… — Сойварраш вдруг упал на колени и закричал. Протяжно. Загребая ладонями песок… Да. Мир берет плату. С каждого свою. А за предательство она до неприличия огромна…
Острова морров. Следующий восход.
Я шла по коридорам, закутанная в плотный плащ. Морр, который доставил меня сюда, приказал в одной из зал снять всю одежду. Он собрал ее, небрежно мной разбросанную. Скомкал. Она мне больше не понадобится. Я шла, и вопреки всему, мне было отчаянно страшно. Мне не вернуться. Некому будет вернуть. Незачем будет возвращать. Глаза устали. Слипались. Я не смогла заснуть прошлой ночью. Не смогла войти в хижину, где мы ночевали вдвоем. Где он прикасался ко мне. Обнимал. Целовал… Теперь и это в прошлом. Грань жизни снова резанула, не пощадив мою истерзанную душу. Одни лохмотья… Истекающие чувствами…
Тусклый свет и серые стены. Безмолвные свидетели. Расправы. Казни. Я предпочитаю — жертвы. Во благо. Смею надеяться. От меня не осталось ничего. Ни крики. Ни рыдания. Виновника. Не утешили меня. Не доставили удовольствия. Не вызвали смех. В одну шестую ночи… Просто умерла моя душа. На остатках гордости следует лишь тело, а ему свойственно бояться. Неизвестности. Забвения.
Я бы всех простила, но разве есть необходимость? Для Мира нет. Он устроил более чем справедливый обмен: одну жизнь на две. Горечь. Разочарования. Во всех и вся. Я унесу с собой. Ни с кем не поделюсь. Мое. Пришли. Уже? Неужто больше нет проклятых серых коридоров?! Входить… Я войду…
