— Картину? Вы думаете, что Лэнгли убили потому, что кто-то хотел украсть у них картину? — Она бросила взгляд на меня как на специалиста по живописи. — У Лэнгли были ценные произведения искусства?

— Ничего такого не слышал.

— Я просто привел пример, — объяснил Барри, стараясь не показывать раздражения. — Не знаю, были ли у них дорогие картины или нет. Может, преступники проникли в дом, чтобы украсть украшения миссис Лэнгли или…

— А что может знать Дерек об украшениях Донны? — возмутилась жена. — Почему вы вообще…

— Эллен, — попытался я перебить ее, но у меня ничего не получилось.

— …спрашиваете его об этом?

— Опять-таки, — продолжал Барри очень спокойно, но было видно, как он напряжен, — это лишь одно из предположений. Возможно, в доме произошли какие-то перемены, о которых я не знаю. А Дерек вполне может заметить, что какие-то вещи исчезли. Вот что я имел в виду.

— Понятно. Но я не дам разрешения. Ни при каких…

— Я пойду туда, — твердо сказал сын.

— Нет, не пойдешь, — отрезала Эллен. — Я тебе не позволю.

— Я сделаю это, — повторил Дерек, не сводя глаз с Барри. — Если вы так хотите.

Жена открыла от удивления рот. Она была готова снова возразить, но передумала.

— Все хорошо, мам. Если благодаря мне быстрее поймают убийцу Адама, я готов сделать все, что от меня зависит.

Дакуорт пожал руку Дереку.

— Молодчина. Не хочешь сначала позавтракать? Для начала нужно подкрепиться. Я подожду. Твоя мама готовит потрясающие французские тосты. Хотя, может, тебе лучше пока не есть. Ну, ты меня понимаешь? Это просто совет человека, который уже побывал там.

Жена с мольбой посмотрела на меня, надеясь, что я поговорю с Барри. Я примерно понял, чего она хотела.

— Барри, ты не против, если я пойду с Дереком?

Эллен облегченно вздохнула. Значится угадал.

— Конечно, Джим, не возражаю.

На пару секунд в комнате повисла пауза, пока Дерек не прервал ее:

— Так мы идем?

Мы направились к двери. Я шел за Барри и сыном. Уже в дверях Эллен дотронулась до моего плеча и прошептала на ухо:

— Прости, но я не могу пойти с вами. Просто не могу.

— Понимаю.

— Присмотри там за ним.

Я похлопал ее по плечу, стараясь немного приободрить, а затем вышел из дому. Дерек и Барри ушли достаточно далеко, и мне пришлось догонять их.

— Значит, летом ты работаешь у отца? — спросил детектив.

— Ага, — ответил сын. Я подумал, что даже в этой ситуации он мог бы сказать правильно — «да». Родители всегда остаются родителями.

— Тяжело работать на улице в такую жару?

— Да, нелегко, — согласился Дерек. — Но в начале недели были сильные дожди, мы немного отдохнули. Зато потом пришлось все наверстывать.

— Я тебя понимаю, — проговорил Барри таким тоном, словно внезапно они с моим сыном стали хорошими друзьями. Не знаю почему, но это успокоило меня.

Беседа постепенно сошла на нет, когда мы приблизились к дому Лэнгли. У самого дома вдруг возникло такое чувство, что я в первый раз очутился в этом месте. Внешне здесь ничего не изменилось — все выглядело так же, как и неделю или месяц назад, не считая желтой оградительной ленты. А вот атмосфера стала зловещей и гнетущей. Я тут же задал себе вопрос, что будете домом теперь, когда все Лэнгли умерли. Наверняка родственники захотят продать его. Меня передернуло при мысли о том, что агент по продаже недвижимости будет искать покупателей для дома, где были убиты три человека.

Мы было направились к черному ходу, но Барри вдруг остановился и сказал:

— Войдем через переднюю дверь, у черного хода еще не убрались.

Сын, молчавший почти всю дорогу, неожиданно спросил:

— Неужели они еще там?

Дакуорт улыбнулся:

— Нет, тела уже убрали, Дерек.

Мой парень молча кивнул с таким видом, словно уже знал об этом и просто пошутил. Как будто у кого-то было настроение для шуток.

Мы обошли дом и приблизились к крыльцу, около которого стояла патрульная машина и служебный автомобиль Барри. За рулем сидел полицейский. Дакуорт подошел к нему и, склонившись над окном машины, сказал, что мы зайдем внутрь, чтобы осмотреть дом. Вряд ли Барри нужно было спрашивать разрешение у этого человека, но сегодня он был чрезвычайно вежливым и предупредительным.

— Ладно. — Детектив направился к двери. — Идем.

На пороге дома он предупредил нас, чтобы ничего не трогали. Затем открыл дверь и пропустил нас внутрь.

— Постарайтесь держать руки в карманах.

Мы подчинились. Дерек вошел первым, но, едва зайдя в холл, мы остановились, словно были туристами на экскурсии, а Барри играл роль нашего гида.

Ничего не скажешь, хорошая экскурсия.

На ковре было два черных пятна — прямо перед нами и у лестницы. И хотя тела Лэнгли увезли, в доме стоял такой смрад, что перехватывало дыхание. Я инстинктивно вытащил руку из кармана и зажал рот.

— Да, вы уж извините, — скривился полицейский.

Я снова убрал руку в карман.

Взглянув на Дерека, я увидел, что ему тоже нелегко. Он пытался дышать ртом и водил глазами по сторонам. Его руки в карманах шортов были стиснуты в кулаки.

— Вот здесь, — Барри показал на пятно крови перед нами, — умер Альберт Лэнгли, в этом месте мы обнаружили его тело. Полагаем, что в дверь постучали, он пошел открывать, и вскоре был застрелен. А вот там, — продолжал Дакуорт, ведя нас мимо кровавого пятна в сторону лестницы, — нашли тело Донны Лэнгли — на лестнице было крови не меньше, чем у двери. — Наверное, она вышла из своей комнаты, когда услышала шум; тут все и случилось.

— Господи… — Я смотрел на сына, чье лицо приняло каменное выражение, а потом с трудом проговорил: — Что случилось с Адамом?

— Его нашли в конце коридора, у лестницы, ведущей к черному ходу.

Прежде чем продолжить осмотр дома, Барри попросил нас надеть бахилы, чтобы мы не натоптали на месте преступления. Он вытащил их из кармана и протянул две пары. Разумеется, и нам пришлось вынуть руки из карманов. Мы с Дереком по очереди натянули бахилы, поддерживая друг друга. Они были мятыми и на ощупь напоминали бумагу, только гораздо прочнее.

Когда мы закончили, Барри велел нам следовать за ним по коридору. Это напоминало выступление канатоходцев: мы шли гуськом друг за другом, держа руки в карманах и стараясь не задевать плечами стены. Я обратил внимание, что в доме повсюду был рассыпан светлый порошок. Он был на дверных ручках, перилах лестницы, на полу по углам.

Дакуорт проследил за моим взглядом.

— Это чтобы снять отпечатки пальцев.

— Ну конечно, — понимающе кивнул я.

— Мы хотим взять твои отпечатки, — обратился Барри к Дереку.

— Что?

— Не волнуйся. Мы знаем, что ты здесь ни при чем. Но если убийца — или убийцы — оставил отпечатки, мы должны суметь вычислить их.

— Понятно, — согласился Дерек.

Мы добрались до конца коридора, где начиналась лестница, ведущая к черному ходу. Там была еще одна лужа запекшейся крови. Я почувствовал головокружение.

— Дерек, — произнес Барри. — Ты ничего не заметил? Может, какие-то вещи стоят теперь не на своем месте? Что-то пропало? Или, наоборот, появилось нечто, чего раньше не было?

За прошедшие годы я несколько раз бывал в доме, и, на мой взгляд, здесь все было в порядке, не считая, конечно, кровавых пятен. Дом не обыскивали. Вещи не были раскиданы. Не похоже, что после убийства здесь что-нибудь искали.

Если только убийцы не знали точно, где находилось то, за чем они пришли.

— Я… ничего не заметил, — пробормотал Дерек.

— Давай все-таки медленно обойдем весь дом, — предложил детектив. Он жестом велел нам развернуться и следовать назад в холл. — Начнем с кухни.

Здесь ничто не указывало на ужасные события, которые произошли за соседней стеной, и можно было свободно дышать. Мы наконец-то почувствовали облегчение. Донна всегда казалась мне немного странным человеком, просто помешанным на чистоте. Ее кухня служила явным тому доказательством: все на своих местах, в раковине — ни одной грязной тарелки, продукты аккуратно разложены по полочкам в холодильнике. Барри открыл его, толкнув дверцу в торец, чтобы не браться за ручку, которую тоже посыпали порошком для снятия отпечатков пальцев.