Ее ребенок.

Ее?

Она не права. Она взяла снимок и положила в сумку.

Ихребенок. Нейт был отцом, и он заслуживал того, чтобы об этом узнать.

Пусть он решает что угодно, но это будет его решением, не ее.

Да, Кристен решила все рассказать. Время пришло.

Ранним вечером раздался звонок в дверь. Кристен пошла открывать, и дыхание ее замерло, когда на пороге она увидела Нейта. Он был в темном джинсовом костюме и улыбался как ни в чем не бывало.

Мужчина выглядел сногсшибательно, и если бы Крис уже не была в него влюблена, она бы непременно влюбилась второй раз.

— Это тебе.

И он передал ей огромную плитку швейцарского шоколада с орехами. Ее любимый.

— Откуда ты знаешь?..

— Видел однажды обертку на твоем рабочем столе.

Надо же... она и правда поймала себя на мысли, что ей вдруг захотелось шоколада. А и верно, малыш наверняка будет сладкоежкой. Если он унаследует только эту пагубную черту от матери, она будет просто счастлива.

— Ты следил за мной?

Он улыбнулся.

— Конечно. Мне обязательно надо знать все о моем лучшем продюсере. Джеймс Бонд отдыхает.

— Думаю, ему придется раскошелиться, — развеселилась она. — На рекламу.

И пригласила гостя в комнату, где стоял стол, накрытый на двоих. Крис передала ему бутылку и открывалку.

— Вина?

— Нет, спасибо, — сказала она. Одно только упоминание о еде вызывало в ней тошноту и желудочные спазмы.

С утра обычно она чувствовала себя нормально. Но после шести вечера начиналось самое худшее. Даже слабый запах еды отправлял ее в ванную, к раковине.

Придвинув к нему стул, она уселась напротив.

— Я не пью, просто подумала, что ты захочешь. Это то самое, которое мы заказывали в Сингапуре. Твое любимое, как я поняла.

— Ты помнишь?..

Нейт уселся за стол, и хотя сделал вид, что расслабился, тревожное выражение не покидало его лица. Он не знал, по какой причине она вызвала его. А неизвестность всегда хуже всего.

— Ага, — кивнула она, едва не добавив: как я могу забыть ту ночь?

Он налил себе вина, не сводя взгляда с женщины.

— Должен сказать, это приглашение на ужин меня изрядно удивило.

Поставив бокал на стол, Крис сложила руки на груди и посмотрела ему прямо в глаза.

— Нам нужно кое-что обсудить вне стен офиса.

Расшифровать выражение его лица она не смогла. Смущение? Интерес? Страх?

— Мне нужно сказать тебе кое-что важное.

Он подался вперед.

— Давай, не стесняйся. Но учти, если речь идет о повышении, можешь об этом забыть.

Она фальшиво и громко рассмеялась на его слова, и у нее само собой вырвалось:

— Я беременна, и ты отец ребенка.

И тут же закрыла рот рукой, испугавшись собственной дерзости.

Улыбка замерла на его губах, кончики губ опустились, а бледность лица могла бы посоперничать с цветом кухонных стен.

— Что?!

— Так что я думаю, шоколад — хорошее угощение, чтобы отпраздновать это событие.

Ее фальшиво-бодрый тон был напрасен. Нейт не сдвинулся с места, не дрогнул, не моргнул. Он просто сидел перед ней каменным изваянием.

— Но мы же предохранялись.

— Это лишь девяносто семь процентов безопасности, — сообщила она, сообразив, что он считает про себя дни и месяцы. — Знаю, это шокирует. Я почувствовала то же самое, когда узнала...

— И когда ты узнала?

— В тот день, когда упала в обморок, а ты заставил меня пойти на обследование.

Он простонал и схватился за голову.

— И все это время ты молчала? — простонал он.

— Не знала, говорить или нет, — она пожала плечами.

— Как ты могла? Надо было сразу сообщить мне! И все это время ты работала в обычном своем режиме? С ума сойти!

— Прости... Мне нужно было время, чтобы обдумать.

Видя его возбуждение, Крис налила ему воды, не зная, как еще его успокоить.

— Ребенок, — пробормотал он, залпом выпив воду. — Поверить не могу...

— Я просто подумала, что ты имеешь право знать. И... надеялась, что ты поделишься со мной своими мыслями по этому поводу, — проговорила она.

— Да что я могу тебе сказать? — возопил он, воздев руки кверху. — Я даже и сам не знаю, что чувствую. И тем более что мне делать дальше.

Крис помолчала. Она надеялась на другую реакцию. Что делать... Она и сама была в шоке. Но услышать такое от мужчины... Нет, этого она выдержать не могла.

— Ну что ж, вижу, тебе надо переварить новость, — сказала она и поднялась. — Не могу тебя дольше задерживать. Ты иди. А когда что-нибудь решишь, сообщишь мне, ладно?

Он машинально кивнул и поднялся из-за стола.

Нейт вышел из дома Крис словно пьяный, хотя выпил всего лишь полбокала столового вина.

Крис беременна. А он — отец ребенка.

Выпрямившись, он оглянулся на ее дом. Сердце его дрогнуло, когда он увидел в окне женщину, которая носила в себе его ребенка. Но тут же шторы опустились.

Теперь-то он все понимал. Все, что происходило на той неделе.

Она была слишком восприимчива, слишком чувствительна к критике. И вот что оказалось тому причиной.

Он-то старался как мог наладить их отношения, понимая ситуацию на свой лад. Что же теперь будет с их дружбой? С их работой? А он так обрадовался их мирному сотрудничеству! Они были в одной упряжке: один вел, другой шел рядом, ловя каждое слово на лету. А как ему нравился ее задорный смех и веселый бодрый взгляд сверкающих глаз. Ему нравилась эта яркая, независимая особа, которая даст фору любому мужику.

Теперь все менялось. Она носила его ребенка.

Черт!

Прислонившись к изгороди, он хватал ртом воздух, холодный воздух вечернего города. Возможно, это отрезвит его и в мыслях хоть чуть-чуть прояснится.

Такого не может быть.

Как бы ему ни нравилась Крис, он не может быть мужчиной, который составит ее счастье.

Отцовство ему не по плечу.

Удивительно, как повернула судьба: та единственная роковая ночь оказалась поистине роковой. Ребенок был плодом их страсти. Нейт покачал головой. Он не хочет быть отцом.

В голове у него клубился туман. Надо остыть, а потом принимать решение о том, что же делать дальше.

— Ты хотел меня видеть?

Нейт кивнул, приглашая Кристен в кабинет, а сам в это время яростно стучал по клавиатуре, попутно разговаривая по телефону.

Она вошла в кабинет, собираясь с силами. С того вечера прошла пара дней, и за это время она не знала, что с ней будет дальше. Ей стало трудно работать в его компании и видеться с ним каждый день. И вести себя так, будто ничего не произошло, постоянно притворяться и держаться прямо и уверенно.

А она когда-то презирала работающих беременных женщин!

Надо было презирать таких, как Нейт, — мужчин, которые не думают о своих детях.

С последней встречи он не звонил ей, не пытался никак с ней связаться или поговорить. И это молчание убивало Крис.

Некоторым людям дано быть родителями, а некоторым нет. И в последнее время она была склонна причислять себя к последней категории. Чувствовала она себя не лучшим образом. Тошнота замучила ее. Но вот однажды с утра она открыла для себя имбирный чай, и это стало настоящим спасением. Было бы еще неплохо, если бы Нейт наконец выложил все свои карты и не мучил ее.

Неизвестность была хуже всяких фальшивых заверений.

Облокотившись локтем о стол, он пробормотал:

— Прости, сейчас освобожусь.

Она кивнула, словно бы не замечая, как он разговаривал по телефону, не обращая на нее никакого внимания.

Находиться рядом с ним в офисе было настоящим мучением. И уйти нельзя, как бы она того ни желала. Она дала себе зарок быть хорошей мамой с самого начала и должна выполнить это обещание. Так что Кристен трудилась на износ, чтобы накопить приличную сумму и заработать на ближайшие месяцы.

У нее просто не было выбора.

Наконец Нейт бросил телефонную трубку и сказал:

— Прости, международные переговоры всегда занимают больше времени, чем думаешь.