— Только то, что в прошлом году там ураган натворил бед.

— Да, верно. Впрочем, разрушать там особенно нечего. В Гондурасе нет таких огромных зданий, как в Новом Орлеане. По крайней мере там, где я живу, на островах Бэй.

— А где это?

— Севернее материковой части. Остров Ютила. У нас там фактически суверенитет, с тех пор как янки лет сто назад вышибли оттуда англичан.

— А чем вы там занимаетесь?

— Да всем понемногу, — рассмеялся Реджи. — У меня магазин электротехники, ну и еще с правительством кой-какие дела.

Джонни откусил кусок сандвича.

— И что же это за дела? — спросил он.

— Разные. В основном по части секретных служб.

Реджи достал из кармана бумажник и протянул Джонни визитку.

— Генерал Освальдо Тамариндо-и-Рамирез, — прочитал вслух Джонни. — Телефон 666.

— Мой шеф, спонсор, — сообщил Реджи. — Генерал — глава разведки Гондураса. Я один из его оперативных работников.

Джонни вернул карточку Реджи, а Реджи протянул ему маленький, сложенный пополам лист бумаги. Джонни развернул его. Там было что-то написано на испанском.

— Это мое permiso, — заявил Реджи. — Разрешение на убийство. В случае необходимости, разумеется, и только в моей стране. — Он рассмеялся.

— Понимаю, — кивнул Джонни, складывая и протягивая бумажку обратно Реджи.

— У меня еще есть разрешение на сорок пятый, — добавил Реджи. — Такие были на вооружении у морской пехоты Соединенных Штатов, пока они не выбрали менее надежный девятимиллиметровый. Он у меня с собой, в дипломате.

Реджи поднял свой металлический дипломат, потом поставил на пол рядом со стулом.

— А что вы делаете в Новом Орлеане? — спросил Джонни. — Если не секрет.

Реджи рассмеялся. Он снял шляпу и яростно поскреб почти лысую голову, потом вытер пот салфеткой и снова надел шляпу.

— Нет, конечно, — ответил он. — Я здесь проездом, вечером лечу в Техас, в Остин, навестить друга, он работает в ЦРУ. Он хочет порыбачить со мной, поедет на Ютилу на рыбалку. Мы в одном деле, а еще и завзятые рыбаки.

Джонни допил пиво. Он закончил есть и собирался уходить. Похоже, этот Реджинальд Сан-Педро Сула не врет, подумал Джонни. Впрочем, ему не хотелось вдаваться в подробности.

— Рад был познакомиться, Реджи, — сказал он, протянув руку. — Желаю вам buena suerte, куда бы вы ни направлялись.

Реджи встал. В нем было больше метра девяносто. Он пожал Джонни руку.

— И вам того же, — сказал он. — Если случится быть в Гондурасе, приезжайте ко мне на острова Бэй. Гондурасцы большие друзья американцев. А теперь на прощанье анекдот. Если либерал, социалист и коммунист разом спрыгнут с Эмпайр-стейт-билдинг, кто из них шлепнется на землю первым?

— Не знаю, — сказал Джонни. — Так кто же?

— А какая разница? — осклабился Реджи.

Джонни направился к реке по Айбервилль-стрит. Ему очень хотелось побыстрее добраться до отеля и почитать «Анатомию меланхолии» Роберта Бертона. Книга Бертона была первым трактатом на подобную тему, написанным мирянином; она была опубликована в 1621 году, но все еще не утратила актуальности. Джонни свернул за угол и направился к северу по Декатур, повторяя про себя бертоновское определение меланхолии: «Род холодного безумия, без страсти, без лихорадки, вечные спутники ее — страх, печаль, тоска без видимых причин».

Немного почитаю, потом вздремну, решил Джонни. Это куда приятнее, чем гоняться на ночь глядя за Лулой и Сейлором, даже если они здесь.

— Слушай-ка, пиявки снова в моде, — сказал Сейлор.

— О чем это ты? — удивилась Лула. — Честно говоря, милый, иногда не разберешь, что тебе в голову ударит. — Она достала сигарету размером и толщиной с карандаш и прикурила.

— Вернулась к «Мо», а?

— Ага, мое вечное проклятье, ты ж знаешь. Пошла купить прокладок, увидела их на витрине и не смогла устоять. Так что там с пиявками?

— Услышал по радио, что врачи снова их прописывают, как в старину. Когда-то их даже цирюльники ставили клиентам.

Лула пожала плечами:

— Как-то на озере Ланье ко мне присосалась пиявка. Спасатель посыпал ее солью, и она отвалилась. Он был славный парень, так что я даже не жалела, что так вышло.

Сейлор засмеялся:

— По радио еще сказали, что в двадцатых годах один итальянский доктор придумал, что если, скажем, мужику разбили нос в лепешку в драке в баре и ему нужна пересадка кожи, то надо пришить руку на пару недель к носу, потом отрезать и посадить для улучшения кровообращения парочку пиявок на то место, где пересажена новая кожа от руки, и кожа прирастет.

Лула опустила стекло. Они подъехали к окраине Нового Орлеана.

— Сейлор? Ты серьезно думаешь, я поверю, будто человек может ходить с рукой, пришитой к носу, да еще неделями?!

Сейлор кивнул:

— Как-то они это проделывали. Но теперь есть способы покруче. По радио говорили, что китайцы, кажется, решили, что лучше ко лбу приделывать воздушный шар, чтобы он прикрывал нос.

Лула завопила:

— Сейлор Рипли! Кончай надо мной издеваться! Нашел тоже дурочку из переулочка!

— Честное слово, Лула, — сказал Сейлор. — Я, может, не до конца во все въехал, но вот это самое они и говорили.

— Милый, мы уже в Орлеане, — сказала Лула. — Пора сменить тему.

Сейлор свернул с дороги к автозаправке.

— У нас бак почти пустой, лапочка, — сказал он, останавливаясь у колонки самообслуживания. Табличка на верху гласила: «Прежде чем залить, заплатите».

— Купишь мне шоколадный батончик? — крикнула Лула вслед входившему в магазин Сейлору.

Высокий негр лет тридцати пяти в драной зеленой майке, засаленных коричневых штанах, надетых на босу ногу рваных теннисных туфлях и грязной оранжевой бейсболке складывал что-то рядом с кассой. В кучке лежали четыре готовых сандвича в пластиковой упаковке, пара коробок с тунцовым салатом, пара батонов салями, шесть шоколадок, пакетик чипсов, упаковка хрустящего шоколадного печенья, четыре бутылки содовой, четыре бутылки сладкой шипучки и большая пачка соленых беконовых колечек.

— Извините, джентльмены, — сказал негр Сейлору и мужчине, вошедшему за ним, который тоже хотел заплатить за бензин. — Щас только разберусь с покупками.

— Вы все это берете? — спросил старик за кассой.

— «Америкэн Экспресс» принимаете? — поинтересовался негр.

— Ага, — ответил старик. На нем была кепка с рекламой жевательного табака «Ред Мен» и бледно-голубая форменная рубашка с короткими рукавами, на нагрудном кармане черным курсивом было вышито имя — «Ирв».

— Тогда подброшу еще кой-чего, — сказал негр.

Сейлор и второй мужчина смотрели, как тот сгребает несколько пакетов с шоколадками, несколько кексов и полдюжины банок кошачьего корма — три печеночных и три куриных, и сваливает все это на прилавок.

— Кискам тоже нужно есть, — улыбнулся он Сейлору. Верхних передних зубов у него не было.

Он протянул кассиру кредитную карточку, тот проверил ее. Карточка была в порядке, старик выбил чек, негр расписался и принялся укладывать покупки.

— Мне, если можно, в бумажный пакет, а не в пластиковый, — сказал негр кассиру. — Спасибо, что подождали, джентльмены, — поблагодарил он Сейлора и второго покупателя, подхватил свою сумку и вышел.

— Самого дешевого на десять баксов, — сказал Сейлор старику. — А да, еще «Маундс». — Он взял батончик со стойки со сладостями и жевательной резинкой рядом с кассой и протянул кассиру двадцатидолларовую купюру. — Я не захватил с собой «Америкэн Экспресс», — пошутил он, — надеюсь, наличные вы принимаете?

Сейлор улыбнулся старику, но кассир никак не отреагировал, просто молча отсчитал ему сдачу. Парень, стоявший за Сейлором, покачал головой и ухмыльнулся.

— Что-то ты долго, — заметила Лула, когда Сейлор вернулся в машину. — А про «Маундс» не забыл?

Сейлор кинул ей шоколадку.

— По-моему, страна малость изменилась, пока меня не было, крошка, — заявил он.

Лула впилась мелкими белыми зубами в покрытый шоколадом кокос.