— Они хотят перевалить через холмы, — крикнул сержант. — Отсидятся в каньоне, а ночью попытаются перейти реку.

— В Мексику рвутся!

— Давайте перехватим их у брода! — предложил кто-то.

— Устроим засаду!

— Нет, у реки их встретят рейнджеры, — сказал сержант. — Наше дело — сесть им на пятки и гнать, пока у них лошади не начнут падать от усталости. Живее, парни, прибавим ходу!

Он привстал на стременах, оглядываясь, и энергично махнул рукой, и кто-то в ответ лихо засвистел — но ходу никто не прибавил, и отряд продолжал двигаться по дороге неспешной рысью.

Орлов скакал чуть в стороне, на него сносило пыль, но он считал, что это не слишком большое неудобство. Снайпер, прятавшийся где-то впереди, выберет для себя наиболее четко видимую цель. Например, сержанта. Или вон того щеголя в белой шляпе. Снайперу все равно, в кого стрелять, лишь бы не промазать. Лишь бы первым же выстрелом заставить погоню остановиться. Снайпер был где-то рядом, Орлов в этом не сомневался.

До сих пор все действия Джерико выдавали в нем человека неглупого, и было бы странно, если б он не позаботился о том, чтобы отсечь преследование. Когда дорога начала извиваться по склону каменистого холма, Орлов достал винчестер и положил его поперек седла. Его примеру последовали и спутники, а сержант достал кольт и скакал, держа револьвер в опущенной руке.

Все сразу посерьезнели и примолкли. Эти люди, как видно, не в первый раз участвовали в деле. Все они знали друг друга, и на прибившегося к отряду чудака из Арканзаса поглядывали как на салагу.

Орлов не обижался на них. Он уважал людей, способных за считанные минуты превратиться из мирных обывателей в воинов. За годы жизни в Штатах он понял, что такое превращение — в крови почти любого американца. В конце концов, они именно завоевалисвою землю. Не выкупили у аборигенов, не заняли безлюдное пространство, а присвоили силой, с помощью оружия, принеся в жертву множество жизней. Да, воинственность у них в крови, и цивилизация еще не скоро вытравит из них привычку мгновенно становиться в строй, как только прозвучит сигнал тревоги.

Кем были эти ополченцы пару часов назад? Щеголь в белой шляпе, похоже, парикмахер — из нагрудного кармана сюртука выглядывает кончик расчески, и поблескивают колечки ножниц. А вот эти двое работают в большом магазине — они в одинаковых костюмах, а по дороге радовались, что увильнули от разгрузки прибывшего фургона с товаром. Пожилой дядька со старинной винтовкой системы Генри будто только что встал из-за обеденного стола, в его бороде белеют крошки. Да, все они обычные горожане. «Интересно, почему среди нас нет ни одного охранника банка? — подумал Орлов. — Патрульные погибли, а где же их сменщики?»

Он сам нашел ответ, вспомнив о выстрелах, раздавшихся после взрыва. Скорее всего, бандиты устроили засаду и расстреляли тех, кто кинулся к банку…

Его размышления были прерваны возгласом:

— Вон они!

Над гребнем холма отчетливо прорисовались силуэты двоих всадников. Они торопливо петляли среди валунов и сухих деревьев.

— Эй! Стоять! — заорал сержант и выстрелил в воздух.

— За ними! — в один голос закричали почти все.

И только капитан Орлов ничего не кричал. Он нагнал сержанта и схватил его коня за повод.

— Фургон не мог перевалить через камни, сержант.

— Зато мы сможем!

Орлов не выпустил повод.

— Кто сказал, что эти двое грабили банк? Кто-нибудь видел их на площади?

— Не время рассуждать! У нас в Техасе всё делается быстро!

— Так давайте быстрее скакать по следам фургона. На склоне мы потеряем кучу времени, а эти парни могут оказаться просто ковбоями.

— Просто ковбоями? А почему они от нас удирают? — сержант ударил его по руке и пришпорил коня. — За мной, парни!

Отряд рассыпался в цепь и стал подниматься к верхушке холма, за которой скрылись всадники. Их лошади спотыкались, подковы скрежетали на валунах. Аппалуза Орлова легко шагала там, где другие лошади останавливались, и скоро капитан невольно оказался впереди всех.

Он увидел, что обратная сторона холма рассечена длинным широким оврагом, куда и скрылась пара убегавших всадников. Орлов остановился.

— Вперед, вперед! — прокричал сержант, объезжая его.

— Там может быть засада, — сказал Орлов.

— Их всего двое! У вас в Арканзасе умеют считать хотя бы до двух?

Спутники сержанта весело рассмеялись, подстегивая лошадей, и плотной колонной поспешили вниз по склону, один за другим скрываясь в кустарнике, прикрывавшем вход в овраг.

Капитан же направил аппалузу в другую сторону. Он решил спуститься правее оврага. Склон был усеян плоскими камнями, которые могли скрывать под собой осыпь. Орлов отпустил поводья, и чуткая лошадь сама выбирала путь. Она была уже на середине склона, когда в овраге загрохотали первые выстрелы.

Орлов спрыгнул на камни и потянул узду книзу, заставляя лошадь опуститься на колени, а затем и лечь. Сам же, схватив винчестер и сумку с патронами, чуть не кубарем покатился к оврагу.

Он перебегал по его краю, раздвигая ветви кустов и всматриваясь вниз. Огонь велся плотно и слаженно, без пауз для перезарядки. «Грамотно бьют, — подумал он. — С двух сторон. Залегли наверху и расстреливают. Если сержант не дурак, он повернет назад. Прорываться некуда».

Несколько всадников уже неслись обратно, за ними скакала лошадь без седока.

— Там кто-то остался! Кто-то остался!

— Потом заберем! Им уже не помочь!

Мимо Орлова, залегшего в кустах, промчались трое. Четвертый едва держался в седле и, не добравшись до выхода из оврага, все-таки рухнул с лошади. Никто даже не оглянулся, и скоро силуэты уцелевших ополченцев нырнули за гребень холма.

В наступившей тишине коротко простонал раненый. Орлов хотел сползти к нему, но откуда-то ударил выстрел, и пуля срубила ветку прямо возле головы ополченца. Тот дернулся всем телом и тяжело выдохнул. «Готов», — подумал капитан. Ему не было видно, куда попал невидимый стрелок, в шею или в грудь. Но было ясно, что стреляли сверху вниз. С противоположного обрыва. Как раз напротив того места, где скрывался Орлов.

Он подался назад и навел винчестер, пряча ствол среди ветвей.

Ожидание длилось недолго. В глубине оврага хлопнули три револьверных выстрела. Победители добивали побежденных. Затем послышался шелест песка, захрустели ветки под сапогами, и Орлов увидел двоих. Они шли, беспечно опустив винчестеры.

— Удачно поохотились, — сказал один, наклоняясь над убитым.

— Некогда возиться, Пабло, — жалобно простонал второй. — Дело сделано, хвосты обрублены. Поехали.

«Их не могло быть только двое, — подумал капитан, преодолевая искушение уложить мародеров на месте. — Их придется отпустить. А жаль. Поговорить бы с этим Пабло. Как звали того бандита, что привез Бурко к Родригесам? Кажется, Пабло. Или Панчо? Педро Гомес? Старею, память дырявая. Надо меньше курить. И заучивать стихи на немецком. Или на турецком, потому что я его почти не знаю. Черт побери, где я тут найду турецкие стихи? А вдруг это тот самый Педро или Пабло?…»

— Поехали, Джерико не будет ждать.

— Я вас догоню, — сказал тот, кого звали Пабло, обыскивая убитого. — Вдруг за ними ехали еще какие-нибудь олухи. Так я их задержу. А потом догоню вас.

— Смотри, не заблудись. Уже темнеет, а мы не оставим следов.

— Мне не нужны следы, чтобы найти Джерико. Скажи ему, чтоб не беспокоился за меня.

— По-моему, его беспокоит только то, что нас слишком много. Кому охота делиться со всеми? И если кто-то из нас пропадет по пути, он будет только рад.

— Зря ты так. Джерико не обижает своих. Иди, а то опоздаешь к дележу, — насмешливо сказал Пабло, снимая с убитого ополченца оружейный пояс.

Он перекинул трофейный патронташ через плечо и зашагал вверх, к выходу из оврага. Однако, как только шаги его товарища затихли, остановился, прислушался и вернулся к трупу. На этот раз он занялся мародерством более основательно. Первым делом стянул сапоги: когда ноги окоченеют, обувь не снять. Затем перевернул тело набок и вытряхнул его из куртки. Воротник рубашки оказался залит кровью, и Пабло брезгливо морщился, снимая с шеи убитого цепочку с медальоном. Открыв медальон, он долго всматривался в личико, скрывавшееся под золотой крышкой. Он так увлекся разглядыванием, что и не заметил, как Орлов подкрался сзади. Но когда ствол коснулся его затылка, бандит даже не вздрогнул. Он застыл и выронил медальон.