— Непобедимую армию! — добавил Джерико и обнял за плечо Кривого. — Брат, завтра каждый из нас получит свою награду!

Жеребец по кличке Ангел значил для Шона Прайса гораздо больше, чем всё прочее, что еще оставалось в жизни. Застрелив его, он не сомневался, что умрет лишь минут на пять позже, чем любимый конь. И когда вдруг осознал, что бой окончен, что он остался в живых, и что под ним вороная кобыла, а Ангел остался лежать за холмами — вот тут ему стало по-настоящему больно.

— Стой! — крикнул он напарнику и натянул повод, останавливая кобылу. — Подождем их! Вот хорошее место, чтобы расстрелять погоню!

Это место было ничем не лучше и не хуже других. Но он не мог удирать от тех, кого так ненавидел.

— Шон, мы же договорились! — Русский закружился на месте, сдерживая разгоряченную аппалузу. — Всё делаем тихо и незаметно! А ты устроил сражение.

— Сколько мы выбили?

— Я — одного. Может, еще кого-то ранил, но один — это точно.

— Я тоже, — Прайс лязгнул затвором винчестера. — Значит, они потеряли двоих. Осталось девять. Пол, всего-то девять негодяев! Давай подождем их — и всё решится уже сегодня!

— Ничего не решится. Они не погнались за нами. Мы им не нужны.

Шон Прайс в ярости заскрипел зубами.

— Черт! Как не повезло… Постой, но ты-то как здесь оказался?

— Увидел в овраге твою кобылу. Потом услышал стрельбу.

— Ты же должен был…

— Обсудим все это позже. Нет времени на споры.

Рейнджер еще раз с надеждой оглянулся, осматривая холмы, оставшиеся за спиной. Но над голыми склонами кружилась только пара канюков, да бежала, подпрыгивая на песке, стайка перекати-поля… Ни поднятой пыли, ни топота копыт, ни свиста и выстрелов. Как будто отрезало. Как и не было ничего.

— Нет времени, — повторил напарник. — Нам надо спешить. Похоже, что завтра Джерико нападет на банк. А может, и сегодня.

— Джерико здесь! Я видел его! И, может быть, он ранен. Я попал в его лошадь. Он никуда не поедет сейчас. — Шон, понемногу остывая, загнал винчестер в седельный чехол. — Нет, он не поедет в город. Он слишком осторожен. Я его спугнул. Сейчас он будет думать только о том, что надо сменить укрытие. Знаешь, что мы сделаем? Я останусь следить за бандой. А ты отправишься в Сокорро, там база местных рейнджеров. Вернешься с отрядом. Мы обложим Джерико в его логове. А если он попытается ускользнуть, я за ним присмотрю. Следи за моими знаками.

Произнеся столь длинную речь, он жадно припал к фляге с водой.

Русский посмотрел на часы и, громко захлопнув крышку, вернул их в карман.

— Через час банк закроется. Еще через два часа начнет смеркаться. Если нападение состоится сегодня, то до него осталось три часа. Мы успеем занять позиции и встретить бандитов. И положить их там всех. На месте преступления. Без присяжных, без адвокатов, без судебных издержек.

Шон Прайс с трудом оторвался от фляги и завинтил крышку.

— Положить всех? Не думал, что хлеботорговцы так кровожадны. Тебе приходилось убивать?

— Сейчас мы говорим не обо мне, а о деле.

— О деле? Мое дело — ловить преступников. Ты можешь помочь мне. Можешь послать меня к черту. Но я буду работать так, как работал всегда. Ну что, ты едешь в Сокорро?

— Нет.

— Что ж, ты не обязан мне помогать, — сказал Шон Прайс. — Ты не рейнджер.

— Ты тоже не обязан мне помогать, — сказал русский. — Джерико убил не твоих друзей, а моих. Отплатить ему — это мой долг, а не твой. Но все же я спрошу еще раз. Ты едешь в Эль-Пасо?

— Нет.

— Желаю удачи.

Напарник уехал. Он не гнал лошадь, давая той отдохнуть после скачки, и у Шона Прайса еще было время, чтобы окликнуть его. Или чтобы просто догнать. Русский что-то придумал, и в его словах был резон. Однако он всего лишь хлеботорговец.

Ему не понять рейнджера. Ему не дано в одиночку ходить на толпу вооруженных негодяев. Он просто хочет отомстить за своих друзей. Что ж, каждый имеет право на месть. Кроме тех, кто служит Закону.

Он снова подкрался к деревне, где скрывалась банда. На этот раз ему пришлось сделать изрядный крюк, чтобы зайти из-под садящегося солнца. И расположиться он смог не так удобно, как в прошлый раз. Теперь он был вынужден залечь подальше. Но и отсюда ему хорошо был виден дымок над церковным забором. Бандиты ужинали. Лошади были спрятаны в развалинах, и со стороны могло показаться, что деревушка снова вымерла.

Но Прайс знал, что Джерико сидит там.

Любой другой бандит на его месте, заметив слежку, немедленно покинул бы убежище. Но Джерико потому и оставался неуловимым, что никогда не поступал так, как любой другой бандит.

Шон дождался темноты и подобрался ближе. В деревне не раздавалось ни звука, но ветер доносил запахи, которые выдавали притаившихся бандитов. А через пролом в церковной стене порой виднелись отсветы костерка…

На эти отсветы и глядел Шон Прайс всю ночь, борясь со сном. Когда же стало светать, он насторожился — сейчас бандиты проснутся и выставят часовых. Один из них заберется на колокольню, другой будет маячить в прорехах крыши самого крайнего сарая. Возможно, что сегодня, помня о вчерашней стычке, Джерико отправит и дозорного, чтобы тот объехал окрестности.

Но время шло, солнце поднималось все выше, а бандитов все не было видно…

Рейнджер понял, что его провели, увидев, как стайка птиц, покружившись над деревней, опустилась в церковный двор. Джерико ушел. Он оставил после себя догорающий костер. И мусор, в котором сейчас радостно копошились птицы.

До самого полудня Шон кружил по степи рядом с деревней, пытаясь найти хоть какие-то следы. Но в пыли виднелись только старые отпечатки копыт. Бандиты ушли по разлому в земле, который рассекал деревню. Ушли осторожно, тщательно заметая следы. И только в одном месте Шон нашел на рыжей глине откоса свежую полоску, оставленную чьим-то стременем. Разлом вел к галечнику, которым было устлано пересохшее русло. Шон прошелся в одну сторону, потом в другую — ничего. И тогда он заставил себя остановиться, чтобы сварить кофе, отдохнуть и пошевелить мозгами.

Если Джерико ушел в Эль-Пасо, его там встретит русский. Встретит достойно, в этом можно не сомневаться. Конечно, было бы неплохо принять участие в этой торжественной церемонии, но Шон Прайс никогда не брался за работу, которую может выполнить кто-то другой.

Однако зачем Джерико заметать следы, если он отправился грабить банк? О следах беспокоится тот, кто прячется. Зверь, которого вспугнули, ищет новое укрытие. Значит, надо подумать о том, где Джерико найдет себе новое логово.

Он поднялся на самый высокий холм, чтобы оглядеться, — и увидел цепочку всадников. Сердце его забилось чаще, однако скоро он разглядел, что это не те, кто ему нужен. Впрочем, и из этой встречи можно было извлечь пользу.

Патруль рейнджеров под командой капитана Джонса объезжал бандитские тропы, которыми изобиловал этот приграничный район. Шон Прайс хорошо знал Джонса. Он помнил его еще с тех пор, когда они вместе служили в Сан-Антонио. Джонс за год прошел путь от рядового до сержанта, а потом перевелся в Мидленд, потому что хотел быть поближе к границе. Здесь у него не было ни одного дня без стрельбы и погонь, и здесь в рейнджеры записывались такие парни, которые не рискнули бы приблизиться к полицейскому участку где-нибудь в Хьюстоне или Далласе. Джонс стал самым молодым командиром роты во всем Техасе. Самым молодым и самым отчаянным.

— Прайс! — закричал он издалека. — Ты заблудился спьяну? Или решил перевестись ко мне?

— Нет. Просто решил навестить старого знакомого.

— Рад тебя видеть.

— Я тоже рад. Но приехал не к тебе.

Капитан Джонс оглядел его кобылу, и улыбка погасла на его лице.

— А где Ангел?

— Лежит где-то за холмами, — неохотно ответил Прайс.

— Значит, это ты вчера воевал тут? Слышно было даже у реки.

— Повоевал. Да не слишком удачно.

Рейнджеры окружили его, и Шон заметил среди них пару знакомых физиономий.