Затворничество Пия IX (в идейном отношении в рамках догмата о непогрешимости, а в фактическом — в стенах Ватикана) привело к его полному обособлению от гражданского общества. Папа отстранился от понимания буржуазного развития, включая и такие его последствия, как создание национальных государств. Он вошел в конфликт не только с Италией, но и с созданной в 1871 году единой Германией. Бисмарк считал внешним врагом единой Германии католическую Австрию Габсбургов, а своим внутренним врагом — католический партикуляризм. Конфессиональное разделение немецкого народа приняло политический характер: эффективным органом сопротивления католиков реформам Бисмарка стала Партия центра, а также общественные и религиозно-нравственные организации, широкая сеть которых охватила все католическое общество.

Конфликт между государством и немецким католицизмом, в более широком смысле — между папством и Германией, так называемый Культуркампф, явился результатом ликвидации отдела по делам католиков при министерстве культов в правительстве Германии. Католические школы были переданы под государственный контроль. В 1872 году из страны были изгнаны иезуиты, редемптористы и лазаристский орден. Так называемые майские законы 1873 года распространили юрисдикцию государства над церковью и были в перспективе направлены на создание одной немецкой национальной церкви. На территории империи вновь пробудилась к жизни идея государственной церковности и ограничения папской верховной власти. Папа Пий IX в своей энциклике «Quod nunquam» от 6 февраля 1875 года объявил недействительными все те законы, которые ущемляли папскую верховную власть над немецкой церковью. Это уже было открытым вмешательством во внутренние дела Германского государства. Культуркампф все более превращался в политическую борьбу между Партией центра и правительством. Этот конфликт угрожал внутренней прочности Германского государства. Бисмарк перед лицом нового и более опасного противника — германского рабочего движения, признал необходимость ликвидации противоречий, возникших во взаимоотношениях с католицизмом.

Во времена Пия IX еще не могло произойти сплочение между папством и буржуазными государствами против социалистического рабочего движения. Пий IX рассматривал социальный вопрос лишь как проблему милосердия, благотворительности, а не как общественный вопрос. Поскольку он осудил социалистические и коммунистические идеи, а также и другие движения, то со своей стороны считал этот вопрос решенным. Из этого явствует, что папа сдержанно, даже, можно сказать, подозрительно относился и к новоконсервативным по своему характеру католическим и социальным движениям, которые — именно в Германии — в этом отношении оказались далеко впереди папы.

При Пие IX противостояние папства буржуазной эпохе стало роковым и нетерпимым. Эта травма делала церковь и папство неспособными позитивно и конструктивно присутствовать в мире, чтобы отвечать на вопросы современности не только проклятиями. Несообразность такого поведения стал понимать к концу своей жизни и престарелый папа, однако он так и остался пленником своей собственной политики. Последним желанием Пия IX, скончавшегося 7 февраля 1878 года, было вечно покоиться в любимой им церкви Святого Лаврентия, вне стен Ватикана. В связи со сложившимися обстоятельствами его временно похоронили в соборе Святого Петра. После того как страсти поутихли, его преемник летом 1881 года велел перенести гроб в церковь Святого Лаврентия. Гроб с телом Пия IX, которого в канун 1848 года жители Рима встречали с ликованием, теперь забросали камнями и хотели сбросить с Тибрского моста в воду.

Отход папства от прошлого и подключение его к историческому «сегодня» произошли во время понтификата Льва XIII. В последней трети XIX века папа осознал необходимость и возможность новой политики «разрешения и связывания». Идейной идеологической основой позднего сближения церкви, папства с деформированным за счет внутренних противоречий буржуазным обществом был неотомизм. К концу века папа успешно вывел церковь из изоляции. Это стало возможным благодаря историческому процессу, происходившему в последней трети XIX века, в результате которого усилились консервативные силы в ущерб радикальным, демократическим и либеральным направлениям. В буржуазном обществе укрепилась готовность к отказу от прежнего лаицизма и к соглашению с клерикализмом. Таким образом, папство вновь стало духовной мировой державой и вследствие этого могло превратиться в важный фактор международной политики, хотя этому в течение полувека препятствовала его враждебная позиция по отношению к итальянскому национальному государству.

Позднее подключение к буржуазным преобразованиям носило критический характер. Программу преодоления опасностей, вытекающих из «нового связывания», выдвинул Пий X, первый папа XX века и последний святой среди пап. Однако наряду с важными пастырскими последствиями внутреннего реформирования церкви в идейно-политической области наступил регресс. Папство снова стало нетерпимым по отношению к современным теологическим и христианским политическим тенденциям, стремившимся ускорить реальное обновление.

В бурные годы первой мировой войны (1914–1918) папство, несмотря на все свои попытки, не смогло оказывать никакого влияния ни на воюющие стороны, ни на завершившую войну Парижскую мирную конференцию. В период революционного кризиса, развернувшегося в мировом масштабе под влиянием Октябрьской социалистической революции в России, новый папа, Бенедикт XV, понял, что для устранения этой опасности, грозившей и консервативной церкви, следует открыть широкую дорогу направлениям, мобилизующим народные массы, организованные в христианско-демократическое и христианско-социальное движения.

Политические условия начала 1920-х годов были весьма противоречивы. Среди возможных альтернатив папство снова выбрало путь, «привязывающий» к светской власти. В послевоенной Европе — и вне ее — свои отношения с отдельными государствами папство регулировало конкордатами, и в интересах их установления оно ограничивало христианские политические движения.

Понтификат Пия XI, охватывающий период между двумя мировыми войнами, был периодом создания объединения, более ретроградного, чем все предыдущие. Фашизм сделал возможным решение в 1929 году римской проблемы, но это привело к ликвидации немецких католических движений. В годы второй мировой войны (1939–1945) Пий XII, понтификат которого довольно резко критикуется некоторыми исследователями, при том, что он декларировал нейтралитет и молчаливо одобрял войну фашистских держав против СССР, однако, не являлся союзником фашистов.

В новых исторических условиях, после 1945 года, Пий XII все более радикально стал выступать против прогрессивных идей, что привело внутри церкви к ужесточению позиций, к ликвидации теологических направлений, ориентированных на осовременивание церкви. Автократическое мировоззрение Пия XII и такое же управление им церковью снова вовлекло церковь и папство в тяжелый конфликт с современным миром, с эпохой.

Нет никакого сомнения в том, что наиболее выдающимся папой XIX века был Лев XIII (1878–1903). Собравшиеся после смерти папы Пия IX кардиналы достигли согласия в том, что им следует избрать такого папу, который благодаря гибкой политике смог бы снять накопившееся внутри церкви напряжение, решить конфликт между церковью и обществом, вывести папство из состояния изоляции и включить его в русло международной политики. К 1870-м годам пропасть между церковью и современной культурой стала еще глубже; бурно шел процесс отхода светского мира от церкви, и в буржуазном обществе — но главным образом среди рабочих — безверие стало общим явлением. Для церкви жизненно важным вопросом явилось отвоевание отошедшего от христианства мира и с этой целью — поиск диалога с гражданским обществом. Для гибкого и умного осуществления двуединой задачи (поворот к обществу и внутреннее совершенствование) нужен был новый папа, который не унаследовал бы от своих предшественников состояние изоляции и поведение, осуждающее общество.