А через несколько лет случилось несчастье. Однажды под Рождество Сергей уехал с приятелями на Валдай и там погиб, не дожив всего пару месяцев до своего тридцатилетнего юбилея – разбился, врезавшись на лыжах в дерево.

Воспоминания о брате подействовали на Рину крайне удручающе. Она почувствовала, что если сейчас же не выплеснет наружу переполняющие ее эмоции, то у нее наверняка случится истерика. Ей просто необходимо было с кем-то поговорить, и она тут же подумала о Наталье. Та была одной из немногих, кто знал подоплеку всей этой истории.

Схватив телефон, Рина быстро набрала знакомый номер.

– Привет, – немедленно откликнулась Наталья. – Что скажешь?

– Ты где сейчас? – спросила Рина.

– Мчусь по Садовому, движение сумасшедшее, поэтому давай покороче.

– Ты можешь ко мне приехать?

Голос Рины звучал напряженно, и Наталья сразу же почуяла неладное.

– Что-то случилось? – озабоченно поинтересовалась она.

– Да, – только и смогла выдавить Рина, чувствуя, что еще немного, и она расплачется.

– Еду, – коротко бросила подруга и отключилась.

Тут Рина услышала, как хлопнула входная дверь – это дети вернулись с прогулки.

Умница Тошка продолжала вести себя как ни в чем не бывало. Она полностью взяла на себя заботу о малыше, выкупала его в ванной, напоила молоком с печеньем и усадила смотреть мультики. Потом она достала с антресолей коробку со старыми игрушками, и они с Антошкой принялись увлеченно вытаскивать на свет божий сокровища времен Тошкиного детства.

Наталья влетела в квартиру взмокшая и запыхавшаяся, как будто всю дорогу бежала сломя голову. Скинув пальто, она на секунду замерла, прислушиваясь.

– У вас что, гости? – спросила она, кивнув в сторону гостиной, откуда доносились оживленные голоса.

– Угу, – кивнула Рина. – Идем скорее.

Схватив подругу за руку, она потащила ее на кухню и, не дав Наталье опомниться, сунула ей в руки злополучное письмо.

– Что это? – удивилась Наталья, которая все никак не могла прийти в себя после головокружительной гонки по забитым машинами московским улицам.

– Читай, – приказала Рина и встала у окна, скрестив на груди руки.

Наталья присела на стул возле кухонного стола и погрузилась в содержание письма.

Быстро пробежав текст глазами, она не подняла головы и принялась читать по второму разу. Потом она медленно опустила листочек на колени и с ужасом посмотрела на Рину.

– Ты хочешь сказать, что здесь сейчас находится сын Людмилы?

Рина кивнула, не в силах вымолвить ни слова, а потом закрыла лицо руками и горько заплакала. Наталья тут же бросилась к ней, обняла и принялась гладить по голове, бубня что-то успокаивающее.

«Что бы я делала без моей Натальи?» – подумала Рина, уткнувшись носом в плечо подруги. Она сразу же почувствовала облегчение от того, что подоспела помощь, и можно наконец-то и выговориться, и выплакаться.

С Натальей Рина была знакома с детских времен, когда они вместе ходили в художественную школу. Однако это было шапочное знакомство, и девочки всего лишь знали друг друга по имени. Настоящими подругами они стали гораздо позже. Много лет спустя случай свел их в агентстве по недвижимости, через которое мать Рины сдавала в аренду квартиру Сергея. Оказалось, что Наталья работала в этом самом агентстве и была довольно успешным риелтором. Художницей она не стала, после экономического института какое-то время подвизалась менеджером, а когда в отечественный лексикон вошло слово «риелтор», подалась в новую профессию. Сперва Рина и Наталья просто решили встретиться за чашкой кофе и поболтать о прошлом. Потом, обменявшись телефонами, договорились держать связь, и как-то так получилось, что вскоре они уже подружились по-настоящему.

Немного успокоившись, Рина вытерла глаза салфеткой, глубоко вздохнула и опустилась на стул. Наталья уселась напротив и в задумчивости принялась грызть костяшку большого пальца. Некоторое время подруги молчали.

– Ну что, – произнесла наконец Наталья, – давай решать, как действовать.

Она была женщиной деловой и привыкла сразу же брать быка за рога.

– Я не знаю, что делать, – беспомощно развела руками Рина. – Понятия не имею.

– Наверное, самое разумное было бы начать с разговора с этой самой Ниной Никифоровной, – деловито сказала Наталья. – Ты не пыталась расспрашивать мальчика о том, где он живет? Многие дети знают свой адрес.

– Я подумала об этом, – согласно кивнула Рина, – но потом решила не торопиться. Понимаешь, прежде чем разговаривать с бабушкой, мне хотелось бы как-то определиться.

– Определиться в отношении чего? – подозрительно посмотрела на нее Наталья. – Уж не собираешься ли ты оставить себе и этого ребенка?

– Не знаю… – задумчиво протянула Рина и отвела глаза в сторону.

– Погоди, погоди, – испугалась Наталья. – Ты мне это брось! Что значит «не знаю»? С ума, что ли, сошла?

– Наталь, ты не горячись, – мягко сказала Рина. – Если честно, об этом я еще толком не думала.

– А о чем ты думала?

– О том, как объяснить все это Тошке.

Наталья открыла было рот, чтобы что-то сказать, но потом передумала и только с сокрушенным видом покачала головой.

– Понимаешь, – продолжала Рина, – как бы ни повернулись события, от разговора с Тошкой мне теперь не уйти. Мне придется показать ей это письмо и во всем признаться.

– Я с самого начала знала, что все это плохо кончится, – проворчала Наталья, тяжело вздыхая. – Не понимаю, зачем надо было делать из всего тайну? Почему нельзя было просто воспитывать Тошку как племянницу и обойтись без всех этих сложностей с удочерением?

– Потому что я хотела, чтобы она называла меня мамой, а не тетей, – немедленно откликнулась Рина.

Она живо припомнила тот момент, когда впервые взяла на руки крохотную Тошку. Уже тогда жалость и сострадание перемешались в ее душе с нежностью и желанием защитить. И еще с любовью – любовью матери к своему ребенку.

Неожиданно скрипнула дверь, и в кухню ввалились Тошка и Антошка, которые сегодня были поистине неразлучны.

– Здрасьте, теть Нат, – просияла девочка. – Знакомьтесь, это наш гость. Он мой тезка, и зовут его Антоном.

– Привет, малыш, – как-то чересчур бодро воскликнула Наталья.

В ответ мальчик засмеялся и сказал:

– Ты говоришь, как Карлсон.

– А может, я и есть Карлсон? – тем же тоном продолжала Наталья.

– А у тебя есть моторчик? – заинтересовался Антошка.

– Должна признаться, что моторчика у меня действительно нет, – развела руками Наталья. – Зато у меня есть варенье, и завтра я его тебе принесу, хочешь?

– Хочу, – обрадовался малыш.

– Что ж, договорились. Будет тебе варенье.

– Я обязательно с тобой поделюсь, – сказал мальчик, глядя снизу вверх на стоявшую рядом Тошку.

Эти его слова немедленно вызвал умиление у всех присутствующих дам. Судя по всему, малыш уже успел привязаться к своей опекунше и хотел сделать для нее что-нибудь приятное.

– Вот это я понимаю – джентльмен, – похвалила его Наталья.

Рина же в присутствии Антошки чувствовала себя скованно. Ей казалось, что, заговорив с ним, она таким образом даст ему как бы негласное обещание и надежду, хотя на самом деле она еще ничего не решила.

– Мам, я думаю, что Антоша будет спать в моей комнате, – сказала Тошка. – Мы перетащим туда из гостиной кресло-кровать, и все чудесно устроится.

– Хорошо, – сразу же согласилась Рина. Она понимала, что дочка уже все продумала, и вообще ведет себя гораздо более разумно, нежели она сама. – Сейчас я тебе помогу.

Когда Тошка и Антошка удалились, Рина удивленно посмотрела на Наталью.

– Никогда не знала, что ты умеешь разговаривать с детьми.

– Я и сама не знала, – восторженно откликнулась та. – Какая я молодец! Теперь придется срочно где-то добывать варенье.

– Соврала, что ли, что оно у тебя есть? – хмыкнула Рина.

– Сымпровизировала, – возмутилась подруга. – Ладно, ради такого случая готова даже наведаться к свекрови. У нее вся кладовая уставлена банками-склянками, все равно никто не ест.