— Я хочу узнать больше. — Ли полуобернулась, и Тим рискнул взглянуть на ее профиль.

ТД кивнул Скейту, который выскользнул за занавеску, и снова сосредоточил все свое внимание на Тиме:

— Сегодня тебя познакомили с новой практикой. Новой реальностью. Теперь ты несешь ответственность перед самим собой, но… — он хлопнул себя рукой по колену и наклонился вперед, — может быть, ты все-таки еще не готов.

Том Альтман напрягся и ответил:

— Я готов.

ТД наградил его радостной улыбкой:

— Рад, что ты решил к нам присоединиться.

— Как мне туда добраться?

— О, у нас не принято, чтобы люди просто приезжали на ранчо, — губы ТД искривились от одной мысли о такой пошлости. — Рэндел за тобой заедет. Где ты живешь?

— Ну, вообще-то, я в последнее время скитаюсь по друзьям. — Тим шепотом добавил, — Развод.

ТД понимающе улыбнулся:

— Ускоренный смертью твоей дочери, да?

Тим показал более взволнованную жестикуляцию:

— В какой-то мере. Да, можно и так сказать.

— Ну, у нас потом будет время, чтобы в этом разобраться. — ТД закусил нижнюю губу. — Может быть, Рэндел встретит тебя в отеле в понедельник утром? В восемь устраивает?

Скейт вернулся. Он привел с собой Джейсона Стратерса из «Стратерс Авто Молл» и теперь держал его в ожидании у занавески.

Тим встал, ощущая легкую слабость и головокружение.

ТД пожал ему руку:

— Добро пожаловать в будущее.

На рассвете Тим ехал домой. Ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы не отключиться. В голове все путалось, а тело отказывалось понимать, что сейчас раннее утро. Когда Тим позвонил Уиллу Хеннингу в пять утра, тот не очень рад был его слышать. Но при упоминании Беттерса Уилл взбодрился — наконец-то у него появилась конкретная мишень. Когда Тим рассказал о том, как передумал похищать Ли, он в полной мере ощутил, каким тираном должен быть человек, чтобы протолкнуть в производство фильм с бюджетом в сто миллионов долларов.

— Как ты посмел меня ослушаться! Это вообще не твоего ума дело! Я клиент, значит, и решать мне!

— Я судебный исполнитель США, сэр. У нашей службы клиентов не бывает.

— Ты вернулся на службу только благодаря мне. Один звонок Марко, и ты опять будешь работать охранником в каком-нибудь торговом центре.

— Если вы считаете, что это самый эффективный способ достигнуть своей цели, то валяйте.

— Ты думаешь, что можешь меня за нос водить?! Да я в семидесятые работал с самим Марлоном Брандо! — Тим не смог сдержать смеха. Уилл мрачно вздохнул. — Ты лживый подонок.

— Я обещал помочь Ли, а не похитить ее.

— Мы оба знаем, что сейчас это одно и то же.

— Единственным законным обоснованием для задержания Ли может быть угроза жизни. Но ее жизнь вне опасности. Она прекрасно осознает свои действия. Никаких признаков физического насилия я не заметил. Даже наоборот, меня впечатлили ее способности.

— Ты забываешь, что именно из-за своих так называемых способностей она попала в секту, где людям капитально промывают мозги.

— А вы благодаря своим способностям стали продюсером в Голливуде. Уверен, многие задумались бы над этим небезынтересным фактом.

— Не шути с нами, пристав. Эмма просто с ума сходит. У нас бессонница. Мы…

— Сэр, при всем моем уважении вы в данном случае не являетесь жертвами. Жертва здесь Ли.

— Теперь ты заговорил как чертов психоаналитик.

— Нет. Просто, когда мою дочь убили, я понял, что об этом ни в коем случае нельзя забывать.

На этот раз Уилл промолчал. Тим заехал в гараж и выключил мотор. У него болели плечи, и боль тупо отдавалась в голове.

— До свидания, Уилл. — Тим захлопнул телефон и вылез из «хаммера».

На кухне Тим вытащил из кармана стаканчик, который тайком унес из гостиницы «Рэдиссон», — на его донышке задрожали капли вишневой жидкости. Тим поставил стаканчик на стол, а рядом положил шоколадное пирожное с орехами и прошел в гостиную. Там на диване спал Медведь. На полу лежал Бостон и дышал в такт со своим хозяином. Тим почувствовал, как у него внутри все сжалось от благодарности.

В спальне Дрей сидела на кровати, облокотившись на подушки, телевизор кричал чуть громче, чем нужно. Дрей крепко спала.

Он посмотрел на отражение ее лица в зеркале, висящем на противоположной стене, — лицо у нее было такого же серого оттенка, что и у него самого. В животе у Тима больше не урчало — он преодолел пик голодных мук несколько часов назад. Сердце билось неровно, все еще не придя в норму после всего, что случилось за последние сутки. Слипающимися глазами он смотрел на спящую жену, получая удовольствие от этой простой домашней картины.

Тим ощутил, как все его тело медленно охватывает смертельная усталость.

Дрей открыла глаза и так ему улыбнулась, что у него защемило сердце. Она протянула руки и сказала хриплым со сна голосом:

— Ты вернулся.

Она обняла его, а Тим запустил руки ей в волосы, массируя голову, — ей нравилось ощущать такие прикосновения, когда она уставала.

— Дай мне на тебя посмотреть. — Дрей слегка отстранилась. — Боже правый. Даже когда ты шесть дней провел в плену в Боснии, ты выглядел не так плохо. Что они с тобой делали?

Тим с трудом выдавил из себя не очень связный рассказ. Когда он в третий раз описывал групповую медитацию, Дрей кивнула:

— Я поняла.

— Ты все это время ждала меня, не спала?

— Пыталась. Мы думали, что ты должен был вернуться вчера после обеда. Я почувствовала напряг, позвонила Медведю, и мы с ним сидели и делали вид, что смотрим телевизор.

— Я не мог позвонить. Там не было телефонов.

Дрей откинула покрывало:

— Иди сюда.

Тим растянулся на кровати. Дрей наклонилась вперед и издала какой-то странный звук:

— Я неважно себя чувствую. Медведь сказал, что знает место, где можно заказать отличные суши. Я ему поверила.

— Большая ошибка.

— Она может стать моей последней ошибкой. — Дрей внимательно посмотрела на мужа, в ее взгляде безошибочно читалось облегчение.

Тим откинулся на подушку:

— Там у них целая схема отработана. Настоящий конвейер.

— Я рада, что ты решил уйти. Во что бы она ни вляпалась, она не заслуживает того, чтобы ее вытащили на улицу с мешком на голове, погрузили в машину, а утром она оказалась бы в руках у своего папочки. С деньгами мы как-нибудь разберемся. Мы всегда справляемся. — Она все еще гладила его, убирая волосы у него с лица. — Тимоти, с тобой все в порядке?

— Я не хочу оставлять ее там. Я не могу этого сделать.

Глаза Дрей блеснули, ей понадобилась минута, чтобы справиться со своей реакцией:

— Ей повезло с тобой. Я имею в виду Ли.

— Со мной повезло тебе.

Дрей говорила взволнованно:

— Ты понимаешь, о чем я.

— Там дюжины людей, которые находятся у них в подчинении.

— По доброй воле.

— То, что там происходит, это уж точно не по доброй воле, Дрей.

— Подожди. Остынь немного. Давай все обсудим. Поехав на ранчо, ты подвергнешь себя еще большей опасности.

— В этом заключается наша работа. Мы рискуем, чтобы защитить других. В этом наш долг. Это нужно делать всегда, в любом случае, а не только тогда, когда нам это удобно.

Дрей скрестила ноги по-турецки:

— Нет, мы рискуем для того, чтобы защищать закон.

Тим уставился в пол.

— Там нет состава преступления, — сказала она.

— Я его найду.

— К черту Декларацию прав человека. — Ее голос смягчился. — Ты уже ходил этой дорогой, Тимоти. Если ты полезешь в это, а состава преступления там не обнаружится…

Тим отвернулся.

— …ты снова окажешься по другую сторону закона.

Теперь, когда Тим вернулся домой, в безопасное и спокойное место, в нем снова начало закипать раздражение:

— Этот парень гребет деньги лопатой. Он намерен и дальше расширяться. Я этого не позволю.

— А ты уверен, что дело в этом?

У Тима глаза болели от усталости.