Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A
2
Над Жаровнею курится сизый дым,
Водопад висит белесой полосой,
Словно пал он с бесконечной высоты
Серебристою Небесною рекой.

725 г.

№ 1. Жаровня: название одинокой вершины к северо-западу от горы Лушань, чья округлая вершина напоминает курильницу для ароматных палочек или жаровню, над вершиной постоянно клубятся облака, словно дымок жаровни. Ли: мера длины примерно в 360 шагов. Яшмовый нектар: даоский эликсир бессмертия.

№ 2. Небесной рекойкитайцы называют Млечный путь, который, по мифологическим представлениям, льется с Неба на Землю. «Высота огромная»: букв. «Девятое небо» — высший слой неба, на котором находится дворец Верховного владыки.

«Когда начался мятеж Ань Лушаня, Ли Бо в 756 г. уехал к горе Лушань и уединился там… Он потерянно бродил по склонам, собирая лекарственные травы. Утренний туман застилал гору Жаровни, и сквозь него пробивались лучи солнца, окрашенные багровым цветом. Со скалистых камней Жаровни срывался водопад, прорезая туман, и зрелище было редчайшее. По горной тропе брел дровосек с вязанкой за плечами и пел: „Солнце озаряет Жаровню…“ Ли Бо остановился и прислушался. Дровосек-то поет его песню „Смотрю на водопад в горах Лушань“. Сердце всколыхнулось радостью, и он с тихой улыбкой принялся пощипывать усы. Тридцать с лишним лет назад он был здесь, на Лушань, и написал это стихотворение, оно распространилось среди людей, и вот стало горной песенкой дровосеков. День клонился к вечеру, и Ли Бо забросил за спину котомку с травами, подхватил мотыгу и пошел к дому».

Покинув город Сюньян, шлю с озера Пэнли судье Хуану

Когда вода в колодце забурлила,
Я понял — волны по реке пошли
И, в зеркало небес раскрыв ветрило,
Повел свой челн до озера Пэнли.
Слегка поморосило в час заката,
Но снова небо в блеске чистоты,
И вот — Лушань! Душа безмерно рада.
Кто ведает пределы красоты!
Встает луна над каменным зерцалом,
Небесный мост Жаровней растворен.
Когда душа о друге вспоминала,
Мы видели Лушань — и я, и он.

760 г.

Сюньян: совр. г. Цзюцзян в Цзянси. Пэнли: озеро в Цзянси (другое старое название Пэнцзэ; сейчас наз. Поянху). Судья Хуан: личность не установлена, упоминается лишь в одном стихотворении Ли Бо. Колодец: в 200 г. до н. э. Гуаньином, сановником ханьского императора Гаоцзу, в районе совр. г. Цзюцзян в Цзянси, был сооружен настолько глубокий колодец, что подземными течениями он соединялся с рекой у г. Сюньян и вода в нем колыхалась от ветра и волн на реке. Каменное зеркало: нависший круглый камень горы Лушань, отполированный, как зеркало. Жаровня: название одного из пиков горы Лушань (совр. пров. Цзянси), чья округлая вершина напоминает курильницу для ароматных палочек или жаровню.

Ночные раздумья в Дунлиньском монастыре на горе Лушань

К Синему Лотосу в необозримую высь,
Город оставив, пойду одинокой тропой,
Звон колокольный, как иней, прозрачен и чист,
Струи ручья — будто выбеленные луной.
Здесь неземным благовонием свечи чадят,
Здесь неземные мотивы не знают оков,
Я отрешаюсь от мира, в молчанье уйдя,
И принимаю в себя мириады миров.
Сердце, очистившись, времени путы прервет,
Чтобы забыть навсегда и паденье, и взлет.

750 г., осень

Ли Бо воспроизводит картину собственной медитации в буддийском монастыре Дунлинь, построенном в 384 г на горе Лушань; «Синим Лотосом» (образное обозначение глаз Будды) Ли Бо называл себя («Отшельник Синего Лотоса»), а поселение, в котором он жил с родителями в Шу, называлось Цинлянь цунь(Деревня Синего Лотоса).

Так подумалось мне на закате в горах

На облаке я долго возлежал,
Став постоянным гостем дивных мест,
И насыщалась красотой душа,
Покуда диск закатный не исчез.
Над башней монастырскою — луна,
Среди камней открылся ток ручью.
Чиста душа становится, ясна,
Вот — истина, которой я хочу!
Из рощ коричных слышен плач летяг,
Осенний ветер стих, настал покой.
За море синее глаза глядят —
Умение Хун Я владеет мной.
Пока я жду Небесной Колесницы,
К чему вздыхать и зряшно суетиться…

750 г.

Осень этого года Ли Бо, овладевая умением Хун Я (методикой обретения бессмертия — Хун Я, по преданию, уже во времена правления легендарного Шуня было 3 тысячи лет) и глядя за синее море (то есть высматривая остров бессмертных Пэнлай, который мифология поместила в Восточном море), провел в гроте отшельника в горах Лушань (возлежать на облаке и означает жить, как святой даос-отшельник), где он был «пришельцем», гостем, но как бы сжившимся с этими горами, ожидая появления Небесной колесницы — одного из средств передвижения бессмертных.

Смотрю на вершины Пяти старцев близ горы Лушань

Вон там — пять скал, сидящих старых человечков,
Златые лотосы под сферой голубой.
Видна отсюда прелесть вся Девятиречья.
Уйду от мира к этим тучам под сосной.

725 г.

Уже в первый свой приезд на Лушань Ли Бо присматривался к возвышающимся среди зелени над девятью рукавами великой Янцзы Пяти старцам — крутым скалам к юго-востоку от горы Лушань, напоминающим кто поэта, кто монаха, кто рыбака с удой; в конце 750-х годов именно у подножия этих скал он построил дом, назвав его Академией Синего Лотоса (то есть кабинетом даоса-отшельника).

В Сюньянском монастыре Пурпурного предела пишу, ощущая осень

Что-то осень мне тихонько шепчет
Шелестом бамбуков за окном.
Этот древний круг событий вечный
Задержать бы… Да не нам дано.
Я замру, от этих тайн вкушая,
В беспредельность дух послать могу.
Тучка, от Чжуннани пролетая,
Зацепилась за мою стреху.
Что сказать мне Тан-гадатель сможет?
Да и Цзичжу не отыщет слов.
Сорок девять лет уже я прожил,
Знаю: то, что было, то ушло.
Необузданность моя уснула,
Мир уже меняется давно,
Вот и Тао Цянь домой вернулся,
И созрело доброе вино!
7
{"b":"149751","o":1}