— Белый — цвет ночных рубашек, сорочек и платьев наивных юных девушек, — возразила я. — Я слишком стара, чтобы выходить замуж в белом.

— Ты должна выйти замуж в белом, — настаивала Эллен, когда мы изучали ткани, выложенные перед нами на конторку, — и сшить платье по одному из прелестных новых французских фасонов, какие я видела в модных журналах: с корсажем, вышитым бисером, и облаками белого тюля. — Прижав рулон белого шелка к моей груди, она удовлетворенно улыбнулась. — Ах, Шарлотта! Еще ни один цвет не был тебе так к лицу.

Должна признаться, в глубине души я всегда мечтала выйти замуж со всеми традиционными регалиями невесты.

— Наверное, я могу надеть белое… но никаких твоих модных французских фасонов. — Взглянув на ценник, я быстро добавила: — И никакого шелка; он слишком дорог для наряда, который, по всей вероятности, я использую лишь раз. Пусть будет муслин, простой муслин, и всего один или два защипа спереди.

Эллен отложила шелк и нахмурилась.

— Ты такая упрямая, Шарлотта… но это твоя свадьба, и я не стану спорить. О! Посмотри на это кружево! Из него получится великолепная вуаль.

— Моя вуаль будет простым квадратом тюля не дороже пяти шиллингов. Я не стану бросать деньги на ветер только ради того, чтобы выставить себя дурой.

Я позволила себе единственную роскошь: впервые в жизни купила несколько ярдов белой атласной ленты и кружева для отделки сорочек, ночной рубашки и нижнего белья, которое собиралась сшить сама. «В конце концов, — как говорила Эллен с самым серьезным выражением лица, — эти вещи увидит твой муж».

Ткань я оставила у портнихи в Галифаксе. Через неделю после моего возвращения в Хауорт снова приехал Артур. Первые несколько дней он был комком нервов — наверное, опасался, что я передумаю. Когда я заверила его, что не сделаю ничего подобного и с радостью стану его женой, он успокоился и предложил свою помощь с приготовлениями к свадьбе, любезно согласившись с моими планами насчет скромной церемонии.

— Боюсь, я стала для соседей диковинкой: старая дева Бронте наконец-то собралась замуж. Страшно представить, что в церкви меня встретит толпа глазеющих зевак.

— Постараюсь всеми силами этого избежать, — пообещал Артур. — Насколько это зависит от меня, никто в Хауорте не узнает дату, кроме нас, пастора и приходского клерка.

Эллен была назначена подружкой невесты, а в качестве гостей мы ожидали мисс Вулер и мистера и миссис Грант. (Миссис Гаскелл, памятуя о неприязни мистера Николлса к диссентерам, присутствовать отказалась.) Поскольку папа не хотел вести церемонию, Артур договорился со своим другом, молодым преподобным Сатклифом Соуденом, который также был добрым другом Бренуэлла. Вместо свадебных приглашений мы послали извещения. Мой список был коротким и содержал всего восемнадцать фамилий; однако, к моему удивлению, мистер Николлс намеревался отправить открытки поистине бесчисленному множеству своих приятелей. Мне пришлось удвоить заказ в типографии и приобрести шестьдесят конвертов.

В последний месяц перед свадьбой я шила как заведенная, стараясь поспеть к сроку, а также затеяла переделку небольшой кладовой за столовой с целью превратить ее в кабинет для мистера Николлса. Рабочие установили дверь на улицу, настелили новый пол, выложили камин и отделали стены; я сшила зеленые и белые занавески, прекрасно гармонирующие с новыми обоями.

Не успела я оглянуться, как пролетел июнь, кабинет был закончен, а мое приданое готово. Переутомление из-за перестройки дома и недели бессонной тревоги перед свадьбой ослабили мое здоровье. Перед самой церемонией у меня возникли первые симптомы простуды. Возбуждение, однако, изгнало из моей головы всякую мысль о возможной болезни. С огромной радостью я встретила Эллен и мисс Вулер, которые (благодаря заботливым и продуманным распоряжениям мистера Николлса) прибыли в пасторат за день перед свадьбой на одном и том же поезде и экипаже.

Последний день пронесся в суматохе заключительных наставлений. При помощи подруг я собрала свой чемодан и приколола к нему карточку с адресом нашей первой остановки во время свадебного путешествия: гостиницы в Северном Уэльсе. После краткого визита в Уэльс мы собирались сесть на пароход и провести месяц в родной для Артура Ирландии, где мне предстояло познакомиться с его семьей.

Мистер Николлс присоединился к нам за ужином, бледный и взволнованный, как и я. Чтобы не привлечь излишнего внимания к завтрашнему брачному обряду и отправиться в свадебное путешествие в тот же день, Артур назначил венчание на самый ранний час: на восемь утра.

Казалось, все идет по плану. Однако после вечерних молитв папу сразил внезапный приступ кашля, ослабивший и утомивший его. К моему смятению, отец сказал:

— Мне нехорошо. Боюсь, я подхватил твою простуду, Шарлотта. Мне лучше не появляться завтра на церемонии.

Мистер Николлс побелел и в ужасе спросил:

— Мистер Бронте, неужели вы пропустите свадьбу дочери?

Папа чуть покраснел и отвел глаза.

— Мне очень жаль, но ничего не поделаешь.

— Если ты не придешь, папа, — в отчаянии произнесла я, — кто же отдаст меня замуж?

— Полагаю, ты сумеешь обойтись без меня.

Несмотря на приступ кашля, я не верила, что отец действительно нездоров. В прошлом подобные жалобы не мешали ему выполнять свои обычные обязанности в приходе. На его лице была написана паника, которую он тщетно пытался скрыть. По всей видимости, гордыня не давала ему признаться в том, что тревога из-за официального расставания с последним выжившим ребенком еще не улеглась. Отец был не в силах лично увидеть мою свадьбу или вслух одобрить ее.

Я подавила вздох; спорить с папой в таком настроении не стоило. Марта, Табби, Эллен и мисс Вулер выглядели такими же расстроенными, как и я.

— Давайте поищем в молитвеннике, — предложил Артур. — Возможно, подобная ситуация предусмотрена и замена допустима.

Мы обратились к помянутой книге. Мистер Николлс нашел нужную страницу и триумфально сообщил:

— Ага! Нам повезло. Здесь написано, что в случае отсутствия родителя или опекуна вполне допустимо, чтобы невесту отдал замуж друг.

Повисло краткое молчание.

— Я бы с радостью, Шарлотта, — пожала плечами Эллен, — но это как-то неправильно. Я моложе тебя. Тебе не кажется, что невесту должен отдавать замуж кто-то близкий по возрасту ее родителям?

Я уныло кивнула. Мисс Вулер спасла положение.

— Если вы не против, я сочту за честь отдать вас замуж, — заявила эта добрая леди.

— О! — радостно воскликнула я и обвила ее руками. — Это вы окажете мне честь. Спасибо, спасибо, мой драгоценный друг!

Мистер Николлс поцеловал меня на прощание у входной двери, выразив обеспокоенность моей простудой. Я заверила его, что в целом чувствую себя неплохо. Дом погрузился в сон. Мисс Вулер поселилась в комнате, которая прежде принадлежала Бренуэллу; Эллен, как обычно, легла со мной.

— Ты сознаешь, — подала голос Эллен, когда мы откинулись на подушки, — что сегодня мы в последний раз делим одну кровать?

— Да, — с легкой грустью отозвалась я.

— Мне никогда не забыть, как я впервые увидела тебя, зареванную, у окна классной комнаты в Роу-Хед.

— Ты подарила мне утешение и дружбу, когда я особенно нуждалась в них. Я навеки у тебя в долгу, Нелл.

Эллен повернулась и ласково взглянула на меня.

— Мы были добрыми подругами.

— И остаемся до сих пор.

Внезапно ее глаза наполнились слезами.

— Поверить не могу, что все закончилось… что ты действительно выходишь завтра замуж.

— Не надо так расстраиваться, Нелл. Я никуда не уезжаю. Да, я стану замужней женщиной, но буду жить в родном доме.

— Мы с тобой даже не представляем, насколько сильно этот брак изменит твою жизнь.

— Возможно. Но что бы ни случилось, в моей жизни всегда найдется место для тебя. Ты моя самая любимая и близкая подруга, Нелл, и я просто не смогу без тебя жить.