Но ничего вечного на свете не бывает, и через несколько минут она сменила руку Мэтью на руку отца. Потом она танцевала со своим братом и с мужем Стеллы, потом опять с Мэтью, со своим адвокатом, с друзьями отца и со Стэном. Стэн ей нравился. Его серые глаза вызывали доверие. Во время фокстрота он наклонился к ее уху.

— У Мэтью вид влюбленного по уши, а я всегда считал, что у него иммунитет на нежные чувства.

Оливия сбилась с такта.

— А как вы стали друзьями?

— О, было одно дело, в котором я помог ему.

— А что за дело?

— Какая вы настойчивая.

— Я жена Мэтью, Стэн, и хочу знать о нем больше, — сухо сказала она.

— Тогда, думаю, лучше спросить у самого Мэтью.

— Это что, мужская солидарность?

— Оливия, у вас с Мэтью впереди еще уйма времени, — мягко сказал Стэн.

Вряд ли, с горечью подумала Оливия. Когда танец кончился, Стэн сказал:

— Мэтью, возможно, тяжеловат для совместной жизни, но, уверяю, он глубоко порядочный человек. А теперь было бы неплохо перекусить.

Оливия с удовольствием пила, ела, принимала поздравления, пожелания. Шум возрастал, прием удался на славу. Пора освежить помаду на губах, решила она и направилась к ближайшей туалетной комнате. Проходя мимо тропических растений в больших кадках, она столкнулась нос к носу с Мелвином Уолшем. Странно, что отец пригласил его после того скандального развода, подумала она; наверное, в память о дружбе с его отцом. Мелвин был пьян, щеки его покраснели, галстук сбился набок.

— Увидел, что ты направляешься в эту сторону, и решил перехватить тебя, умненькая Олли, — ухмыльнулся он. — Неплохо устроилась. Неудивительно, что ты пренебрегла мной.

— Ты сам знаешь почему.

— Брось! — Мелвин попытался обнять ее, она отпрянула, и его слюнявый поцелуй угодил ей в щеку.

— Прекрати! — Она задохнулась от омерзения.

В этот момент прозвучал голос Мэтью:

— Оставь в покое мою жену.

Мелвина покачивало, и он оперся о стену.

— Она всего лишь хотела получить поцелуй в память о прошлом. Деньги, вот что ее привлекает. У Олли крутые запросы. Мне не по карману.

— Я люблю самого Мэтью, — отчетливо произнесла Оливия, — а не его деньги. — И с облегчением подумала, что на этот раз говорит чистую правду.

— Уолш, чтобы я больше не видел тебя рядом с Оливией, — сжав кулаки, сказал Мэтью таким тоном, какого она еще не слышала у него. — Иначе я не отвечаю за последствия. Ты понял?

— Эй, парень, из-за чего ты так горячишься? В конце концов, не так уж она хороша в постели…

Быстрым движением Мэтью схватил Мелвина и ударил его об стену.

— Еще одно слово, и я тебя прикончу, — прорычал он. — Я знаю, как ты повел себя с Оливией четыре года назад. Один телефонный звонок, и тебя больше не будет в этом городе. — Мэтью отпустил Мелвина и вытер руки о брюки. — Я пошел искать тебя, — обратился он к Оливии, — потому что твой отец собирается произнести речь. Он дожидается нас. — Его рука легла ей на талию.

— Мэтью, я ничем не спровоцировала его поцелуй.

— Нисколько не сомневаюсь. Не твой стиль.

— Ты хочешь сказать, что веришь мне?

— Конечно, верю.

— Наверное, мне никогда не понять тебя, проживи мы хоть сто лет!

— Не переживай, мы разведемся гораздо раньше, — отрезал Мэтью и потянул ее за руку. — Пошли, отец ждет.

— Не надо спешить! Это важно. Ты доверяешь мне… Вот, что ты сказал.

Мэтью остановился как вкопанный.

— Да, это мои слова. И что из того?

— А то, что это самый лучший комплимент, какой ты только мог мне сделать.

— Этот брак сплошная фикция, — грубо сказал он. — О чем тут говорить?

Она восприняла его слова как пощечину. Для тебя, но не для меня, подумала Оливия, и сердце ее больно сжалось. Она никогда не сможет сказать Мэтью, что любит его. Он будет радоваться, когда они наконец разведутся.

— Не представляешь, как я буду счастлива, когда закончится этот прием.

— Не больше, чем я. Пошли.

Выступление отца, несомненно, было искренним и, к счастью, коротким. Ответное выступление Мэтью прозвучало не менее искренне, как и положено глубоко любящему супругу.

Тебе впору выступать на Бродвее, думала несчастная Оливия. Радость, внезапно вспыхнувшая в ее сердце, совсем угасла, и она ощутила пустоту. Боль придет позже.

Она обратила внимание, какой у отца усталый вид, и, когда Мэтью пошел танцевать со Стеллой, подошла к нему.

— Па, я думаю, пора объявить, что прием закончен; ты выглядишь измученным.

— Это от волнения.

Человек, рядом с которым стоял отец, когда она подошла, был ей незнаком. Брэд как-то смущенно познакомил их:

— Доктор Джефф Роули, моя дочь Оливия. Джефф и есть тот врач, который прописал мне новое лекарство, Олли… Он занимается научными исследованиями и специализируется как раз в этой области.

Врач пожал ей руку.

— Меня радует улучшение здоровья вашего отца. Значит, вы и есть жена Бертрама. — Он улыбнулся по-мальчишески озорно. — А я-то всегда считал Мэтью закоренелым холостяком.

— Вы знакомы с Мэтью?

Доктор явно удивился.

— Мы сотрудничаем уже несколько лет. Он владелец фармацевтической фирмы, которая проводит испытания этого нового лекарства, перед тем как выпустить его на рынок. Он позвонил мне и попросил приехать посмотреть вашего отца. Я думал, вы знаете.

— Должно быть, он забыл сказать, — живо вмешался Брэд. — Есть шанс, что мое выздоровление будет полным, Олли. Хорошая новость?

— Новость чудесная! И мы должны благодарить за нее вас, доктор Роули.

— Главное, чтобы ваш отец поправился, другой благодарности мне не нужно. Извините, пойду искать жену. Мы уходим, потому что завтра мне лететь в Бостон на конференцию. Всего хорошего, Брэд. Увидимся через неделю и проверим еще раз. Мои поздравления, миссис Бертрам; Мэтью замечательный человек.

Когда он ушел, Брэд сказал:

— Мэтью просил меня помалкивать до вашей свадьбы.

— Значит, Мэтью устроил визит доктора Роули еще до свадьбы? — спросила она, когда шла вместе с отцом в сторону его комнат.

— Да, как сейчас помню, он состоялся во вторник.

В тот день Мэтью организовал ее встречу со Стеллой за ланчем.

— Так вот почему ты почти не выходил из своих комнат на той неделе…

— Да, вначале новое лекарство вызывало у меня тошноту и головокружение. Мэтью не хотел тебя напрасно обнадеживать, отсюда вся эта секретность.

— Конечно, — сказала она. — Я так рада, что лекарство тебе помогает, па. Спасибо тебе, что ты устроил для меня такой чудесный прием.

— Ты хорошая дочь, Оливия, — сказал Брэд и широко зевнул. — Возможно, мы не увидимся утром. Мэтью говорил, что должен лететь в Детройт. Даже в выходные дни работает, бедняга. Знаю, ты захочешь отправиться с ним.

— Конечно, — как заведенная произнесла Оливия. — Спокойной ночи, па.

Оливия направилась обратно к гостям. Может, Мэтью и доверяет ей, но теперь ей с очевидностью стало ясно, что не следует доверять Мэтью.

Последний танец она танцевала с Мэтью. Внутренне кипя от гнева, Оливия вальсировала с мужем, глаза ее блестели, не уступая блеску бриллиантов на шее. Когда в воздухе растаял последний аккорд, Мэтью шепнул ей на ухо:

— Пора вести тебя в постель, жена.

Это мы еще посмотрим, подумала Оливия. Они попрощались с последними гостями и поднялись к себе наверх. Как только Мэтью закрыл дверь, Оливия прижалась к ней спиной, спрятав кулаки за спиной.

— Я познакомилась с доктором Роули.

Мэтью поджал губы.

— Твой отец пригласил его, а не я.

— Почему бы ему не пригласить человека, который спас ему жизнь.

— Я просил его не приходить.

— Уверена, что ты именно так и поступил. — Ноздри ее дрожали. — С самого начала ты поставил перед собой цель делать из меня дуру. Не так ли, Мэтью. То эти деньги, потом ты женишься на мне, зная, что через три месяца никакого развода не будет, благодаря чудодейственному лекарству.