— И ты жалеешь об этом? — мягко спросил Люк.

Разговор снова принимал слишком серьезный оборот, чтобы Робин хотелось его продолжить. Она твердо решила сменить тему.

— Что приготовить на обед?

Люк окинул ее долгим испытующим взглядом и наклонил голову, словно соглашаясь с ее намерением не продолжать начатый разговор.

— Тебе не нужно ничего готовить, — сказал он. — Ты не для этого сюда приехала. Я приглашаю тебя на обед. В Этрета есть отличный ресторанчик. Там хорошо готовят и днем бывает мало народу.

Робин замялась. Одно дело отправиться с Люком прогуливать собаку в холмах, и совсем другое — пойти с ним в ресторан. Это уже похоже на свидание.

— Разве тебе нечем больше заняться? — спросила она, сознательно уходя от ответа.

— Нечем, — коротко ответил он и, поймав ее вопросительный взгляд, пояснил: — Я только что закончил работу над последним… ммм… проектом и теперь наслаждаюсь двумя неделями вполне заслуженного отдыха.

И именно эти две недели она выбрала, чтобы явиться в «Медвежий угол». Просто великолепно!

— Не думай, что обязан развлекать меня просто потому, что Дотти…

— Разве я похож на человека, который будет делать что-то из одной вежливости? — не дал ей договорить Люк.

— Вовсе нет, — заверила его Робин.

— Так что же? — настойчиво спросил он.

— Ладно, — решилась наконец Робин. — Давай пойдем.

В его темных глазах заплясали искорки.

— Это совсем не больно, верно? — усмехнулся он.

Если бы он знал, какой пыткой в этот последний год становился для нее каждый такой выход! Если бы не необходимость работать, она бы вообще не показывала носа из своей квартиры. И уж тем более не ходила бы по ресторанам.

Она поднялась и отставила свою чашку.

— В котором часу нам нужно выйти? — спросила она. — Дело в том, что утром я не успела вымыть голову…

— В половине первого самое подходящее время, — отозвался он. — Успеешь?

— Форма одежды свободная? — шутливо уточнила она.

— Свободнее некуда, — ответил он, возвращая ей улыбку. — Выбор за тобой.

Робин отправилась наверх, размышляя о том, что без ужасной грубой щетины, украшавшей его лицо при их первой встрече, Люк Харрингтон — безусловно, привлекательный мужчина. Его глаза, когда не мечут молнии, могут быть теплыми, а каштановые волосы кажутся мягкими как шелк, так что хочется запустить в них пальцы…

Прекрати! — одернула она себя. Люк всего лишь брат Дотти, и то, что он решил теперь быть милым с ней, еще не делает его чем-то большим.

И все же… возможно, она предпочла бы, чтобы он по-прежнему был груб с ней. Так она бы чувствовала себя в большей безопасности.

В безопасности? Что за странная мысль…

— Значит, вы только что закончили новую книгу? — спросила Робин, отставляя бокал.

Размышляя сегодня в ванной о новых отношениях, установившихся между ней и Люком, Робин пришла к выводу, что они стали чересчур личными, и поэтому, спустившись в холл, чтобы ехать с Люком в ресторан, поспешила обратиться к нему на «вы». Люк принял игру, не моргнув глазом. Робин даже показалось, что он отнесся к возвращению к прежней дистанции между ними с облегчением.

И сейчас, сидя в маленьком и действительно очень уютном ресторанчике, Робин старалась найти самую нейтральную тему для застольной беседы. К сожалению, именно эту выбранную ею тему Люк, похоже, нейтральной не считал.

— Я не говорил, что это книга, — холодно ответил он, всем своим видом показывая, что не намерен продолжать этот разговор.

Но Робин твердо решила узнать об этом необычном человеке хоть немного больше той малости, которую уже о нем знала. Особенно важным ей это казалось теперь, когда он сам, пусть и невольно, так много выяснил о ее личной жизни.

— Так скажите сейчас, — настойчиво произнесла она.

— Зачем вам это нужно? — хмуро поинтересовался Люк.

— Просто чтобы понять. Дотти говорила, что вы писатель…

— Если Дотти уже все вам рассказала, зачем вы спрашиваете меня? — проворчал он.

— И о чем эта книга? — спросила она, не обращая внимания на недовольную гримасу на его лице.

— Фантастический роман, — неохотно признался Люк.

Фантастический роман? Робин совсем не разбиралась в этом жанре литературы, так как, кажется, за всю жизнь не прочла ни одного, и теперь не знала, что сказать.

— Скажите «О-о-о?» или «Как интересно!», — посоветовал Люк, с холодным любопытством наблюдавший за мучениями Робин, явственно отразившимися на ее лице.

Робин, которая собиралась произнести что-то в этом роде, тут же захлопнула рот. Ей пришло в голову, что Люк чересчур чувствителен ко всему, что касается его лично. Он видит оскорбление там, где его нет, и начинает вести себя так, словно его и впрямь оскорбили.

— Именно так обычно говорят о вещах, о которых не имеют ни малейшего понятия, вместо того чтобы признаться в этом, — язвительно продолжил Люк.

По выражению его лица Робин поняла, что, попытайся она продолжить разговор о его работе, ей тут же будет дан отпор, и ее собственная некомпетентность, в которой Люк теперь не сомневался, сыграет ему только на руку.

— Так просветите меня, — сделала она последнюю попытку.

— Послушайте, Робин, — Люк наклонился к ней через стол и накрыл своей ладонью ее, — вам сейчас нужно совсем другое.

— Что же? — спросила она, но Люк уже махнул рукой, подзывая официанта.

Подошел сам хозяин ресторанчика, пожилой мужчина с горбатым носом и курчавыми волосами, в которых поблескивала седина. Люк заговорил с ним по-французски, указывая в меню. Тот громко и многословно отвечал, пересыпая свою речь бесконечными «месье» и «мадам». Наконец договоренность была достигнута, и Люк удовлетворенно откинулся на спинку стула.

— Здешняя кухня, — сказал он, — безусловно, заслуживает вашего внимания больше, чем какие-то книжки, хотя и не идет ни в какое сравнение с пирогом вашей матушки. Я взял на себя смелость заказать и для вас.

Робин хотела сказать, что не хочет есть. Но, вдохнув доносившиеся с кухни ароматы, вдруг поняла, что ужасно проголодалась. Ей принесли курицу в горшочке с огромным количеством каких-то травок и запеченный картофель.

Глядя на то, как она расправляется со всем этим, Люк заметил:

— Это все морской воздух. Еще пара недель на побережье, и вы наберете весь вес, который потеряли.

Еще пара недель в обществе Люка Харрингтона, и я окажусь в больнице с нервным расстройством, подумала Робин и подняла на Люка вопросительный взгляд.

— Почему вы думаете, что я похудела?

— Ну, это очевидно, — отозвался он, запивая курицу кисловатым белым вином. — Ваша одежда, явно дорогая и хорошо сшитая, немного велика вам. Причем это касается всей одежды, а не только платья, которое вы надели сегодня. И обручальное кольцо слишком свободно скользит по вашему пальцу. Если не хотите потерять кольцо, вам нужно либо попросить ювелира его уменьшить, либо, как я и сказал, набрать вес. Лично я предпочел бы последний вариант.

— Да вы просто Шерлок Холмс! — заметила Робин.

— Немного наблюдательности, и только.

— Очень полезное качество для писателя. — Тут Робин поняла, что снова вторглась на запретную территорию, и поспешила заговорить о другом. — Боюсь, что наблюдательность по отношению к другим людям никогда не была моей сильной стороной, — призналась она.

— Это верно, — согласился Люк. — Хотя, возможно, вы просто не умеете делать верные выводы. Это вообще характерно для женщин.

— Благодарю вас за доброе мнение о женщинах, — усмехнулась Робин.

— Всегда к вашим услугам. — Люк отвесил ей шутовской поклон.

Вероятно, он прав, подумала Робин. К примеру, резкие перемены в его собственном настроении невозможно не заметить, но вот объяснить их… Интересно, сам-то он понимает, что с ним происходит?

— Здесь действительно очень вкусно готовят, — сказала Робин.

— Поэтому я и пригласил вас сюда, — ответил Люк.