— Приедет? — спросил Васька.
— Не знаю. Там автоответчик. Я ему все сказал и про тебя тоже… А потом разъединило.
— Ты успел сказать?
— Вроде бы — да… А у тебя больше жетонов нет?
— Нет… Да ты не волнуйся!
— Я не волнуюсь. Он должен приехать!
— Значит, приедет, — заверил своего друга Скворец и тут же схватил Сашу за руку, — пошли отсюда быстрее, уже светает, нас никто не должен видеть.
Мальчишки опрометью бросились назад.
Глава 15
ПОИСКИ ПРОДОЛЖАЮТСЯ
Николаев с Красновым переглянулись.
— Это вся запись?
— Вся, — пожал плечами Володька.
— А когда поступил звонок? — спросил Алексей.
— Вероятно, утром, часов в семь.
— А ты чего так долго ждал? Не мог раньше позвонить? — Краснов побагровел.
— Да вы знаете, сколько я промучился! У Снегирёва автоответчик на кодовом замке. Сообщение так просто не прочитаешь. Я как услышал щелчок, тут же включил магнитофон, а там только какой-то гул. Пришлось повозиться. Код оказался очень сложный. Но видите, справился, — с гордостью ответил Володька.
— Справился, — ехидно повторил Краснов. — Давай ещё раз заряжай, послушаем.
В магнитофоне что-то зашуршало, и оперативники опять услышали взволнованный голос запыхавшегося от бега Саши Снегирёва: «Папа, это я, Сашка, я сбежал. Помоги мне! Папа! Я здесь, в детской поликлинике, мы вместе со Скворцом. Он — мой друг, отличный парень. Приезжай за мной. Мы будем ждать тебя на пус…»
— Ну и информация. — Николаев задумчиво потёр нос. — Прямо скажем, бесценная.
— Он не успел договорить. Видимо, разъединило, — оправдал мальчика Володька.
— Ну и что это может означать? Это «пус»?
— Пустой дом, может быть, — предположил Краснов.
— Да, Андрюха, плохо у тебя в школе было с грамматикой. Мальчишка сказал «на», а если б он имел в виду дом, то сказал бы «в» доме, понимаешь?
— А у тебя какие предположения?
— Пустырь, — произнёс Алексей, — это вероятнее всего.
— Согласен. Но на каком пустыре? Их тут полно. Все пустыри не облазишь и за неделю. А у нас всего шесть часов осталось.
— Он сказал, что звонил из поликлиники. Следовательно…
— Следовательно, рядом с пустырём есть поликлиника.
— Детская! — Николаев поднял палец вверх.
— Нужен справочник всех детских поликлиник.
— Быстрее ко мне. Это ближе, чем «контора»! — скомандовал Николаев шофёру. — Там у Шуры в компьютере вся информация есть…
* * *
Через десять минут трое мужчин, тяжело дыша, ввалились в квартиру.
Девушка, ничего не понимая, уставилась на незваных гостей.
— Кто ходит в гости по утрам? — процитировала она известного персонажа детской сказки.
— Тот поступает мудро, — на ходу бросил ей Николаев и обвёл глазами комнату. — Шура, ты куда компьютер подевала?
— А что?
— Срочно нужен, вот что!
— Я его от окна переставила, — Шура указала пальцем на письменный стол.
— Здесь, мне кажется, удобнее. И свет на монитор не падает…
— Ага! Удобнее, удобнее! — Николаев подскочил к компьютеру и нажал кнопки. — Шура, иди сюда, найди программу с картой города…
Журналистка молча подчинилась.
— Вы что, город брать будете? — Шура задвигала мышью и быстро набрала нужный код.
— Ага, город!.. А начнём с детских поликлиник, — улыбнулся Краснов.
— Знающие люди утверждали, что начинать нужно с мостов и телеграфа…
Шура внимательно смотрела на монитор.
— Тогда время другое было! — отозвался Николаев. — Сегодня актуальны детские поликлиники.
— Между прочим, у меня тоже новость есть. Про маленького Снегирёва…
— Очень интересно. И какая же?
— Он на свободе. Вместе с каким-то мальчишкой. Николаев и Краснов удивлённо переглянулись.
— Откуда ты знаешь?
— Не поверите — от гадалки…
— А… — протянул Леха. — Тогда понятно. — Он нетерпеливо застучал ногой об пол. — Ну чего там так долго нагревается? Быстрее, Шурочка, быстрее.
— Это машина, Николаев, она быстрее не понимает. Сейчас, подожди секундочку, загрузится программа, и все будет о'кей! Вот, смотри! — На экране появилась красочная надпись, а под ней длинный список объектов.
— Выбирай детские поликлиники! — приказал Николаев. — Сейчас мы их посмотрим.
Шура быстро курсором поставила галочку перед цифрой семьдесят пять. На появившейся через несколько секунд карте высветились красные кружочки.
— Вот все ваши поликлиники.
— Давай смотреть каждую по очереди.
— Их двести пятнадцать штук. Что, будем все смотреть? — Шура удивлённо подняла на него глаза.
— Да-а-а, это долго 'будет, — задумался Николаев. — Нам нужна та, рядом с которой есть пустырь.
— Тогда начнём с окраин города. Там, вероятнее всего, могут быть пустыри.
— Логично!
Шура быстро начала водить мышью. Останавливая курсор на необходимом районе, она нажимала клавишу, и на экране изображение увеличивалось…
Таким образом они просмотрели почти все поликлиники, расположенные на окраине. Пустыри оказались только возле двух детских поликлиник.
— Здесь — небольшой пустырь. Когда-то, наверное, снесли старые дома, но так до сих пор ничего не выстроили, — пояснила она первый случай.
— Ломать не строить, — откомментировал ситуацию Краснов. — А здесь? — он ткнул пальцем в карту.
— А сюда свозят мусор. Ваша поликлиника в десяти минутах ходу, если верить масштабу.
— Андрюха, это, кажется, то, что нужно! — кивнул Николаев. — Едем?
— А другие районы смотреть не будем? — поинтересовалась Шура.
— Спасибо, Шура, ты нам очень помогла! — Алексей чмокнул девушку в щеку и быстро направился к выходу…
— А мне можно поцеловать? — спросил Краснов.
— Я тебе дам! — пригрозил Николаев и схватил друга за руку. — Пошли!
— А девчонок в дело не берете?
— В следующий раз…
Усмехнувшись, Шура посмотрела на закрывшуюся дверь и, вздохнув, пошла на кухню ставить чайник. Нет, видно, не женское это дело — заниматься поисками пропавших людей. Вот она, например, столько времени потеряла, чтобы добыть для Николаева всего один — причём весьма и весьма сомнительный! — факт. И он на него почти не отреагировал. Где же, спрашивается, справедливость?
Ей вдруг страшно захотелось поспать. Хотя бы часок. Такие приступы сонливости с ней часто случались в последнее время — видимо, сказывалась защитная реакция организма на постоянные стрессы.
Но уснуть удалось не сразу. Шура ворочалась, путалась в пододеяльнике, а в голове мелькали версии, мотивы, недоформулированные .выводы. Она наконец поняла, почему Семкин до сих пор работает простым репортёром и так и не смог сделать приличную карьеру в журналистике и вырасти хотя бы до завотделом или редактора выпуска. Он, несмотря на загадочный имидж, начитанность и опыт, так и остался инфантильным мальчиком, который, наверное, до сих пор верит, что есть на свете некая карта, по которой можно пойти и найти клад и воображаемая ценность станет реальной и осязаемой. Искомое будет найдено, если в руках окажется волшебная карта, вот и все.
«Фрейд ногу сломит, — размышляла Шура, переключаясь с Семкина на его закадычного друга-сыщика, — тоже ведь дед уже по возрасту, а играет в игрушки, даже не соображая, что они пластмассовые…» С Юры она опять переключилась на Лешку — вот зараза, не отпускает ни мозги, ни душу! — и решила, что Лешка Николаев тоже играет, но играет на реальной площадке, совершенно реально получает по голове, рискует, восстанавливает справедливость, но, честно говоря, увлекает его это точно так же, как подростка новая компьютерная игрушка.
«А я? — сокрушалась мысленно Шура. — Я-то где? Там, где кукла Барби или киношная Никита, хотя до Никиты мне, конечно…»
На психологических экскурсах по лабиринтам храма «я, любимая» Шура наконец уснула.
Ей снились приключения дневных персонажей — Семкин шёл по расстеленной на столе газете «Час Пик», пытаясь огромными ботинками попасть в нужные клеточки кроссворда. Папитату ел огромную селёдку прямо из ведра, в котором буйно краснели гвоздики. Нищий конструктор пытался завести мотоцикл, но ему мешали шпионы. И ко всему — снилась гадалка, которая трансформировалась в колдунью и управляла происходящим из затемнённой комнаты Зимнего дворца, глядя на огромный хрустальный шар. Ухала сова, хлопала крыльями совсем рядом, ещё были какие-то звуки — скрип дверей, урчание кота, затем через потайную дверь, как папа Карло, объявился Григорий Распутин, и они стали совершенно бесстыдным образом — рядом с хрустальным шаром, на столе — совокупляться с Марией Константиновной, так звали колдунью, а Шура за всем этим бредом наблюдала из-за пыльной бархатной портьеры и никак не могла сообразить — в старых, царских купюрах она получит вожделенные пятьдесят тысяч долларов или в новых баксах времён обмена девяносто пятого года…
