Особенно учёные боятся критики со стороны неспециалистов, задающих простые, но глубокие вопросы, над которыми никто не задумывался. От таких вопросов нельзя отделаться, как в ответах коллегам туманными объяснениями и громоздкими формулами, нельзя и надавить на неспециалистов, не боящихся потерять "научную репутацию" и должность. В связи с этим учёные предпочли бы вообще избежать подобных ситуаций, совершенно отгородившись от тех, кого они называют дилетантами, и добившись исключительного права заниматься наукой в своей башне из слоновой кости. Поэтому многие учёные выступают против популяризации науки и за её предельную математизацию, сокрытие от непосвящённых, по примеру жрецов и монахов древности.

Прежде такую кодирующую функцию выполняла латынь, недоступная простому люду, а потому дающая учёным право исключительной власти, монополии знания, выделяющая, как ныне математика, их в сферу избранных, — научной элиты. И, напротив, наряду с ними существуют люди из среды неспециалистов, популяризирующие науку и призывающие нести истину и знания в мир, в массы, излагающие всё на доступном, понятном языке и показывающие, что в науке нет ничего сложного. Возможно, именно поэтому такие герои как Прометей, Демокрит, Лукреций, Бруно, Галилей (написавший свои Диалоги в популярной форме, причём не на латыни, а на итальянском), и подвергались во все времена гонениям, особенно когда они несли в мир крамольные идеи, расходящиеся с официально принятыми догмами и легендами, которыми жрецы-академики хотели бы потчевать "простой люд". Во все времена существовали учёные-исследователи, которые открывали истину, несли знание в мир, и противоборствующая категория учёных-жрецов, которые присваивали, затемняли и коверкали знание, пряча его от народа, применяя математическую и метафизическую кабалистику, создавая тайные общества, секты и заговоры. Вот почему, дабы знание стало открытым и доступным, необходимы качественное образование, гласность и объективная критика любых существующих теорий.

Теории Ритца необходима не только теоретическая критика, но, гораздо больше, — практическая проверка основ и выводов БТР с помощью экспериментов и наблюдений, особенно в тех случаях, где предсказания БТР сильно расходятся с выводами электродинамики, теории относительности и квантовой механики. Лучший способ проверить теорию Ритца состоит в непосредственной проверке баллистического принципа в вакууме, скажем с помощью каналовых лучей (§ 2.9), в космосе, например путём радарных измерений, с соблюдением всех предосторожностей по учёту влияния переизлучающих сред. Это могут быть и тонкие электродинамические опыты, многие из которых были предложены ещё Ритцем [8]. Наконец, самым эффектным и бесспорным доказательством ошибочности теории относительности и правоты Ритца будет надёжное обнаружение сверхсветовых частиц в ускорителях и космических лучах. Впрочем, расхождения предсказаний СТО и БТР о скорости частиц в ускорителях могут обнаружиться уже и на околосветовых скоростях. Эти скорости можно измерить непосредственно, к примеру, с помощью классического эффекта Доплера по излучению разогнанных ускорителем ионов водорода, если сравнить эту скорость с найденной прямым расчётом. Только опыт и критика, основанная на фактах, позволит окончательно решить, какая из теорий, СТО или БТР, справедлива.

До сих пор ничто так не способствовало признанию теории Ритца как критика со стороны неграмотных релятивистов. Каждый их выпад против БТР неизменно обращался против самих же релятивистов, оказавшихся побитыми собственным оружием в соответствии с боевым возгласом Александра Невского: "Кто с мечом к нам придёт — от меча же и погибнет!". Взять хотя бы Де Ситтера, который указал, что по Ритцу двойные звёзды показали бы ряд аномалий, в том числе избыточную вытянутость звёздных орбит в направлении к Земле. Вслед за ним каждый учебник пересказывал этот вывод, отвергая баллистическую теорию и полагая, что у двойных звёзд ничего подобного не наблюдается. Но в том-то и дело, что орбиты спектрально-двойных звёзд обнаружили именно такую предсказанную БТР и непонятную в рамках СТО лишнюю вытянутость орбит (эффект Барра, § 2.10). Показали двойные объекты и ряд других предсказанных БТР эффектов (вариации блеска, спектра, сверхбыстрые и попятные движения, лишние изображения), а потому релятивисты, ссылаясь на пример двойных звёзд, раз за разом расписываются в справедливости БТР и в своём незнании реальных астрономических фактов. Так же и попытки отвергнуть теорию Ритца на основании радиолокационных измерений (включая GPS и ГЛОНАСС) привели к обратному результату. Точный количественный анализ поправок, следующих из БТР, показал близость их к систематическим ошибкам радиолокации, так что расчёт по баллистическому принципу устранял эти ошибки, возникшие по вине СТО (§ 2.1). И все другие эксперименты, привлекаемые для критики БТР (опыт Саньяка, Физо, § 1.13; опыты с применением ядерной физики, § 3.17), оказались на поверку говорящими в пользу теории Ритца и против теории относительности. Иначе и быть не могло, ибо выдуманные релятивистами ложные "законы" физики и объяснения не меняют реальных явлений и законов природы, а потому опыты рано или поздно выявляют заблуждения релятивистов и справедливость классических законов, если произведён их грамотный анализ. Вот почему недалёкие релятивисты оказывают медвежью услугу теории относительности, а более хитрые вообще избегают упоминать и критиковать теорию Ритца или ограничиваются сложной теоретической критикой, без привлечения опытов.

Именно поэтому всегда надо помнить, что даже внешне обоснованная критика не всегда говорит об ошибочности концепции, — вспомним критику теории Коперника, или критику теории Ритца на основании наблюдений двойных звёзд и других не вполне корректных экспериментов. Как отмечал ещё Джордано Бруно, часто кажется, будто все факты говорят против некой теории, и всё же именно эта теория оказывается справедлива. А уж сколько известно сюжетов про обвинительный судебный акт, где, казалось бы, и комар носа не подточит, а на поверку все аргументы оказываются липовыми. По этому поводу хорошо сказал герой одного фильма: "Прокурор должен создать обвинение, как будто он строит дом. Каждое доказательство — это как кирпич в здании. Он показал тебе кирпич, показал, что у него прямые углы и что он выглядит идеально. Но когда посмотришь с другой стороны, то все кирпичи оказываются тонкими, как эта игральная карта. И всё дело оказывается иллюзией, фокусом". Именно такой иллюзией, карточным домиком представляется и здание теории относительности, и предъявленные её сторонниками свидетельства против теории Ритца [2]. В каждом из этих свидетельств обнаружился изъян, сводящий на нет всё доказательство.

Итак, критика, независимо от того, критикуется ли БТР или современная физика, — это всегда хорошо. Только в споре, а не в односторонне принятом решении, постигается истина. Поэтому любой опыт, любое его объяснение, любое положение любой теории надо смело подвергать критике, сомнению, ничего не принимая на веру. Так же не следует слепо верить и самой критике: необходимо беспристрастно анализировать доказательства. Это не значит, что всё надо категорично отрицать, но надо относиться ко всему с сомнением, быть готовым отбросить то или иное положение, если анализ покажет его несостоятельность. Каждую теорию следует постоянно проверять на прочность, бить молотом критики, снарядами умных и "глупых" вопросов, а не оберегать как хрупкую и неприкосновенную святыню или игрушку. Ведь, как отмечал ещё Галилей, сомнение — отец изобретения.