– Он очень, очень хитрый и расчетливый интриган… – протянул Маркиз. – Кстати, он звонил мне вчера и выведывал планы на будущее. Подставить меня не составило большого труда.

Янис испытующе посмотрел на Гурьева. Тот молчал.

– А теперь, скажи, друг мой! Зная меня, ты поверил бы, что я рискнул бы на подобную аферу, не обеспечив себе полное алиби?

Гурьев потихоньку сдавался. Янис, как всегда, был прав.

– Понятно? – закончив рассказ, спросил Маркиз. – Только это тот случай, когда подставили меня, мою репутацию, мое имя. Теперь даже не проси за своего приятеля. Я с ним разберусь, как считаю нужным!

– Слушай, – сказал Иван после минутной паузы. – Я хорошо подумал. Оставь его. Раз он – такая малодушная скотина, он сам себя накажет. Не трогай его.

Теперь задумался Янис. Он молчал минут пять:

– Ты уверен? – спросил он, видимо, приняв про себя решение.

– Уверен. Пошел он вместе со своими деньгами и невестами… Я забуду, что у меня был такой друг.

Янис, пристально глядя в глаза Ивану, произнес:

– Наверное, ты прав, таких людей судьба сама наказывает.

Янис набрал номер телефона.

– Ребята, отбой. Нет, я сказал – ничего не нужно.

Иван почувствовал новый нервный приступ, теперь уже благодарности к судьбе за то, что, отняв одного, подлого и корыстного, друга, она подарила ему другого – благородного и могущественного.

– Спасибо! – от всего сердца поблагодарил Иван.

– Давай, брат, ложись. Денек у тебя выдался не из легких.

Иван только сейчас вспомнил о Марине.

– Она пока осталась в Питере. Сам позвони ей… Она в непонятном расположении духа.

– Завтра. Позвоню ей завтра, вдруг она спит…

Янис встал, собравшись уходить.

– Спи спокойно. Больше ничего не случится. – Янис помолчал. – По крайней мере – сегодня. Давай.

Янис спустился вниз, и Иван услышал, как на первом этаже захлопнулась дверь. Гурьев выглянул в окно и увидел, как Маркиз садится за руль машины – Маринкиной машины, прежде – машины Ивана. Неприятный укол ревности, зародившийся в сознании Ивана, был заглушён порывом великодушия. «Ты совсем охренел, Вань! Человек ради тебя приехал из другого города, прервал отдых, дела, да что угодно… А ты ему выкатываешь претензию за машину, которую сам же подарил его сестре?!» Голос совести прозвучал убедительно.

Рука сама потянулась к телефону – он набрал номер Марины. Она не подошла. «Ну и ладно, – подумал Гурьев. – Видимо, на сегодня достаточно». Едва коснувшись подушки, он провалился в глубокий тревожный сон. Бабуля откуда-то шептала: «Не переживай, дорогой, скоро все закончится, встанет на свои места. Чуть-чуть потерпи. Ради Дашеньки, ради меня». Иван лихорадочно вертел головой, пытаясь отыскать Анну Федоровну. Но ее не было нигде. Как только он достигал того места, откуда, казалось, исходит голос, тот сразу же перемещался в другой угол, заставляя Ивана прыгать по каким-то темным, заваленным всяким хламом коридорам. Наконец Гурьев увидел свет – он тихо струился тонюсеньким лучиком из далекого угла, разбившись на несколько еле видных полос. Иван с надеждой и уверенностью устремился к ним, чувствуя в ногах такую усталость, как будто к ним привязали пудовые гири. Он настиг лучи и почти дотронулся рукой до света, как сияние внезапно исчезло, и Иван остался один в полной темноте, не слыша любимого голоса, не видя ничего вокруг. ТОСКА. Снова пришла та детская тоска, которая однажды появилась из кабинета школьного директора. Иван проснулся, боясь открыть глаза. Он почувствовал облегчение, только когда понял, что видел очередной кошмарный сон.

Если у вас слабо развита интуиция и вы не разбираетесь в людях, потрудитесь найти в своем кругу более-менее успешного и стабильного человека. Пусть посмотрит на вашего кумира и выскажет свое мнение. Справедливости ради стоит отметить, что женщина тоже может оказаться аферистом. Более того, женщины даже менее изобретательны в своих приемах. До боли жалко мужиков, которые ведутся на слезы, красоту и любовь. У нормальных пацанов это называется «слюнявка».

Правда, в наше время появился еще один мощный инструмент добывания денег. Он называется «родить ребенка». Прискорбно, но факт. Я лично считаю, что это – удар ниже пояса. Все остальные трюки – обычная работа. Нечем заплатить за квартиру (хозяин выгоняет и грозится изнасиловать), у подружки день рождения (пойдем выберем подарок), срочно положи денег на телефон (ОЙ, КСТАТИ, А ТЕЛЕФОН-ТО СЛОМАЛСЯ), заезжай за мной в ресторан (у мамы юбилей, всего шестьдесят гостей, и мы забыли дома деньги), одолжи кредитную карту на время (потом верну)…

Весь день Иван пытался найти Маринку, но она как будто провалилась сквозь землю. Он позвонил Янису.

– Янис, где Марина?

– Привет, дорогой. – Голос Яниса, как всегда, был спокоен. – Она просила дать ей неделю отдыха. Я обещал ей, что передам тебе, что с ней все в порядке. Так что не беспокойся.

– Я понял, – солгал Гурьев. Он все меньше и меньше понимал, что вокруг него происходит. Его словно засасывало в какую-то воронку, из которой невозможно выкарабкаться, точно он попал в зыбучие пески.

– Да, если тебе интересно, теперь можешь быть уверен, что твой очкастый партнер организовал вчерашнее нападение на Аню. Мои ребята отловили пацана, который пытался напугать твоих. Пацан рассказал, что за пару тысяч согласился попугать женщину с ребенком, а попросил его об этом полноватый дядька в толстых очках. Еще он попросил уронить как бы случайно телефон. Вот и все, что требовалось доказать. Я, конечно, могу позвонить Глебу и поговорить с ним серьезно, но ты вчера был против.

Иван устал от количества и скорости развития событий.

– Не трогай ты его. Пошел он… – грустно попросил Иван.

Гурьев искренне считал Глеба, который теперь проявился с совершенно другой стороны, глубоко несчастным человеком. Большую часть жизни прожить в зависти и во вранье, не получать никакого удовольствия от общения с людьми только потому, что ты всегда, как на горячей сковороде, лавируешь между ложью, вымыслом и недомолвками… Жаль, искренне жаль Глеба. По большому счету – талантливый и неглупый парень в погоне за деньгами и удовлетворением амбиций предал всех и в первую очередь самого себя. Иван отвлекся от размышлений, услышав уверенный голос Маркиза:

– Все, твое слово в этой ситуации решающее. Звони, если что надумаешь. Обнимаю.

– До скорого, Янис, – машинально попрощался Иван.

Целую неделю Иван тщетно звонил Марине. Он почти не выходил из дому, валялся, играл с Дашкой, смотрел по телику глупые сериалы, жевал чипсы и звонил, звонил, звонил. Аня прятала глаза, хорошо понимая, что происходит с Гурьевым. Но ни одним словом не дала понять, что ей не по себе.

Иван оживился только тогда, когда на телефоне высветился номер Марины: она звонила сама.

– Марин, ну как так можно? Я же весь испереживался, – заорал Гурьев, не слушая Маринкино вступление.

– Больше не переживай, – холодно сказала любимая женщина.

У Ивана оборвалось внутри. Такого голоса он не слышал у Маринки даже в дни самых жестоких депрессий. Она продолжила:

– Я слишком хорошо к тебе отношусь, чтобы не попрощаться. Я… – она замолкла на мгновение, – мне кажется, за долгие годы я наконец смогла полюбить… Я люблю тебя, Иван.

Вихрь счастья пронесся в душе Гурьева, мгновенно разморозив только что заледеневшие чувства.

Иван вспомнил сон, вспомнил слова бабули, вспомнил, что все должно скоро закончиться. Вот оно! Вещий сон, счастье есть, все живы и здоровы, полоса неудач сметена мощным светлым и неповторимым чувством взаимной любви. Одно неприятное слово тормозило поток счастья:

– Мариночка, я так счастлив. Я тоже тебя люблю, я понял это, как только увидел тебя, моя девочка, моя родная! Объясни мне только, что значит «попрощаться»? Ты снова уезжаешь?

– Нет. – Голос ее был спокойным и каким-то мертвым.