В предыдущих главах я не раз говорил о гибели Советского Союза как следствия безумной репрессивной политики, следствия насилия и подавления свободы. Но наиболее четко эти следствия проявились в экономическом упадке. Непродуктивен подневольный труд. И мы дошли до позора. Имея огромные сельскохозяйственные площади, умеренный, достаточно в среднем влажный климат мы дожили - покупали зерно в Бразилии и Канаде! Земли в основной части России истощены непродуктивным ведением хозяйства в колхозах, напрасной тратой удобрений, горючего, техники. Хрущев нашел выход — чтобы накормить страну, надо «поднять целину»! Ты не плачь моя Маруся, Чаще шли приветы! Все равно к тебе вернуся, Не весной, так летом... (песня отправляемых на целину...) Он увлекся посевами кукурузы — на всей территории от Черного моря до Ледовитого океана. Потом увлекся посевами гороха. Лысенко обещал вывести породу жирномолочных коров. Хрущев по радио произносил иногда многочасовые речи. Производил «реорганизацию» - создавал «совнархозы», площадными словами поносил «абстракционизм», искоренял в советской молодежи «пессимизм». (В характеристики студентам ввели специальную графу «чужд пессимизму» — в некоторых характеристиках эти слова, грамотеи!, писали с буквой «и», вместо «е» = «чужд писсимизму»...). Концентрация безответственного идиотизма. Нужен Салтыков-Щедрин! «Подняли целину» — содрали мощными тракторами тонкий слой земли казахстанских степей, в три года истощили землю, уничтожили пастбища, и снова страна оказалась без хлеба. В «застойные времена» Брежнева, Черненко, Андропова лучше не стало. По всей стране пища «в дефиците». Для профессора Ляпунова — ему было прописано — гречневую крупу добывали как драгоценность — это было лучшим подарком... Мясо, масло, колбаса (за 2 рубля 30 копеек...)... это только в Москве... Оттуда и возим своим семьям. Глагол «достать» заменил глагол «купить»... Трудно пришлось Горбачеву. Он думал обойтись «перестройкой» и борьбой с пьянством. Не вышло. Ввели талоны на основные продовольственные товары. Я сохраняю их на память. Талоны с надписью «яйцо», «масло», «колбасные изделия», «вино», «водка»... Почему-то исчезли и «промтовары» — носки, трусы, полотенца, простыни, одеяла и т. п., ввиду дефицита, выделяемые по учреждениям и разыгрываемые в «лотереях».

Магазины представляли странную картину. На пустых полках только лавровый лист, соль, иногда консервы «килька в томате». Скучающие продавцы. Вот и рухнул Советский Союз. Мы не напрасно столько лет изучали марксизм — объективные экономические причины погубили «Союз Нерушимый Республик Свободных...». Роль «личностей» в этой гибели государства вполне второстепенна! Реформа Гайдара вызвала шок. Казалось, все теперь совсем погибло... Но произошло чудо - откуда-то уже через полгода появилась гречневая крупа и сливочное масло и все остальное. Появились «челноки» и стали привозить носки, ботинки, полотенца... Понятие «дефицит» постепенно забылось... Произошло чудо — все появилось, но на все нужны были деньги — а их у «бюджетников» почти не было. И, наверное, тяжелее всех пришлось интеллигентам, врачам, учителям, научным работникам, преподавателям вузов, инженерам. Началось небывалое расслоение общества: появились «новые русские», захватившие общенациональное имущество, среди них выделились «олигархи». И одновременно начал тускнеть свет знаний. Все меньшее значение в стране стало придаваться науке и культуре. Е. Т. Гайдар вряд ли мог предвидеть последствия своих решений. Реформа его была слишком резкой. Стоявшему над ним Ельцину также «нехватило интеллигентности» — просчета следствий принимаемых решений. Лишенная поддержки страны, наша наука оказалась на грани гибели. Об этом сказано в моих письмах Б. Н. Ельцину и В. В. Путину. Е. Т. Гайдар вместе с Б. Г. Салтыковым, молодым и самоуверенным выпускником ФизТеха, министром по Науке, Высшей школе и Технической политике, после ознакомления с наукой в США, заявили, что у нас слишком много научных работников, что 7 из 10-ти лишние! А в это время начался массовый отъезд лучших, относительно молодых научных работников за границу. На самом деле под угрозой оказалось существование России, как цивилизованной страны. С наступившим изобилием гречневой крупы, многими сортами колбасы, масла и сыра в магазинах, оплачиваемых за счет необратимого расходования природных ресурсов — нефти, газа и с необратимым отставанием в науке и технологии. Никто не поддерживал истинных героев тех, кто не поддался на соблазны и продолжал научные исследования в новых условиях — с нищенской и нерегулярной зарплатой, дефицитом приборов и реактивом, невозможностью посещения симпозиумов и конференций, ввиду дороговизны железнодорожных и авиационных билетов. Чтобы прокормить семью пришлось сажать картошку... Особенно трудно пришлось молодым, недавним выпускникам вузов — ни жилья, ни зарплаты... И они устремились за границу или на работу в банки и фирмы. Зачем я рассказываю здесь общеизвестные вещи? Затем, что с годами все забывается. Это рассказ об обстановке, в которой произошло странное событие. В 1993 г. какой-то американец, миллиардер, по фамилии Сорос объявил о выделении грантов — «единовременных пособий» — по 500 долларов научным работникам. Признак научного работника — наличие (хотя бы 3-х) статей в научных журналах. Сейчас трудно себе представить, как существенны были эти 500 долларов! Наша средняя зарплата в то время составляла около 30 долларов в месяц. Эти гранты получили около 26 тысяч научных работников. На эти фанты было потрачено около 15 миллионов долларов. Вместе с именем Джорджа Сороса зазвучали имена Валерия Сойфера и Александра Гольдфарба. Я давно знаю Сойфера. Валерий — тот самый студент, который когда-то сумел перейти из Тимирязевской сельскохозяйственной академии на Физический факультет (вместе с Андреем Морозкиным) и учился потом вместе со студентами первого выпуска нашей кафедры: с Валерием Ивановым, Толей Ваниным, Джо Гурским и Андреем Маленковым... В. Сойфер всегда был вулканически активен. Его биография - могла бы стать предметом специального очерка, но он сам яркий писатель и можно сослаться на его воспоминания [1]. Он был вынужден уехать из СССР в 1988 г., но сохранил самые тесные связи с друзьями и деятелями науки. А тут его активность была направлена на спасение нашей науки. В значительной мере в результате этой его активности, Сорос создал Международный научный фонд с неслыханно большим капиталом около 130 миллионов долларов. Кроме 500-долларовых «стипендий», 15 287 соискателям (после тщательного рецензирования) были выданы относительно большие гранты для поддержки научных исследований. Это была очень существенная поддержка нашей науки. Однако совершенно грандиозной была придуманная В. Н. Сойфером «Международная Соросовская программа образования в области точных наук» для поддержки образования в России, Украине, Белоруссии и Грузии. В соответствии с этой программой были учреждены звания (и объявлены большие стипендии) для Соровских учителей, Соросовских профессоров, Соросовских доцентов, Соросовских студентов и аспирантов. Организованы регулярные конференции Соросовских учителей и Соровские олимпиады для школьников. Было организовано издание уникального Соросовского журнала и энциклопедии «Современное естествознание». Поразительно совершенным оказался принцип отбора удостоенных этих званий. Лучших учителей отбирали на основании отзывов студентов вузов. Студентов, вспоминавших своих лучших школьных учителей. Такого еще никогда не было. Аналогичным образом, мнение студентов было решающим при отборе кандидатов на звание Соросовских профессоров и доцентов. Отбор Соросовских студентов и аспирантов был основан на отзывах соросовских профессоров и доцентов и на учете научных достижений соискателей. Вся эта работа потребовала неслыханной по объему и сложности работы. Успешное выполнение этой работы само по себе - чрезвычайное достижение. Я не буду подробнее говорить об этом. Есть множество публикаций. Их легко найти в Интернете. Полная драматизма история «Соросовского движения» представлена в книге В. Н. Сойфера «Интеллектуальная элита и филантропия. Десять лет Соросовской образовательной программы». Изд. ДДФ Фаундейшен. М.: 2005. В книге есть итоговая таблица.