В конце концов именно Рахель помогла ей справиться с этим, воспользовавшись старым как мир приемом: она дала подруге выговориться. Потому что поначалу у Меты не хватало духу рассказать Давиду о том, как Карл приставал к ней, как ее едва не изнасиловал Хаген и как умерла Амелия. О том, как жутко было осознать свой дар, и что теперь она не решается пользоваться им… Этот разговор был очень болезненным для обеих, но они справились, а еще больше окрепшая дружба стала подарком, как это бывает только в горести.

Слушая музыку, Мета стояла у окна и смотрела на молочно-белый солнечный свет. Хотя дни уже стали гораздо длиннее и аллея покрылась первой зеленью, солнце еще не успело набрать полную силу. И ей это нравилось: она хотела насладиться переходом из одного времени года в другое, словно нежным началом чего-то нового.

Позади нее Давид с негромким звоном поставил на накрытый стол графин с вином. Мета обернулась, и он улыбнулся ей манящей улыбкой. Она с охотой приняла приглашение, подошла и позволила себя обнять. Едва головокружительный аромат Давида ударил ей в нос, как она тут же забыла о только что предпринятых в ванной попытках придать себе внешность идеальной хозяйки. Для этого тело Давида под тонким свитером было слишком соблазнительным.

В то мгновение, когда ее пальцы скользнули ему под свитер, Мета вдруг вспомнила, кто еще приглашен сегодня на ужин, кроме ее семьи. Хотя члены стаи больше не могли вторгаться в мысли Давида, следы, оставленные их любовной игрой, мог прочесть даже Янник. А именно он объявил ее квартиру своим вторым домом.

Обычно она просто не обращала внимания на всепонимающую ухмылку Янника, когда он выходил покурить на балкон или прятался за открытой дверцей холодильника. Однако в присутствии родителей она этого не выдержит. Поэтому после поцелуя Мета неохотно отстранилась от Давида. Он нахмурился.

— Янник… — пояснила Мета, и на лица Давида тут же появилось понимание. Тем не менее Мета чувствовала легкое раздражение. — Хотелось бы установить несколько правил на время сегодняшнего ужина. Янник должен сдерживать свой неуемный аппетит, потому что его ужасные манеры за столом доставляют всем неудобство. А Буреку нельзя обнюхивать женщин, особенно Рахель. Пожалуйста, донеси это до своего четырехногого друга. Давид лениво улыбнулся, что еще сильнее рассердило Мету.

— А что касается тебя… Пожалуйста, на время ужина оставь повадки главного волка, если кому-то придет в голову покритиковать твои кулинарные таланты. Семья и друзья имеют право вести себя в соответствии со своим характером.

— Меня просто раздражает, что Рахель знает все лучше других, когда дело касается еды.

— И все-таки ты не будешь потихоньку рычать на нее.

— Ну, не нужно преувеличивать, — ответил Давид, хотя и почувствовал себя пойманным на месте преступления. — Я вполне нормально отношусь к критике, когда она справедлива. Но твоя подруга ужасная… всезнайка.

От Меты не укрылось, что у него на языке вертелось совсем другое слово. Она встала и притянула его к себе за свитер.

— Никакого рычания, никакой охоты тайком, чтобы Рахель так забавно пугалась. И раз уж мы об этом заговорили: никаких глупых намеков Яннику на то, где носило прошлой ночью мою младшую сестру, только потому, что вы оба умеете читать следы. Может, вам и весело дразнить Эмму, но моя мать каждый раз испытывает адские муки, потому что не понимает, о чем вы болтаете. Элиза ненавидит, если во время разговора оказывается не в курсе чего-то.

— Если задуматься об образе жизни Эммы, то твоя мама правильно делает, что ничего не замечает. Не знаю, что за демон движет Эммой, но она настоящая дикарка!

Тем не менее Давид поднял руку, обещая вести себя хорошо. Хотя, пожалуй, только для того, чтобы, как он надеялся, получить поцелуй в награду.

Вместо этого Мета ткнула его под ребра.

— Ты будешь вести себя хорошо, как и ожидается от мужчины, который живет со мной. Не полудикий волк, не прошедший сквозь огонь и воду драчун и не как недавно достигшая совершеннолетия постельная игрушка.

Давид рассмеялся.

— Не как что? Так меня еще никто из твоих не называл, Мета Ведь не называл же?

Несколько мгновений Мета молчала, поддразнивая его, но в конце концов улыбнулась.

— Toyboy… [7]— еле слышно прошептала она, и Давид сделал вид, что рычит.

Потом Мета нежно добавила:

— Одной ограниченной блондинке, любительнице живописи, приходило в голову нечто подобное — правда, ненадолго. Но ей давно уже нет места в моей жизни.

С появлением «Утренней зари», первого романа из серии о демонах, мир книг заблистал новыми гранями, поскольку внезапно у меня появились читатели. Не подруга, вкус которой и без того знаком, не преподаватель со сложившимися взглядами, а люди с самыми разными точками зрения. Это был чудесный опыт, и в первую очередь — совершенно потрясающие чтения, во время которых задавались вопросы и высказывались мнения, после чего я тут же садилась за ноутбук. Писать — это очень личное дело, но такая обратная связь все расставляет по своим местам, так что всем огромнейшее спасибо!

Отдельное спасибо моему любимому Бастиану, который всегда рядом и на которого можно опереться в самые сложные моменты. Юстусу — за то, что он объяснил мне, каким должен быть настоящий волк: «Немножко злым, но и немножко милым». Моей семье, в первую очередь Зигрун и Еве, которые обеспечивали мне возможность отступления и укрепляли тылы, и, конечно же, Надин (мне очень жаль, что Давид не карабкается по фасадам — может быть, в следующем романе). Особенная признательность моему дедушке, потому что благодаря ему я узнала, что любовь строится на решениях, которые мы принимаем.

Также хочу выразить сердечную благодарность издательству «Хайне», начиная с энергичных сотрудников, которые превращают книги в настоящие жемчужины (и они действительно знают, как это сделать!), и до моих занятых учителей — Мартины Фогль с ее великолепным чутьем на истории и Юлии Бауер, королевы напряженного сюжета. А также огромное спасибо Керстин фон Добшютц, кузнецу слова и предложения. И команде агентства Томаса Шлюка моя благодарность за дружескую поддержку (особенно моему коллеге Мартину Майер-Малук) и снисходительность, когда я в очередной раз принималась жонглировать сроками. Вы мне очень помогли!