Письмо к сестре [115] О Дельвиге писал наш Александр, О черепе выласкивал он Такой прекрасный и такой далекий, Но все же близкий, Как цветущий сад! Привет, сестра! Привет, привет! Крестьянин я иль не крестьянин?! Ну как теперь ухаживает дед За вишнями у нас, в Рязани? Ах, эти вишни! И сколько было у отца хлопот, Чтоб наша тощая И рыжая кобыла Выдергивала плугом корнеплод. Отцу картофель нужен. Нам был нужен сад. И сад губили, Да, губили, душка! Об этом знает мокрая подушка Немножко… Семь… Иль восемь лет назад. Я помню праздник, Звонкий праздник мая. Цвела черемуха, Цвела сирень. И, каждую березку обнимая, Я был пьяней, Чем синий день. Березки! Девушки-березки! Их не любить лишь может тот, Кто даже в ласковом подростке Предугадать не может плод. Сестра! Сестра! Друзей так в жизни мало! Как и на всех, На мне лежит печать… Коль сердце нежное твое Устало, Заставь его забыть и замолчать. Ты Сашу знаешь. Саша был хороший. И Лермонтов Был Саше по плечу. Но болен я… Сиреневой порошей Теперь лишь только Душу излечу. Мне жаль тебя. Останешься одна, А я готов дойти Хоть до дуэли. «Блажен, кто не допил до дна» [118]И не дослушал глас свирели. Но сад наш!.. Сад… Ведь и по нем весной Пройдут твои Заласканные дети, О! Пусть они Помянут невпопад, Что жили… <1925> «Заря окликает другую…» Заря окликает другую, Дымится овсяная гладь… Я вспомнил тебя, дорогую, Моя одряхлевшая мать. Как прежде ходя на пригорок, Костыль свой сжимая в руке, Ты смотришь на лунный опорок, Плывущий по сонной реке. И думаешь горько, я знаю, С тревогой и грустью большой, Что сын твой по отчему краю Совсем не болеет душой. Потом ты идешь до погоста И, в камень уставясь в упор, Вздыхаешь так нежно и просто За братьев моих и сестер. Пускай мы росли ножевые, А сестры росли, как май, Ты все же глаза живые Печально не подымай. Довольно скорбеть! Довольно! И время тебе подсмотреть, Что яблоне тоже больно Терять своих листьев медь. Ведь радость бывает редко, Как вешняя звень поутру, И мне — чем сгнивать на ветках — Уж лучше сгореть на ветру. <1925> «Не вернусь я в отчий дом…» Не вернусь я в отчий дом, Вечно странствующий странник. Об ушедшем над прудом Пусть тоскует конопляник. Пусть неровные луга Обо мне поют крапивой, — Брызжет полночью дуга, Колокольчик говорливый. Высоко стоит луна, Даже шапки не докинуть. Песне тайна не дана, Где ей жить и где погинуть. Но на склоне наших лет В отчий дом ведут дороги. Повезут глухие дроги Полутруп, полускелет. Ведь недаром с давних пор Поговорка есть в народе: Даже пес в хозяйский двор Издыхать всегда приходит. Ворочусь я в отчий дом — Жил и не́ жил бедный странник… . . . В синий вечер над прудом Прослезится конопляник. <1925> «Синий май. Заревая теплынь…» Синий май. Заревая теплынь. Не прозвякнет кольцо у калитки. Липким запахом веет полынь. Спит черемуха в белой накидке. В деревянные крылья окна Вместе с рамами в тонкие шторы Вяжет взбалмошная луна На полу кружевные узоры. Наша горница хоть и мала, Но чиста. Я с собой на досуге… В этот вечер вся жизнь мне мила, Как приятная память о друге. Сад колышет, как пенный пожар, И луна, напрягая все силы, Хочет так, чтобы каждый дрожал От щемящего слова «милый». Только я в эту цветь, в эту гладь, Под тальянку веселого мая, Ничего не могу пожелать, Все, как есть, без конца принимая. Принимаю — приди и явись, Все явись, в чем есть боль и отрада… Мир тебе, отшумевшая жизнь. Мир тебе, голубая прохлада. вернуться Письмо к сестре— Стихотворение обращено к сестре поэта — Екатерине Александровне Есениной. вернуться О Дельвиге писал наш Александр, // О черепе выласкивал он строки. — Имеется в виду стихотворение Пушкина «Послание Дельвигу» («Прими сей череп, Дельвиг…»). вернуться Ах, эти вишни! Ты их не забыла? — По поводу этих строк сестры поэта вспоминают: «Своего яблоневого сада у нас не было. В 1921 году отец купил и посадил несколько молодых яблонек, но во время пожара они все погибли, за исключением одной, которая стояла теперь перед окнами домика. У соседей были прекрасные многолетние сады с раскидистыми яблонями, свешивающими свои ветви в наш огород. У нас же по всему участку росли ползучие вишни, которые доставляли много хлопот нашим родителям, так как им нужна была земля под картошку. Нам, детям, много огорчений приносила вырубка сада и вспахивание его сохой или плугом» (сб. «На родине Есенина». М., 1969, с. 37). вернуться Слова Пушкина. (Прим. С. Есенина.) Блажен, кто не допил до дна… — Вариация строк из «Евгения Онегина»: Блажен, кто праздник жизни рано Оставил, не допив до дна Бокала полного вина… |
