Я ничего не знала: где Барни, на самом ли деле я у озера Пайн-Лэндинг, даже ищет ли меня Толливер. Как он мог не искать? Но что, если он думает, что я сбежала по доброй воле? Мы были слегка рассержены друг на друга. Нет, этого никогда не случится. Он никогда не поверит, что я бросила его.

Я помедлила, боясь ступить на открытое место. Я слушала в оба уха, глядела во все глаза. Сердце мое бешено колотилось, в такт его ударам стучало в голове. Мне приходилось бороться с ужасным желанием лечь на холодную землю и отдохнуть, всего на минутку.

Сделав несколько глубоких вдохов, я собралась с силами и шагнула вперед в сгущающемся вечернем полумраке. Потом выглянет луна и станет куда лучше видно, но сейчас все еще царили сумерки, самая глубокая и темная их часть.

Один шаг на открытое место. Второй.

Ничего не произошло.

Я начала двигаться быстрее, пересекая газон и направляясь к следующему. При слове «газон» может возникнуть образ безупречно выметенной постриженной травы, но это было не совсем так. Тут стояли летние домики или хваленые рыбацкие сараи, похоже, забота о газоне не занимала большого места в делах людей, проводивших выходные на озере.

Все домики были небольшими, и участки вообще никак не отделялись один от другого. Иногда изгородью служил ряд потрепанных кустов, вероятно расцветавших весной.

Земля, поросшая сорняками, была неровной и влажной. Повсюду что-то лежало: корзины, детские игрушки, лодки, укрытые брезентом, рыболовные сети. Один беспечный владелец домика оставил снаружи складной стул. Я поняла это, потому что упала, наткнувшись на этот стул.

Еще никогда в жизни я не чувствовала себя так одиноко.

У меня было чувство, что мой путь никогда не кончится. Я буду вечно идти, спотыкаясь, по неровной местности навстречу смерти, поджидающей меня где-то во время этого пути.

Поэтому я очень удивилась, обнаружив, что добралась до дома Коттонов, где мы останавливались. Впервые я убедилась, что это и вправду озеро Пайн-Лэндинг и что следующий домик, с горящими огнями, принадлежит Гамильтонам.

Но мне придется выйти на яркий свет, чтобы постучать в дверь Гамильтонов. Я могла подставить их под угрозу. Хотя мне казалось, что Барни Симпсон сейчас должен двигаться на своем внедорожнике в сторону Мексики или Канады. Но если бы я знала это наверняка!

Я стала планировать действия заранее, очень тщательно. Я выбегу из тени дома Коттонов на некрутой склон, ведущий к подъездной дорожке Гамильтонов, вверх по ступенькам к их маленькому настилу, через настил к двери, тук-тук-тук. Тед откроет дверь, потому что темно. Он впустит меня в дом. Может, ему не очень захочется это делать, ведь я вся в грязи и несу с собой проблемы, но думаю — он меня впустит.

Я собралась с духом. И как раз перед тем, как я собралась выйти из тени, большой темный силуэт промелькнул между мной и коттеджем. Он больше походил на медведя, чем на человека, но спустя секунду я уже не сомневалась, что вижу Барни Симпсона — не дружелюбного администратора больницы, а зверя, который в нем обитал. Его походка едва напоминала походку человека. Ссутулив плечи, он подволакивал левую ногу.

Я пожалела, что не ранила его достаточно, чтобы остановить. Теперь, когда он ранен, он еще опаснее, подумалось мне.

Он стоял почти у самой боковой двери Гамильтонов, на подъездной дорожке. Над его головой сиял фонарь.

В волосах Барни торчали листья и веточки. Его запачканный кровью костюм стал мокрым и грязным. В правой руке он держал нож. На самом деле это было скорее мачете, чем нож. Не достал ли он его из своей машины, и, если да, где был нож во время нашей борьбы? Очевидно, тогда Барни был слишком самоуверен, не думал, что ему понадобится оружие, ведь он такой большой и сильный.

Хорошо. Я просто подожду, пока он уйдет.

Но Тед Гамильтон, как всегда, был начеку. Дверь коттеджа открылась, и старик шагнул на маленький настил.

— Это мистер Симпсон из больницы? — окликнул он. — Мистер Симпсон, это вы?

— О, мистер Гамильтон, — ответил Барни. — Послушайте, мне жаль, что я вас побеспокоил. Но та молодая женщина, которая была здесь, чтобы найти тела, Харпер Коннелли, у нее случился психический припадок, и она бегает невесть где.

— Силы небесные! — воскликнул мистер Гамильтон, и по его голосу невозможно было определить, как он отреагировал на такое заявление.

— Полагаю, вы не видели ее? — спросил Барни.

Интересно, я одна слышу напряжение в его голосе? Барни нелегко было говорить и действовать так, будто он человек.

— Нет, не видел, — ответил Тед Гамильтон. — А что вы собираетесь делать, когда ее найдете?

— Ну как же, отвезу ее в больницу, — сказал Барни.

— Вы собираетесь сперва отрезать ей голову? Потому что у вас очень большой нож.

— Нет, мистер Гамильтон, осторожнее!

Я выпрыгнула из своего укрытия, перепугавшись, что Барни нападет на старика и его жену.

Но мистер Гамильтон целился в Барни из ружья. Он владел ситуацией, пока я не напугала их обоих своим внезапным появлением.

Барни с ревом ринулся на меня, и я повернулась, чтобы бежать обратно в лес. Но потом за моей спиной прозвучал ружейный выстрел.

И Барни больше не гнался за мной.

Я остановилась и повернулась.

— Барни Симпсон лежал на подъездной дорожке, совсем недавно очищенной от обломков дерева. Теперь Барни снова ее пачкал, потому что кровь обильно текла из раны в его плече.

Мистер Гамильтон вышел вперед, к краю настила, Нита — вслед за ним. На ней был спортивный костюм, ее короткие волосы в свете фонаря над головой выглядели так же аккуратно, как при дневном свете.

— Как думаешь, тебе надо выстрелить в него снова? — спросила она мужа.

— Думаю, он готов, — ответил Тед Гамильтон. — Поторопись-ка, вызови полицию.

— Я тебя опередила, милый, и уже сделала это, когда услышала на улице его голос, — сказала Нита. — Мисс Коннелли, давайте обходите этого человека, очень осторожно, и идите внутрь дома.

— Спасибо, — ответила я. Мой голос так дрожал, что я сама его не узнавала. — Мне бы очень хотелось войти внутрь. Внутрь чего угодно.

— Бедная девочка, входите же.

Я очень осторожно обогнула Барни Симпсона, который сжимал свое плечо и был белым как простыня, хотя яркий свет фонаря наверху делал белым все кругом.

Очень осторожно я поднялась по ступенькам, поскольку мое тело плохо меня слушалось.

Я позаботилась о том, чтобы не толкнуть Теда, проходя между ним и лежащим. Я не хотела, чтобы Барни еще больше стал похож на Терминатора, чем уже был.

Я приблизилась к Ните Гамильтон, и та, хорошенько меня разглядев, сказала:

— Нам нужно доставить вас в дом. Тед, у тебя там все в порядке?

— Да, милая, позаботься о юной леди.

И вот так я очутилась в тепле.

Я могла бы заранее предсказать почти все, что увижу в коттедже Гамильтонов: от кленовой мебели до вязаных покрывал, наброшенных на спинки их любимых кресел, от фотографий детей в рамках до фарфорового петуха на конце стола. Нита благоразумно набросила полотенце на деревянное кресло у двери, куда, вероятно, супруги кидали ключи и пальто. Поглядев на себя, я поняла, что могу сесть только в это кресло.

— У вас кровь течет, — сказала Нита. — Я принесу тряпку и вытру ее. Я знаю, что медики «скорой помощи» сделают все, как полагается, но вы же не хотите сидеть тут и капать кровью. Я бы на вашем месте не захотела.

И это было довольно правдиво, хотя в тот момент мне было ровным счетом на все плевать.

Всего через пару минут Нита вернулась с чистой тряпкой и белым эмалированным тазиком и занялась утомительным делом — мыть мое лицо.

— Тед не подпустит его, не беспокойтесь, — прошептала она, как будто стрельба по людям была ежедневным событием у озерного домика. — Близко он не подойдет.

— Когда здесь будет полиция?

— В любую минуту. Ваш брат искал вас по всему городу, — сообщила миссис Гамильтон, и на сердце у меня снова стало тепло. — Он позвонил сюда и попросил нас смотреть во все глаза, потому что видел машину Барни Симпсона, стоящую на другом берегу озера. Поэтому мы были готовы.