Она уже нашла несколько голых веточек, как вдруг женщина, работавшая рядом, тревожно вскрикнув, споткнулась и потеряла равновесие. Вязанка была слишком велика для маленьких рук незнакомки, и сушняк посыпался на землю. Женщина сердито топнула и бросила последнюю оставшуюся в руках ветку.

— Позвольте помочь вам, — предложила ей Сара.

Женщина отряхнула с рукавов грязь и кору. Тонкая ткань поношенного платья туго обтягивала ее круглый живот. Она неловко наклонилась, чтобы поднять хворост, и Сара поспешно опустилась рядом на колени.

— Эти веточки прогорят слишком быстро, а ходить за ними второй раз не хочется, — пояснила женщина, подхватывая вязанку, и Сара помогла ей подняться. — Меня зовут Марта Уильямс.

— А меня — Сара Тэнтон.

— К сожалению, я не могу помочь вам, — извиняющимся тоном сказала Марта, когда Сара начала собирать хворост для себя.

Та улыбнулась.

— Ничего, я справлюсь.

— Слава Богу, это ветки. Я слышала, что когда мы заедем подальше в прерию, нам придется жечь… — Марта нагнулась и прошептала ей на ухо: —…буйволиный навоз. — Она сморщила нос.

Сара окинула ее недоверчивым взглядом. Они вернулись вместе и расстались только у фургона с припасами.

— Я вижу, ты не слишком торопилась, — раздался позади голос Эли.

Сара вздрогнула и выронила вязанку. Ее реакция заставила Эли попятиться. Подбирая хворост, она смущенно пробормотала, не глядя на него:

— Прошу прощения.

— Эли, вечно ты пугаешь женщин и детей. — Милберн взял ее за локоть и помог подняться.

— Спасибо, — пробормотала она и торопливо понесла хворост в указанное место.

Нужно было держать себя в руках, подумала Сара, но тон Эли показался ей слишком знакомым.

Следующее утро выдалось холодным и дождливым. Сара накинула на плечи одеяло и начала помогать Эли готовить завтрак. Кое-кто вынес из фургонов тенты, чтобы прикрыть костры. Эли фыркнул и сказал, что бережет свой для настоящего дождя.

Когда с завтраком было покончено, Райс спросил:

— Ну что, Эли, сегодня мисс Сара поедет со мной?

Тот сунул сковородку в задок фургона и мрачно посмотрел на улыбавшегося мальчика.

— Ну да. Если только ей самой хочется ехать с несмышленышем.

Но ни тон, ни слова Эли не подействовали на довольного мальчика.

— Вы ведь хотите ехать со мной, правда, мисс Сара?

Она тоже была довольна, но постаралась не показать этого, чтобы не обидеть Эли.

— Я думаю, это будет правильно, — осторожно ответила она.

Милберн подъехал к ним и остановился рядом с Эли.

— Половина каравана еще не готова.

— Даю им пять минут, — заявил Эли.

— Будь твоя воля, ты бросил бы их еще у Миссури, — усмехнулся Милберн и поехал дальше.

Пока он не дал сигнал к отправке, Сара провела время в приятной компании. Райс рассказал ей, что у Милберна есть охрана и разведка и лучшего проводника нет на всем Западе.

— Он хочет сделать так, чтобы с нами был врач, — похвастался мальчик. — Вот почему Ривер встретится с нами только в Форт-Кирни. Мистер Милберн сказал, что врач готов отправиться с нами, но тот еще не приехал, и Ривер остался его ждать. Этот караван считается лучшим еще и из-за Ривера. Он работает не только на армию, но и на компанию дилижансов и все знает про индейцев. Он обещал подарить мне шкуру гремучей змеи, чтобы сделать из нее ленту для шляпы. Я его лучший друг!

Мальчик говорил с таким пылом, что Сара не могла не улыбнуться.

— Ты тоже член команды мистера Милберна? Где он тебя нашел?

Райс гордо улыбнулся.

— Я сирота, но мой дедушка и мистер Милберн были закадычными друзьями. Когда я остался один, мистер Милберн хотел отдать меня в школу, но я часто слышал о том, как они с дедушкой воевали в Мексике, и напомнил ему об этом. — Райс снова улыбнулся, и Сара представила себе, как он убеждал Пита. — Теперь я стараюсь помогать ему изо всех сил, а то он пошлет меня в эту школу.

Лицо мальчика стало серьезным. Сара посмотрела на него и сказала:

— Думаю, тебе не о чем волноваться.

Когда вечером она чистила картошку для похлебки, над ее ухом раздался звонкий голос:

— Я Эйми. Мне четыре года!

Сара подняла голову. Перед ней стояла маленькая темноволосая девочка с короткими косичками.

— Моя мама тоже чистит картошку, — важно сообщила она. — У тебя есть конфета?

— Боюсь, что нет, — улыбнулась та, — но друзья не хуже конфет. Меня зовут Сара. А твоя мама не будет тебя искать?

— Нет, — просто ответила малышка.

Сара отложила нож, вытерла руки о передник и поднялась.

— И все же думаю, что надо сказать ей, где ты. — Она взяла малышку за руку и попросила ее показать дорогу к их фургону. У костра стояла, что-то помешивая в котелке, та самая женщина, с которой Сара познакомилась, собирая хворост.

— Я вижу, вы подружились с моей Эйми, — улыбнулась она.

— Вот видишь? Она не волнуется. Я уже большая. — Девочка подошла к деревянному ящику и заворковала над ним.

— Эйми, не буди маленького! — строго сказала ей мать и со вздохом повернулась к Саре. — Придется попросить Тома сделать уздечку и для нее тоже. — Она кивком показала на маленького мальчика, привязанного метровой кожаной уздечкой к колесу фургона.

Сара сказала, что будет рада визитам Эйми, но напомнила девочке, чтобы та предупреждала об этом мать. Потом она попрощалась и вернулась к своему фургону.

— Пока ты ходила болтать с соседями, мне пришлось заканчивать все самому, — буркнул Эли, не сводя глаз с котелка.

Сара хотела объяснить, почему отлучилась, но почувствовала, что все ее доводы прозвучат как оправдание.

— Извините, — только и ответила она.

Эли хмуро посмотрел на нее. Она отвернулась и начала вытаскивать из буфета оловянные миски.

В этой женщине есть что-то странное, подумал Эли. Она предпочитает молчать даже тогда, когда может поспорить.

— Все складывается замечательно, потому что было много дождей, весна только начинается, а мы — один из первых караванов! — выпалил Райс.

Теперь они с Сарой почти все время ехали вместе, если не считать двух-трех раз в день, когда им приходилось идти пешком. Тогда Райс вел упряжку и полностью скрывался за плечом левого заднего вола. Вечерами ему на смену приходил немногословный Эли.

— О чем ты говоришь? — с улыбкой спросила Сара.

— Сегодня суббота! — пояснил он и, увидев удивленное выражение ее лица, заговорил медленнее: — Если здесь хватит травы для скота, завтра мы будем отдыхать. Мистер Милберн сказал, что до Орехового ручья совсем недалеко. А когда мы рано останавливаемся, вечером бывают танцы!

Сара по-прежнему ничего не понимала.

— Тебе хочется потанцевать с какой-то девушкой? — спросила она.

Райс усмехнулся.

— Нет. Я танцую со всеми девушками. Ничего получается. Меня научил Ривер. Он тоже танцует со всеми девушками. Мисс Сара, а вы умеете танцевать?

— Когда-то умела, но теперь, наверное, танцы стали совсем другими. — Ей не хотелось вспоминать о танцах прошлых лет и теплых руках Даниеля.

Как и надеялся Райс, Милберн рано привел караван к сочному пастбищу у ручья. Как только волов отпустили пастись, на свет появились банджо, скрипки и тут же сам собой организовался маленький оркестр.

Танцы начались почти сразу же. Райс моментально исчез, бросив Эли одного готовить ужин и ворчать.

— Эли, ты что, никогда не был молодым? — спросил его Милберн.

— Не помню, — буркнул в ответ тот.

Сара следила за танцорами. Мятые ситцевые наряды женщин в полумраке выглядели не хуже вечерних туалетов. Даниель любил танцевать и покупал мне красивые платья для танцев, невольно вспомнилось ей…

Милберн шутливо погрозил Саре пальцем.

— Не думайте, что вас оставят в покое. Мужчин здесь больше, чем женщин, и рано или поздно за вами придут.

Это произошло буквально через несколько минут. Мужчине, жена которого уже танцевала, понадобилась партнерша. Увидев Сару, он подошел к ней, и, хотя Эли пытался протестовать, Милберн махнул рукой, отпуская ее.