Аолла отключилась от пси-кресла и подошла к Гиперпространственному окну, на котором парил Уш-ш-ш, Президент Дорна, пожелавший видеть, как все будет происходить.

– Не хватает энергии? – по его крыльям заскользили концентрические серые круги беспокойства.

– Не хватает. Ты был прав. Дадите?

– В разумных пределах, – Уш-ш-ш шевельнул телепатическими антеннами, отдавая приказ, цифра активности мозга Тины медленно стала увеличиваться, но, дойдя до сорока девяти процентов, остановилась, несмотря на продолжавшуюся подачу энергии.

– Дальше – бесполезно, – заметил Уш-ш-ш. – Нет усваивания.

– Хорошо. Лао – будешь пытаться? Сорок девять процентов? – спросил Строггорн.

– Попробую. Но без гарантий, – Лао сбросил халат, лег на операционный стол и через секунду был мертв.

Он почти сразу оказался на обрыве, своеобразном месте Многомерности, служащим условным разделением живого и неживого. Невероятно стабильное, это место было прекрасным ориентиром в мире, где не было времени, и существовала Многомерность пространства. Залитое зеленоватым свечением, поднимавшимся с плато под обрывом, пространство вздымалось плавным вздохом, а потом опадало. Белоснежные мустанги скользили, гоняясь друг за другом, невесомые, не опираясь ни на что, с длинными плывущими гривами. Лао внимательно оглядел обрыв, где оставил почти невидимую тень Тины, ее душу, ее астрал, сущность ее личности и жизни на Земле, и обнаружил, что ее здесь не было.

– Тина, жена Креила ван Рейна! – громко позвал Лао, и весь мир содрогнулся от его крика: мустанги беспокойно заворочали головами. Над обрывом, словно раскрывался купол, возник черный увеличивающийся провал. Лао подождал еще несколько секунд – ответа не было. Он сосредоточился и мягко вписался в эту бесконечную темноту Многомерности. Миллиарды голосов заговорили с ним одновременно. Он переместился над плато Прошлого-Настоящего-Будущего, с пересечением и сплетением линий жизни отдельных существ и целых планет, пространство раскалывалось на уровни существования, равные бесконечности. Лао застыл на мгновение и снова позвал:

– Тина. Жена Креила ван Рейна!

В ответ – шквал голосов, но не было того, единственного, который он искал. Лао забирался все дальше и дальше, удаляясь от Земли в бесконечность. Гиперпространственная дорога рассекла Ничто на две части, служа единственным ориентиром в бесконечности измерений и плоскостей.

Лао звал и звал, решив, что, дойдя до Каминного зала, вернется назад. Все равно ни одна сущность не могла забраться так далеко.

Каминный зал встретил его ледяным холодом. Лао сел на покрытое изморозью кресло, раздумывая, имеет ли смысл искать дальше. Через несколько минут он решительно поднялся и стал возвращаться назад. Он уже не надеялся найти Тину.

В странном месте, похожем на разлинованную «шахматную доску» снизу и сверху, он остановился, вглядываясь. Ему показалось, что края клеток стали более расплывчатыми, чем раньше, и он не решился пройти между верхом и низом этого зеркального пространства. Всегда, когда Лао бывал здесь, ему казалось, что в любой момент может произойти «схлопывание» этой структуры, и кто знает, как было уцелеть при этом. Он решил не рисковать, возвращаться назад и позвал в последний раз:

– Тина. Жена Креила ван Рейна! – полная тишина в ответ, но определенно пространство между клетками двух «шахматных досок», бывших верхом и низом, начало уменьшаться. Решив, что пора сматываться, Лао сместился назад и с изумлением обнаружил себя снова…. в каминном зале. На этот раз здесь было хорошо натоплено. Фигура, закутанная в белый плащ с наброшенным на голову капюшоном, сидела в кресле, лицом к огню. От нее исходил запредельный, замогильный холод. Фигура протянула руку, слегка привстала в кресле и подбросила полено в огонь.

– Здравствуй, Лао!

– Кто вы? – как Лао ни старался, он не мог прочитать прошлое астрала.

– Разве ты не узнаешь меня? – женщина встала и повернулась к нему, но капюшон по-прежнему скрывал ее лицо.

– Кто вы? – повторил Лао вопрос.

– Тина, жена Креила ван Рейна. Как ты мог забыть меня? Ты болен? – в ее мыслях возникло беспокойство.

– Нет, просто странно… – недоверчиво сказал Лао. Это было вовсе не похоже на ту безликую тень, которую он оставил у обрыва. Лао с сомнением вгляделся: вокруг астрала кружилась мелкая белая пыль и ложилась к его ногам, сразу исчезая. Можно было подумать, будто вокруг него шел снег. Подол плаща приподнялся, словно под порывом ветра, пахнуло ледяным холодом и «снежинки» завертелись вокруг астрала. – У тебя есть ребенок? – решительно спросил Лао, пытаясь преодолеть сомнения.

– Есть, сын.

– И ты – Тина, жена Креила ван Рейна?

– Да. Тина. Жена Креила ван Рейна, – улыбка проскользнула в мыслях женщины.

«Могла ли так повлиять закачка энергии? – думал Лао. – Кто это может знать? И почему я не могу „прочитать“ ее прошлую жизнь?» Он попытался сделать это еще раз, но прошлое астрала было закрыто, словно его не было или словно Тина могла защищать себя до такой степени. «Нет, ерунда, все-таки это энергия», – решил Лао.

– Хорошо. Следуй за мной, – приказал он астралу. И… они снова оказались между двумя «шахматными досками».

«Да что же это такое?» – подумал Лао. – «Я пытаюсь уйти отсюда, и… попадаю в каминный зал, а из него сюда… Ловушка?» Он попробовал переместиться на Обрыв, но снова оказался в Каминном зале. Тина послушно следовала за ним.

– Это бесполезно, Лао. Все время одно и то же: или я попадаю в это странное место, с двумя «досками» или в Каминный зал.

– Ты же не умеешь перемещаться в Многомерности?

– Почему? Разве это сложно? – в мыслях Тины опять появилась улыбка.

Лао подумал, что во всем этом есть что-то странное, но сейчас нужно было заниматься тем, чтобы выбраться отсюда.

– Хорошо, давай подумаем… Когда я первый раз оказался в Каминном зале, там было очень холодно. А когда нашел тебя в нем – было жарко натоплено… Ты долго была в зале?

– Я никуда из него не уходила. Попыталась пару раз, но все время возвращаюсь к «доскам».

Лао медленно обошел зал, раздумывая, пока вдруг странная идея не пришла в его голову.

– Тогда получается, что это другойКаминный зал. В моембыло холодно, а здесь уже была ты. Как ты думаешь, это возможно? – он удивился себе. Советоваться с Тиной было полной бессмысленностью. Что знала она о Многомерности, чтобы помочь?

– Разумно. Но тогда…

Лао подошел и взял ее за руку.

– Я попробую попасть в правильныйзал.

Он сосредоточился, представляя холодныйзал. Пространство затуманилось… и они оказались снова между двумя «досками». Лао вгляделся: сейчас он был абсолютно уверен, что шахматные «клетки» стали расплываться.

– Тина, пространство меняется… Держись за меня крепче.

– Мне плохо, Лао.

Лао подумал, что вот это-то как раз нормально!

– Ничего, мы выберемся, держись за меня крепче. Все будет хорошо.

Он видел, как сокращается расстояние между «верхом» и «низом» досок, и снова постарался представить «холодный» Каминный Зал. Вместо этого он почувствовал движение вверх, и сразу стало тошно на душе, как будто они уже умерли, а потом направление сменилось, и они стали проваливаться, скользя по наклонной плоскости. Лао в ужасе подумал, что больше всего это напоминало туннель перехода между жизнью и смертью, только в этот раз непонятно куда он вообще мог вести. Затем Лао словно увидел, как там, далеко позади, схлопнулись две разлинованные, словно шахматная доска поверхности, как страшно закричала Тина, и все исчезло…

Уш-ш-ш, Президент Дорн, пошевелил крыльями на экране Гиперпространственной связи, привлекая внимание землян.

– Для вас сообщение с Ора, – сказал он. – Вам не понравится.

Земляне испуганно переглянулись.

– Что случилось? – быстро спросил Строггорн, бегло взглянув на показания аппаратуры, хотя он был подключен к Машине, и если бы что-то произошло здесь, он бы уже знал об этом.