Воспоминания придали ей силы и, оттолкнув тюремщика, она крикнула:

— Отстань от меня, мерзкий паук!

— А ты, оказывается, дамочка с характером! — довольно прохрипел тюремщик. — Тогда нам будет еще интереснее!

В темноте Мэг смутно различала его ухмыляющееся лицо. Похоже, ее сопротивление только раззадорило тюремщика, и теперь он, тяжело и часто дыша, расставив руки, медленно приближался к ней.

Схватив Мэг за плечи и прижав ее к холодной каменной стене, Арчи навалился на нее всем телом и полез под юбки. Она вскрикнула и резко ударила его в пах ногой. От неожиданности и боли тюремщик на секунду отпустил ее и завопил:

— Гадина! Тварь!

Мэг отпрянула от него, но он снова рванулся к ней, уже с кулаками, но ей удалось увернуться.

— Ты что думаешь, тебе удастся уйти от меня просто так? — злобно прошипел он и, схватив ее за плащ, притянул к себе.

— Помогите! — в отчаянии закричала Мэг. — Кто-нибудь, помогите!

— Что ты разоралась? Неужели я нехорош для тебя? — засмеялся тюремщик. — Ты же каждую ночь развлекаешься в камере со своим грабителем, почему бы тебе не позабавиться и со мной?

— Если ты сейчас же не отпустишь меня, то будешь иметь дело с ним! — пригрозила Мэг. — Он свернет тебе шею, так и знай!

— Лучше замолчи, пока я не свернул тебе шею! — Арчи зажал ей рот рукой.

Мэг, пытаясь вырваться, укусила его ладонь.

— Гадина! — завопил он, мгновенно отдергивая руку.

Мэг почувствовала во рту отвратительный кисловатый вкус крови и прижалась к стене.

Тюремщик, тяжело дыша, вновь бросился к ней и, схватив за волосы, притянул к себе. Мэг вскрикнула от ужаса, боли и неожиданно для самой себя больно двинула локтем ему в грудь. Арчи охнул и выпустил из рук ее волосы. И тогда Мэг, в припадке ярости, принялась больно колотить его кулаками. Она не желает быть бессловесной жертвой, которую можно унижать и презирать. Теперь, пройдя годы страха, потерь и горя, она сумеет постоять за себя и дать отпор любому, кто посмеет поднять на нее руку!

Тюремщик, инстинктивно уловив происшедшую в ней перемену, с удивлением взглянул на нее, и в этот момент Мэг ударила его кулаком по лицу. Арчи откинул голову, а Мэг, задыхаясь от гнева, стала наносить ему все новые и новые удары.

— Получай! — неистово кричала она. — Получай!

— Да ты сумасшедшая! — завопил Арчи. — Сумасшедшая!

Мэг в ярости сдернула плащ с тюремщика и швырнула на каменный пол.

— Помогите! — вдруг заорал тюремщик. — Помогите!

— Что здесь происходит? — раздался в темноте мужской голос.

— Помогите! — продолжал кричать Арчи. — Здесь сумасшедшая! Позовите стражу!

Вздрагивающее пламя свечи выхватило часть темного каменного коридора.

— Отпустите ее! — произнес мужской голос, и Мэг, уловив знакомые интонации, с облегчением вздохнула.

— Ее нельзя отпускать! Она чуть меня не убила! — вопил тюремщик.

— Замолчи! — Мэг еще раз стукнула Арчи кулаком в грудь. — Закрой свой рот!

— Мэг?

Она отошла от стены и, прижав руку к груди, почувствовала, как сильно бьется ее сердце.

— Мэг, это ты?

Она задержалась около тюремщика, тот притулился к каменной стене и, закрыв руками разбитое лицо, со стоном раскачивался из стороны в сторону.

— Да, это я.

Кинкейд обнял ее за плечи, прижал к себе. Ее сотрясала дрожь.

«Кинкейд, — подумала Мэг. — Он всегда приходит на помощь».

— Что здесь произошло? — спросил он.

Мэг взглянула на свои руки, не в силах поверить, что еще минуту назад она, охваченная слепой яростью, била ими человека. Она была всегда такой тихой, терпеливой и с Филипом, пока однажды не убила его.

Мэг закрыла глаза и положила голову на плечо Кинкейду. Он прижал ее к себе и шептал на ухо ласковые слова.

— Мы шли по коридору, и этот негодяй напал на меня, — произнесла Мэг.

— Она врет! — Арчи вскочил с пола. — Она сумасшедшая! Я вел ее в камеру, как велел лорд главный судья, а она вдруг набросилась на меня как дикая кошка и стала избивать!

Мэг, взглянув в лицо Кинкейда, торопливо заговорила:

— Нет, не верьте ему. Он напал на меня, стал хватать руками. Если бы вы не появились, не знаю, что бы со мной было…

Кинкейд покачал головой.

— Вы молодчина, Мэг! Признаться, я даже не ожидал, что вы такая сильная и храбрая! Я видел, как яростно вы защищались! Я восхищен!

Он убрал руку с ее плеча и неожиданно улыбнулся. Мэг недоуменно взглянула на него. Почему он улыбается? Ему смешно — или потому что она так неумело боролась с тюремщиком, или же он действительно восхищен ею.

— Вы оба дорого заплатите мне за все! — хрипло пробормотал Арчи, поднимая с пола свой порванный, покрытый пылью плащ. — Я заставлю вас!

Кинкейд взял Мэг крепко за руку и, шагнув к тюремщику, с угрозой в голосе произнес:

— Тебе лучше помолчать и никому не рассказывать о том, что здесь произошло. Понял?

Арчи вытер лицо грязной рукой и злобно процедил сквозь зубы:

— Это еще почему? Она чуть не убила меня!

— И тем не менее, советую тебе молчать!

Неожиданно Кинкейд схватил его за шиворот и оторвал от пола. Арчи в ужасе завопил, болтая в воздухе ногами. Лицо Кинкейда исказил гнев. Таким Мэг не видела его ни разу.

Наконец он отпустил тюремщика, и тот рухнул на колени.

— Ты будешь держать язык на привязи, Арчи, — снова повторил Кинкейд, — если не хочешь расстаться со своей никчемной жизнью!

— Не очень-то я тебя испугался! — крикнул Арчи, но голос его дрожал от страха.

— Если не хочешь, чтобы я перерезал тебе глотку, то лучше не говори лишнего, — задыхался от ярости Кинкейд.

Арчи неуклюже поднялся на ноги, запахнул полы плаща и прижался к каменной стене.

— Ты ничего мне не сделаешь, — процедил он.

Кинкейд окинул тюремщика долгим испытующим взглядом.

— Надеюсь, мы договорились, Арчи. А теперь иди.

Тюремщик все еще стоял, прислонившись спиной к стене.

— Иди, — зловеще повторил Кинкейд. — Не испытывай мое терпение.

Арчи, опустив голову, быстро зашагал по темному коридору. А Кинкейд крикнул ему вдогонку:

— С сегодняшнего дня ты будешь обслуживать меня за полцены! — Эхо насмешливо повторило последнее слово.

Затем он обернулся к Мэг, и она, увидев его потемневшие от гнева глаза, невольно отпрянула. В ее прошлой жизни, в замке, Филип и его брат всегда срывали на ней свою досаду. Но Кинкейд, глядя ей в глаза, вдруг тепло улыбнулся. Он взял Мэг за руку и, наклонившись, тихо произнес:

— Все в порядке, дорогая? Забудьте о том, что здесь произошло. Пойдемте выпьем вина!

Мэг облегченно вздохнула. За все то время, что она провела вместе с Кинкейдом в тюрьме, она не переставала поражаться тому, как быстро и легко меняется его настроение. Минуту назад она испугалась его гнева, а теперь в его глазах светится нежность, а на губах играет веселая улыбка.

— Хорошо, сэр, пойдемте, — согласилась Мэг, и они, освещая себе путь свечой, двинулись по длинному коридору.

Кинкейд вел ее по каким-то катакомбам. Они долго петляли, пока не остановились у массивной двери. Кинкейд постучал в нее, на пороге появился мужчина. Получив несколько монет и попробовав одну на зуб, он пропустил их внутрь. За дверью оказалась лестница.

Они спустились по изъеденным временем каменным ступеням и очутились в местной пивной. В небольшом полутемном помещении было шумно и душно. За деревянными столами сидели посетители, они пили вино и пиво, громко разговаривали, смеялись и играли в кости. Мэг было трудно поверить, что все они преступники, воры, грабители. В глубине пивной молодой мужчина играл на лютне, а смазливая женщина с длинными распущенными по плечам волосами пела резким, визгливым голосом.

Кинкейд жестом указал Мэг на свободный стол, в углу, и пока они пробирались к нему, она ощущала на себе любопытные и жадные мужские взгляды.

Они сели друг против друга, и Кинкейд позвал:

— Тетушка Уотсон! Принесите эль для меня и кларет для леди!