Усмехнувшись, Дэвид подошел к бару и налил себе неразбавленного виски. Он поднял стакан и посмотрел на коричневатую жидкость.

Дело не в Натали, дело в женщинах вообще. Лучше держаться от них подальше. Хватит с него Агнес. Конечно, Натали совсем не похожа на нее, но у них есть одно общее качество — обе умеют выводить его из себя. Разница только в том, что Агнес добивалась этого с помощью лжи, а Натали — правды. Но результат один и тот же.

Дэвид с силой стиснул стакан в руке, и ему вдруг показалось, что это рука его отца. Такая же широкая ладонь, такие же длинные пальцы… И стакан с тем же зельем.

Рука отца. И неразбавленное виски, которое тот пил.

Стакан упал на пол, разлетевшись на множество осколков. Некоторое время Дэвид просто стоял и смотрел на кусочки стекла, потом медленно отступил в сторону.

Если бы так же легко можно было уйти от своего прошлого…

Возможно, его отец испытывал такие же чувства? Бог знает, почему он бросил семью.

Не повторяю ли я его ошибку? — задумался Дэвид. Ведь многие люди идут по стопам своих родителей, часто даже не осознавая этого. Но, по крайней мере, успокоил себя он, я не бросаю своего ребенка на произвол судьбы и ради него даже готов жениться.

Дэвид посмотрел на календарь, лежащий на письменном столе, и тяжело вздохнул. Осталось два дня. Два дня до его новой свадьбы. Конечно, это фиктивный брак, но все же… Натали Норвил станет его женой… но будет жить в этом доме так же, как жила до сих пор.

Он непроизвольно вздрогнул и взял в руки карандаш. Три месяца. Сердце гулко стучало у него в груди. Это не так уж много. Дэвид снова взглянул на календарь. Третье сентября. Фактически Натали будет его женой только до третьего сентября. А затем все будет кончено. В сентябре Ник пойдет в школу, и, как только мальчик освоится в новой обстановке, она станет просто приходящей няней.

Дэвид обвел дату кружком и со вздохом опустился в кресло.

Вечером накануне свадьбы Дэвид и Натали решили обсудить последние детали и, самое главное, договориться о том, как отвечать на возможные вопросы гостей. Особенно опасна в этом отношении была Эстер, которая заявила, что приедет, несмотря на то что не получила официального приглашения.

Натали уложила Ника спать и вышла на открытую террасу. Солнце уже садилось, но было еще тепло.

— Как ты себя чувствуешь? — немного смущенно спросил Дэвид.

Она сразу поняла скрытый смысл его вопроса. «Как ты себя чувствуешь?» на самом деле означало: «Ты не передумала?».

— Хорошо, — ответила девушка, хотя на самом деле чувствовала себя ужасно, и, слегка склонив голову набок, спросила: — А ты?

— Спасибо, нормально.

Дэвид засунул руки в задние карманы джинсов и задумчиво уставился в землю. Янтарный луч предзакатного солнца упал на его темные блестящие волосы, придавая им рыжеватый оттенок. Натали невольно вспомнила, какие они густые и шелковистые, и ей захотелось вновь коснуться их рукой, как в тот день, когда они целовались за дверями детской.

Он поднял глаза.

— Ты голодна? Хочешь есть?

Этот обычный вопрос застал Натали врасплох.

— Нет, не очень, — после секундного замешательства ответила она. — Просто немного устала и хотела пораньше лечь спать.

Дэвид взъерошил волосы.

— Я, пожалуй, тоже лягу сегодня пораньше.

Их глаза на мгновение встретились, но оба отвели взгляд. Натали подошла к перилам террасы и посмотрела на алеющее небо.

— Какой яркий закат, — сказала она. Дэвид последовал за ней и остановился чуть-чуть позади.

— Если верить приметам, это к хорошей погоде.

Девушка сделала шаг назад и, случайно задев Дэвида, покачнулась. Он мгновенно схватил ее за плечи, не давая упасть, но она смущенно отпрянула, и он опустил руки.

Они молча смотрели друг на друга.

— Надеюсь, завтра будет не слишком жарко, — пробормотала Натали, пытаясь скрыть смущение.

Их разделял лишь один короткий шаг. Ей достаточно было вскинуть руки, чтобы обнять Дэвида.

— После такой долгой холодной зимы не может быть слишком жарко.

— Да. Было холодно.

Она слегка откинула голову назад и приоткрыла губы, невольно приглашая его к поцелую. Сделав над собой усилие, Дэвид сделал шаг в сторону, но жар продолжал пульсировать в его теле.

— Мне сегодня звонила Эстер, — сказал он, переходя на деловой тон. — Интервью с иммиграционной службой — это ее рук дело, как я и предполагал. Она использует все свои связи, чтобы ускорить разбирательство по поводу нашего брака.

Натали на мгновение опустила ресницы, а когда снова подняла их, ее глаза блеснули в косых лучах солнца, как настоящие сапфиры.

— И что это означает для нас?

Для нас. Ему понравилось, как она сказала это, с легким акцентом, который всегда появлялся у нее в минуты волнения.

— Это означает, что мы должны хорошо к нему подготовиться. — Его глаза жадно блуждали по ее лицу. — Узнать друг друга как можно лучше.

Натали облизнула губы. У нее неожиданно пропал голос.

— Я готова, — проговорила она хрипловатым полушепотом.

Дэвид слышал тяжелые удары своего сердца. Черт бы побрал физическое влечение, которое вызывает в нем эта девушка! Как было бы хорошо, если бы она была дурнушкой, или бесхарактерной «тряпкой», или надоедливой занудой вроде Дорис Уитнер…

— У нас мало времени, Натали.

— Ну почему же? Еще весь вечер впереди.

Дэвид не мог больше сопротивляться своим желаниям. Он сделал шаг вперед и коснулся рукой щеки девушки.

— И ты не против, если мы посвятим этому весь вечер?

Он услышал ее прерывистый вдох и затем едва различимый ответ:

— Нет.

— Натали…

Вкус ее губ был удивительно знакомым, таким же, как в первый раз. Пожалуй, каким-то даже опьяняющим. Здравый смысл призывал Дэвида одуматься, но он не хотел слушать его доводы. Соблазн был слишком велик, чтобы устоять.

Натали обвила руками его плечи. Дэвид застонал и еще сильнее впился в ее губы. Но когда он широкой ладонью обхватил талию девушки и крепче прижал к себе, она неожиданно отпрянула.

— Мы не должны. Это неправильно.

— Что в этом плохого? Мы же почти женаты.

Дэвид снова припал к ее губам, и она порывисто ответила на его поцелуй, но тут же снова отстранилась.

— Нет, — твердо сказала девушка, делая шаг назад. Ее грудь тяжело вздымалась. — Именно поэтому. Мы всегда будем «почти женаты». По крайней мере, до конца лета. А потом два с половиной года будем поддерживать чисто формальные отношения, пока не оформим развод. Мы оба знаем, ради чего идем на это, и не должны путать фиктивный брак с настоящим.

Натали была права, и Дэвид знал, что это так, но все равно поцеловал ее снова, и она опять страстно ответила на поцелуй. Их языки соприкоснулись и стыдливо спрятались, потом вновь соприкоснулись… Натали провела ладонями вдоль его спины вверх, погладила затылок, взъерошив густые шелковистые волосы. Дэвид привлек ее ближе. Его сердце стучало. Он хотел ее. Эта женщина так нужна ему!

Нужна? — переспросил его внутренний голос. Тебе никто не нужен.

Ты не можешь позволить себе зависеть от кого-то, и тем более от женщины, одернул себя Дэвид и резко отстранился.

— Прости.

Он пытался найти какие-то слова, чтобы объяснить свое поведение, но ничего не мог придумать.

Натали прикусила губу и опустила взгляд. Когда она снова подняла глаза, в них застыло потрясение.

— Я не должен был… — Дэвид запнулся. — Я обещаю больше не делать этого. — Почему мне все время приходится напоминать себе об этом? — раздраженно спросил себя он, потом тяжело опустил руки и со вздохом посмотрел на закат. — Мы заключили деловое соглашение и должны его соблюдать. Кстати, чуть не забыл, я тут купил кое-что для тебя.

— Для меня?! — удивилась девушка.

Дэвид достал из кармана куртки черную бархатную коробочку.

— Вот, возьми.

Натали испуганно смотрела на коробочку, не решаясь взять ее в руки.