Он не ответил. Неужели она говорит лишь о предательстве матери и бабушки?.. А как насчет Клиффорда Калвера? Кажется, ему и теперь нельзя доверять.

Словно прочитав мысли Армана, Рейни сказала:

— Клиффорд тебе не нравится. Ты все еще настроен против него, да?

Арман отвернулся и молча закурил.

— А ты думала, я его полюблю? — проговорил он наконец. — Если хочешь, считай это ревностью… Но я не верю ему. Пусть это лишь подозрение…

— Но почему? Ведь он писал мне! И он действительно все еще любит меня.

Арман снова промолчал, погрузившись в свои мысли.

— Арман! — продолжала Рейни. — Уверяю тебя, Лилиан ничего для него не значит. Он никогда не сможет полюбить ее. Просто ее отец пригласил его на рыбалку в Норвегию. Он, конечно, был с ней вполне приветлив. Как и всякий мужчина на его месте. Ведь Лилиан — очень красивая девушка… Но я — единственная любовь в его жизни!

Арман щелчком отбросил сигарету в сад. Ему казалось, что сами звезды насмехаются над ним и Рейни, безусловно, тоже. Иначе зачем она говорит все это? Он мог бы рассказать ей кое-что о Клиффорде и Лилиан и о своем подбитом глазе, который по-прежнему беспокоил его… Но Арман промолчал. Он никогда не расскажет о том, что ему известно, пока не будет уверен, что Клиффорд Калвер навсегда исчез из ее жизни.

— Арман, — продолжала Рейни, — я вовсе не осуждаю тебя за твою подозрительность. В этом мире вообще трудно во что-то верить. Я очень хорошо это понимаю после того, как со мной обошлись мои близкие. Но Клиффорду я верю. Он клялся, что…

— Все еще хочет на тебе жениться? — договорил за нее Арман.

— Да, — тихо сказала она. — Он даже предлагал сегодня же вернуться в Англию.

— Несмотря на то, что ты еще несовершеннолетняя?! — воскликнул Арман.

— Он знал, что бабушка и мамочка скорее примирятся с происшедшим, чем навлекут на меня позор…

Молодой француз круто обернулся.

— Но ведь это подло — подвергать твою честь такому риску!

Наклонив голову, она размышляла над его словами. Ей вспомнилась та минута в машине, когда Клифф сделал предложение. Это были мгновения настоящего безумия. Она забыла обо всем, потому что он обнимал ее и жарко целовал.

— Больше я тебя никуда не отпущу! — восклицал Клиффорд. — Едем со мной в Англию, любовь моя!

Почему же она не поехала с ним? Почему она решила вернуться в Шани? От безумия ее спас лишь здравый смысл. Несмотря на всю свою страстность, Рейни Оливент не желала становиться рабой эмоций.

Клиффорду пришлось круто развернуть автомобиль и ни с чем уехать в Канны.

— Ты не можешь выйти за француза! — сказал он на прощание. — Ты не для него. Очень скоро ты сама это поймешь и вернешься ко мне. Я буду ждать тебя в Лондоне, любимая!

Как бы там ни было, Рейни вернулась в Шани полная решимости обвенчаться с Арманом. В глубине души она чувствовала, что поступает совершенно правильно, что, несмотря на любовь к Клиффорду, не сможет без Армана жить… Словом, она сама себя не понимала. Ее душа разрывалась. Она и теперь, стоя рядом с Арманом, не знала, что с ней происходит, и слезы катились у нее по щекам.

— Арман, — шептала она, — надень мне на палец кольцо, которое ты для меня приготовил!..

Но он лишь нежно обнял и осторожно коснулся губами сначала одной ее щеки, потом другой.

— Только не сегодня, — сказал он. — Сегодня ты слишком устала, чтобы делать подобный выбор. Наша помолвка не должна быть такой поспешной. Это, наконец, нечестно по отношению к тебе.

— Но ведь тогда это будет несправедливо по отношению к тебе! — заметила Рейни, припав мокрым от слез лицом к его плечу. Она всхлипывала и прижималась к нему. — Не отталкивай меня, Арман! У меня в голове все перемешалось, а с тобой я чувствую себя увереннее.

— Бедная крошка, — пробормотал он и, погладив по волосам, поцеловал.

— Ты такой хороший. Я не хочу снова причинять тебе боль, — всхлипывала она.

— Не думай обо мне, — заявил благородный Арман. — Если ты уверена, что будешь счастлива только с этим человеком, то должна уехать к нему. Ты можешь жить в Лондоне, и миссис Оливент больше не будет тебе препятствовать. Когда тебе исполнится двадцать один год, ты сама решишь, с кем остаться — с ним или со мной.

Рейни ошеломленно взглянула на Армана. У нее даже задрожали губы. Сколько благородства было в этом мужчине! Ей даже стало стыдно за себя. Она вдруг осознала, что его душевные качества несравнимо выше тех, которыми обладает Клиффорд Калвер. У Клиффорда столько недостатков и слабостей, а Арман — самый замечательный мужчина из всех, кого она вообще когда-нибудь встречала. И все же… ей казалось, что она по-прежнему влюблена в Калвера. Опасная штука страсть, она влечет человека совсем не туда, куда следует.

— Ты самый лучший человек, Арман, — прошептала Рейни. — И я так благодарна тебе за все…

— Главное для меня — служить тебе. Ты должна это знать и постарайся быть счастливой. Забудь о нашей помолвке. Давай снова станем добрыми друзьями. Просто как брат и сестра… Пока ты не будешь абсолютно уверена, что поступаешь правильно.

— Но это так трудно!

— Для меня — нисколько, — заметил он с коротким смешком, его грустный взгляд скользил по ее прелестной фигурке, укутанной в итальянскую шаль.

На ее поясе все еще оставалась измятая роза. Букет таких роз Арман отправил ей к помолвке. Больно было смотреть на этот жалкий цветок.

— Но у нас будет праздник, — добавил Арман. — Мы отпразднуем выздоровление твоей бабушки.

Она кивнула, а он обнял ее за плечи и повел к двери.

— Иди бай-бай, малышка. Ты едва держишься на ногах. Утро вечера мудренее. Завтра я собираюсь в Канны и, если пожелаешь, подвезу тебя… Ты сможешь повидаться с ним до того, как он улетит в Лондон.

— Ты действительно сделаешь это для меня?

— Я сделаю для тебя все что угодно, — улыбнулся он.

Рейни молча прикоснулась губами к его щеке. Потом вышла из комнаты.

Лепесток от розы, приколотой к ее поясу, упал на пол. Арман поднял его и поцеловал. Если бы он не был мужчиной, то, наверное, расплакался бы вместе с Рейни. Все его мечты были разбиты, повержены в прах.

На следующий день никто из реставрационных рабочих не приехал в Шани. Работа была приостановлена. Обычно Андрина де Шани с удовольствием наблюдала, как слаженно и четко трудится маленькая бригада, успевшая за несколько месяцев сплотиться и проникнуться общими интересами. Мастера занимались дренажными работами, заделывали трещины в монастырских стенах, штукатурили и красили… Но на этот раз в Шани было тихо. Тревожное ожидание пронизывало жаркое летнее утро. Правда, по сравнению со вчерашним критическим днем сегодня хозяйке замка было значительно лучше.

У двери в спальню бок о бок лежали две старые верные овчарки, подозрительно оглядывая входящих — за исключением Рейни.

Сегодня утром Арман планировал заняться вместе с рабочим дальним крылом замка, наиболее обветшалым, но теперь было не до того. Он обещал отвезти Рейни в Канны. Нельзя сказать, что он был в восторге от этой миссии. Кроме того, Рейни попросила его позвонить Клиффорду в отель, чтобы тот не улетел, не встретившись с ней.

Утренние часы наполнились для Армана тягостным ожиданием. Он проснулся с рассветом, взад и вперед ходил по комнате, рассматривая бабушкино кольцо. Потом с отвращением сунул его обратно в карман. Если бы он мог забыть о том, что ему известно о Клиффорде и о той девушке из Лондона! Может быть, ему стало бы немного легче.

Но час пробил. Решение было принято. Арман торопливо переоделся и направился к Клиффорду Калверу.

Лучше всего было бы сразу повести разговор так, чтобы не переходить на личности. Арман уже успел узнать дурной нрав англичанина, который, кроме всего прочего, был физически сильнее. Но Арман не испытывал страха. Он должен был убедиться, что Рейни не ждут впереди новые измены и разочарования.

Итак, в десять утра Арман, пройдя через парк, уже стоял перед Клиффордом, который, развалившись в кресле, попивал на веранде кофе и жевал булочку.