— О, Росс, — прошептала она, сдаваясь, — Росс…

— Я лучше поцелую тебя, — пробормотал он. — Не возражаешь?

Он наклонил голову и медленно, но очень страстно поцеловал ее. Мир перестал существовать, был только один Росс. Росс, обнимающий ее. Росс, целующий и исследующий губами ее губы, ее лицо, ее шею. И Урсула отвечала ему со всей нежностью любящего сердца.

Он целовал ее до тех пор, пока им хватало воздуха, а его руки скользили по ее телу.

— Тебе хорошо? — прошептал он.

— Даже слишком… — Она вздохнула, и ее дыхание согрело его щеку. — Я ничего не соображаю, мне надо проснуться.

Он еще крепче прижал ее к себе, их тела стали одним целым, и это было совершенно естественно. Он почувствовал, что она задрожала.

— Ты боишься?

— Ужасно, — честно призналась она. — Но это самое чудесное чувство, которое я когда-либо испытывала!

— Не надо, милая.

Он взял ее лицо в ладони и посмотрел на нее.

— Урсула. — Росс медленно проговорил ее имя. И снова: — Милая, любимая Урсула. Никак не могу решить, что лучше — ласкать тебя губами или руками.

Урсула не смогла бы ответить на этот вопрос, но, к счастью, он мог делать и то, и другое одновременно. Ее глаза были закрыты, а голова чуть откинута, в то время как он покрывал легкими поцелуями ее шею. Но внезапно Урсулу охватила настоящая паника.

Она ждала этого момента целых двадцать восемь лет и хотела, чтобы все произошло правильно. Она не хотела сравнивать себя с Джейн или с другими женщинами, которые были у него раньше, но сама мысль о том, что они, как тинейджеры, займутся любовью там, где их застала страсть, была ей неприятна. А что если он не справится с крючками на ее лифчике? Или софа, которую она так удачно купила на распродаже, будет мала для них?

— Росс?

Он неохотно поднял голову.

— Что, милая?

— Не здесь, — просто сказала она. Он сразу все понял. Улыбка тронула уголки его губ, и он внезапно, но уверенно подхватил ее на руки.

— Где твоя спальня?

Урсулу не носили на руках с тех пор, как ей исполнилось семь лет. И хотя она давно вышла из детского возраста, это старое, как мир, объятие помогло ей почувствовать себя изящным маленьким цветком.

— Росс! Немедленно отпусти меня! — тем не менее, прошептала она.

— Нет!

— Ты надорвешься!

— Ты недооцениваешь мою силу, милая! — уверенно возразил он.

Очевидно, он догадался, где находится дверь, которая ведет в ее спальню.

— Мне хочется распахнуть эту дверь пинком ноги, как в старых кинофильмах, — пробормотал он.

— И что же останавливает тебя?

Он улыбнулся.

— Сейчас ты вся в моей власти, Урсула! Непривычная ситуация, согласись.

Он открыл дверь, и его глаза широко распахнулись, когда он увидел кровать, которая вся была покрыта игрушечными пушистыми зверьками.

— Односпальная кровать? О!

— Ты переживаешь, что мы не приспособимся? — взволнованно спросила она. Его глаза лукаво блеснули.

— О, милая, можешь не беспокоиться.

Он нежно спихнул Винни-Пуха, кролика Роланда и другие игрушки на ковер, затем бережно поставил Урсулу на ноги и дотронулся пальцами до ее подбородка. Она поняла, что не в силах убежать от этих темных глаз.

— Все еще боишься? — спросил он.

Как она могла бояться его.

— Больше нет, — покачала она головой.

— И почему нет?

— Потому что это ты, — просто ответила она. — Ты.

— И ты. — И Росс стал целовать ее пальцы. — Я хочу, чтобы тебе было хорошо!

Она удивленно посмотрела на него,

— Но мне уже хорошо!

— Разве в последнее время мы не все делаем вместе? Работаем вместе, отдыхаем вместе, почти живем вместе и присматриваем за ребенком вместе. Мы делаем все, как обычная семья. Кроме любви. Надо это изменить. — Он улыбнулся и спросил: — Ты хочешь, чтобы мы любили тоже вместе, Урсула?

— Да, пожалуйста, да! — искренне ответила она. Он поцеловал ее снова, и она с закрытыми глазами чувствовала, что он бережно расстегивает ей платье, спускает его с плеч и кидает на спинку стула. Урсула задержала дыхание. Хорошо, что перед свадьбой Амбер она купила себе новое белье! Красивое и кружевное, оно придавало ей уверенности! Сегодня на ней были тончайшие темно-голубые шелковые трусики в цвет глаз и такого же оттенка изящный лифчик.

Но даже в этом… ведь она никогда не была прежде перед мужчиной в таком виде! Урсула смущенно попыталась закрыть глаза, но он не позволил ей.

— Посмотри на меня, Урсула, — попросил он. — Просто посмотри на меня!

Волшебство его голоса придало ей уверенности в себе.

— Ты очень красивая, ты знаешь это? Красивая и изысканная. Как прекрасный душистый персик. — Его пальцы проникли под тонкое кружево и стали нежно поглаживать ее грудь. — Вся такая нежная. — Он вздохнул, а пальцы продолжали свои умопомрачительные поглаживания. — Кожа почти прозрачная!

Он быстро через голову стянул футболку и бросил ее на пол. Затем расстегнул ремень и начал снимать джинсы. Внезапно он посмотрел на нее, и в его темных глазах засветилось понимание.

— Это хорошо, что ты смущаешься, Урсула, — прошептал он, опуская ее на кровать и ложась рядом. — Мужчины находят это очень возбуждающим.

— Правда?

— Ммм, очень!

— А что еще они находят возбуждающим?

— Это! — И он опустил голову ей на грудь и стал прямо сквозь шелк ласкать ее языком.

Урсула даже не пыталась подавить стон наслаждения.

Он как-то незаметно снял все с нее, и она чувствовала, что не осталось ни единого сантиметра ее тела, где бы его нежно и бережно не касались пальцы Росса. И хотя она была абсолютно неопытна, он подбадривал и придавал ей смелости в исследовании своего тела.

Она медленно провела руками по его груди, потом по спине, почувствовав пальцами крепкие и сильные мускулы. Потом снова по жестким и упругим завиткам волос на груди.

— О, беби, — простонал он и внезапно остановил ее, крепко прижав запястья к кровати. — Я больше не могу, — прошептал он, и Урсула почувствовала приятную тяжесть его тела на себе.

Он помедлил немного, позволяя ей привыкнуть к новому положению. Урсула почувствовала тянущую сладкую боль внизу живота и подчинилась его напору, раскрываясь навстречу.

Когда все произошло, это оказалось так легко… легко, как дыхание; только на секунду она почувствовала острую боль. Ощущение было совершенно ново для нее.

Все так хорошо… просто невероятно хорошо. Как будто она парила в воздухе.

Урсула закрыла глаза, чувствуя себя абсолютно беспомощной в его руках. Все, что он делал, было потрясающим, его пальцы, исследующие самые потаенные уголки ее тела, были желанными и родными. А когда ее тело стало вдруг содрогаться от пронзительных толчков, она закричала от блаженства и удивления.

И Росс тоже.

Потому что потом, много позже, когда они, успокоившись, лежали рядом и он перебирал пальцами ее гладкие шелковые волосы, Росс прошептал:

— Это не часто бывает у женщин в первый раз.

Ее тело еще было во власти воспоминаний. Урсула вздохнула и подвинулась ближе.

— Росс?

— Да, — сразу ответил он. — Мой ответ — да.

— Но ты же не знаешь, что я собиралась спросить?

— Нет, знаю. Ты хотела узнать, хорошо ли мне было с тобой.

Ее глаза широко открылись.

— Ты читаешь мысли?

— Нет. — Он лениво потянулся. — Просто интуиция. Я доверяю своей интуиции в отношении тебя.

Росс повернулся на бок и с любопытством приблизил свое лицо к ее, нежно сдувая завитки волос с ее лба.

— Почему у тебя не было этого раньше?

Утопая в темной пучине его глаз, Урсула чувствовала, как улетают ее последние сомнения.

— По многим причинам, — медленно начала она, уютно устраивая свою руку у него на груди. — Когда я подросла, мужчины пугали меня. Я знала так мало о них. Я росла среди женщин, отец умер очень молодым, и я не видела других мужчин. — Ее голос задрожал от воспоминаний. — А мужчины, которых я встречала в других местах, казалось, интересовались женщинами только в одном плане.