Данная часть книги касается основных причин неудачи при Лоосе. Первой ошибкой был вообще участок фронта, выбранный для наступления. Вина за это может быть возложена на лорда Китченера, который уступил нажиму Франции и приказал Френчу и Хейгу делать то, что требуется Жоффру. Что же касается самого наступления, то если учесть проблемы, связанные с характером местности, которая была выбрана для его проведения, получается, что Хейг сделал все, что мог, учитывая те резервы, что имелись в его распоряжении, во всяком случае в первый день боев. Однако когда он 26 сентября ввел в бой две дивизии Новой армии, это стало его несомненной ошибкой. Уж если оказалась безуспешной атака первого дня, которая проводилась вслед за четырехдневным артиллерийским наступлением и с использованием фактора внезапности, газовой атаки, а также при введении в бой свежих войск, то успеха не будет и на второй день, когда в распоряжении наступающих не окажется ни одного из преимуществ предыдущего дня.

Хейгу было известно, что на этом участке оборона противника обеспечивалась малыми силами, он также знал, что если в каком-то месте предстоит совершить прорыв обороны, это должно быть сделано быстро, так чтобы у немцев не оставалось времени ввести в бой резервы. Он также понимал, что нужно без промедления подводить к передовой резерв Ставки верховного командования; в противном случае развертывание резерва просто послужит увеличению числа потерь. В конкретном же случае на большей части фронта атака захлебнулась у немецких проволочных заграждений, и английские резервы, ввод в бой которых был задержан фельдмаршалом Френчем, прибыли слишком поздно, чтобы принести хоть какую-то пользу. Правда, вряд ли можно считать, что эти плохо обученные и не имеющие боевого опыта дивизии могли бы добиться многого в боевых действиях против постоянно активной и готовой нанести ответный удар немецкой обороны, на хорошо подготовленных позициях которой располагались солдаты, наделенные немалой храбростью и решимостью.

Остальные проблемы первого дня сражений уже знакомы. Имеются в виду батальоны 15-й (Шотландской) дивизии, сошедшие с назначенного им направления атаки, после того как они потеряли большинство своих офицеров, а также о других дивизиях, истребленных перед рядами неснятых проволочных заграждений противника еще до того, как они смогли подойти к его передовой. Конечно же, была и масса других ошибок, однако ошибки в бою неизбежны, и слишком многое зависит от них, хотя и малые ошибки, накапливаясь, вносят свой вклад в ту цену, которой достается победа. «Официальная история» отмечает, что «работа штабов была далека от совершенства», но, как уже было сказано, это обусловлено стремительным ростом размеров действующей армии Великобритании и не может быть поставлено в вину генералам на полях сражений. В частях не хватало хорошо подготовленных офицеров любого типа, не говоря уже об опытных штабных офицерах, а подходящих кандидатов на эту роль сперва нужно было найти и после подготовить к исполнению своих обязанностей. Что же касается полевых командиров, то нет сомнения, действительно командование одной дивизии, а именно 1-й, было плохим. Раз за разом ее командиры бросали солдат во фронтальную атаку, и это в условиях, когда фланги противника оставались открытыми для нанесения флангового удара. Однако все это выглядит пустяками по сравнению с размерами катастрофы, постигшей всю операцию. Не было сомнения, кто-то должен был нести ответственность за этот разгром в целом, и наиболее очевидным кандидатом стало лицо, наделенное всей полнотой власти, — фельдмаршал сэр Джон Френч.

Прежде всего Френч сослужил плохую службу своим войскам, согласившись на наступательные действия в районе Лооса; еще хуже было то, что он не предоставил возможности ввести в бой резервы еще в первый день сражения. В свете всего этого правительству Великобритании стало ясно, что Френч должен быть снят со своей должности. Его пребывание на посту главнокомандующего БЭС закончилось 8 декабря, когда Френч подал премьер-министру свое прошение об отставке… и генерал сэр Дуглас Хейг, бывший когда-то другом Френча и ставший теперь одним из его наиболее неумолимых хулителей, был назначен новым главнокомандующим армиями Великобритании во Франции.

Несмотря на то что все еще продолжались бои за редут Гогенцоллерн, официально сражение при Лоосе окончилось 8 октября 1915 года. Вплоть до июля 1916 года, когда 4-я армия вместе с двумя дивизиями 3-й армии перешли в наступление на Сомме, войска Великобритании не проводили крупных наступательных операций. Под этим не подразумевается, что на британском участке фронта воцарилась тишина, армии пребывали в бездействии, а генералы бездельничали. За период с декабря 1915 по июль 1916 года потери БЭС либо в боях местного значения, которые за малым не переходили в полномасштабные сражения, либо в ежедневных перестрелках, характерных для позиционной войны, составили более 125 000 человек.

В течение всего этого времени происходил постоянный рост БЭС. Сюда прибывали дивизии Новой армии, английские подразделения сменяли части французской армии, увеличивая длину британского участка фронта. Новое вооружение, такое как минометы Стокса и ручные пулеметы Льюиса, стало штатным в действующей армии, наконец, на передовую в больших количествах поступили орудия и артиллерийские боеприпасы, и на стол легли новые планы боевых операций. Чтобы справиться с возросшим объемом работ и попытаться исправить ошибки, допущенные фельдмаршалом Френчем в стратегии, тактике и в командовании войсками, был произведен ряд перестановок в составе высшего командования.

Генерал сэр Дуглас Хейг принял командование БЭС 19 декабря 1915 года и приступил к реорганизации подчиненных ему войск. Командование 3-й армией было возложено на генерала сэра Чарлза Монро, но через непродолжительное время этому офицеру было поручено отправиться в командировку с целью установить, насколько целесообразно проведение боевой операции в Дарданеллах, и на какое-то время его пост занял генерал-лейтенант сэр Генри Роулинсон. 22 декабря 1915 года генерал-лейтенант сэр Генри Вильсон, бывший заместитель начальника штаба Верховного командования, принял на себя командование IV корпусом Роулинсона. Генерал-лейтенант сэр Уильям Робертсон, который являлся начальником штаба при фельдмаршале Френче, был повышен в звании до полного генерала и направлен в Лондон на пост начальника Имперского Генерального штаба, где все последующие годы он нес службу как вернейший союзник Хейга.

На пост начальника своего штаба Хейг пригласил генерал-лейтенанта сэра Ланселота Кигелла, который служил в Военном министерстве, занимая пост начальника отдела обороны страны и помощника начальника Имперского Генштаба. Бригадный генерал Джон Чартериз, который начиная с 1914 года служил при Хейге, отвечая за разведывательную работу, был переведен из I корпуса и назначен начальником отдела разведки. Робертсону, Кигеллу и Чартеризу предстояло рука об руку работать с Хейгом в течение двух последующих лет; каждому из них, а в особенности Кигеллу и Чартеризу, придется разделять некоторые из обвинений, которые в более поздние годы посыплются на Хейга за то, как он проводил свои многочисленные сражения.

Уильям («Вулли») Робертсон является примером блестящей карьеры, сделанной в британской армии, человеком, который прошел путь от рядового солдата до главы Имперского Генерального штаба и завершил свою службу в чине фельдмаршала. Подобно Хейгу, он был кавалеристом: в 1877 году, 17 лет от роду, он поступил рядовым в 16-й уланский полк. Робертсон не принадлежал к семье потомственных военных, его мать, сокрушаясь, говорила, что она «предпочла бы видеть своего сына в гробу, нежели в красном мундире». Однако Вулли нравилась армейская служба, и, как это часто бывает в случаях, когда человеку нравится то, что он делает, он стал хорошим солдатом и вскоре получил повышение. В течение года он стал солдатом на должности капрала и, как написано в его мемуарах, «получив это повышение в 1878 году, испытал большую радость, чем сорока годами позже, когда стал баронетом».