В 14 часов 45 минут оба командующих корпусами получили директиву от Хейга, которая гласила, что он «решительно настаивает» на дальнейшем движении вперед. Однако промедление уже оказало свое вредоносное действие: пять часов, прошедшие со времени первого успешного броска вперед, позволили всегда готовым к борьбе немцам подвести резервы и зарыться в землю на второй линии обороны, закрепившись на таких позициях у самого гребня хребта Оберс Ридж, с которых перекрестным ружейно-пулеметным огнем можно смести любое количество солдат, наступающих со стороны деревни Неф-Шапелль. Британское наступление началось снова, однако, когда два головных батальона 7-й дивизии выступили в направлении хребта Оберс Ридж, было уже 17 часов 30 минут. Остальные батальоны оставались на месте до 18 часов, но тогда уже стало темнеть, и ни один из них не смог продвинуться далеко вперед среди канав и ограждений. Солдаты, которым пришлось продвигаться по безлесной местности между деревней Неф-Шапелль и хребтом Оберс Ридж, попали под интенсивный огонь противника и были вынуждены остановиться. Но и на юго-востоке, где Индийский корпус, войдя в лес Буа де Бьез, встретил отчаянное и все более упорное сопротивление, положение было не лучше. К ночи наступление при деревне Неф-Шапелль было полностью остановлено.
Но несмотря на это и на то, что наступление прошло не совсем так, как планировалось, генерал Хейг чувствовал некоторое удовлетворение. Его солдаты продвинулись вперед на 1100 м на полосе фронта шириной 3500 м, им удалось захватить Неф-Шапелль и позиции, расположенные за этой деревней. Правда, не удалось овладеть второй линией немецкой обороны или хоть какой-нибудь частью хребта Оберс Ридж, но это можно будет сделать на следующий день. Готовясь начать бой при первых же проблесках утра, обе стороны в течение всей ночи были заняты тем, что подводили подкрепления. Немцы установили на позициях еще больше пулеметов, вырыли на своей второй линии обороны траншеи более глубокого профиля и дополнительно укрепили свои долговременные огневые точки. Кроме того, они направили в этот район свежую бригаду — 14-ю Баварскую резервную бригаду, которой была поставлена отдельная задача: на рассвете без предварительной артподготовки контратаковать противника и захватить Неф-Шапелль. К счастью для англичан, эта бригада не смогла подойти к назначенному времени, и поэтому ее атака не состоялась. Однако, стремясь заделать брешь, возникшую в немецкой линии обороны у деревни Неф-Шапелль, немцы бросили сюда войска с обоих флангов.
Приказ Хейга на 11 марта предписывал войскам продолжить атаку и IV корпусу вести наступление в направлении на хребет Оберс Ридж, а Индийскому корпусу поддержать IV корпус, пробиваясь с боями через Буа де Бьез. Начало этого наступления было назначено на 7 часов ровно, и приказ требовал «наносить сокрушительные удары, поскольку, по имеющимся сведениям, противник на этом участке не располагает большими силами».
«Сведения», которыми располагал Хейг, были в лучшем случае неполными. Проведенная предыдущим днем воздушная разведка заметила пешие колонны немецких солдат, двигавшихся в направлении на Неф-Шапелль, но не обнаружила ни одного железнодорожного состава с войсками. Поэтому Хейг заключил, что единственные германские подкрепления, которые сюда могли подойти в течение ночи, вероятнее всего, были из расположенных по соседству дивизий. На самом же деле к рассвету 11 марта немецкая 6-я армия на участке фронта перед деревней Неф-Шапелль развернула 20 батальонов, готовых остановить наступление английских войск. С утратой фактора внезапности и учитывая то, что противнику была дана возможность направить сюда подкрепление и укрепить свою оборону, каждому должно было стать очевидным, что на второй день решать задачу, поставленную перед солдатами армии Хейга, будет гораздо труднее.
Так оно и случилось. День был туманным, и это сводило на нет все попытки британской артиллерии засечь координаты новых немецких траншей или позиций артиллерийских батарей, и это несмотря на то, что вскоре наступающая английская пехота попала под огонь немецких пушек и пулеметов, которые вслепую стреляли по нейтральной полосе. 20-я бригада 7-й дивизии понесла тяжелые потери, и в это же время солдаты 21-й бригады были вынуждены остановиться и стали окапываться в воронках снарядов. Оказавшись под плотным пулеметным огнем, двадцать четвертая бригада 8-й дивизии не смогла подняться в атаку. Обстрел немецкой артиллерии по тылам за деревней Неф-Шапелль был настолько интенсивным, что все телефонные линии связи оказались порванными, а связные из наступающих батальонов 7-й и 8-й дивизий не могли пробраться через открытое пространство и сообщить командованию обстановку на поле боя. За прошедшую ночь к частям на передовой были протянуты новые телефонные линии, но вскоре они были разрушены сильным артиллерийским огнем, который начался сразу после рассвета.
Сказанное относится и к Индийскому корпусу, который с самого начала столкнулся с упорным сопротивлением противника. Здесь также имело место неправильное понимание приказа, когда командир бригады Дэхра Дан посчитал, что он не должен посылать свою бригаду в наступление до тех пор, пока у него в тылу под деревней Неф-Шапелль не встанет 25-я бригада из 8-й дивизии. На самом деле названная бригада являлась резервом дивизии, и поэтому, как заключает «Официальная история», бригада Дэхра Дан «напрасно теряла время, ожидая ее прибытия». Джалландурская бригада обеспечивала заслон как в самой деревне Неф-Шапелль, так и вокруг нее, но в общем и целом Индийский корпус не продвинулся ни на шаг. Поскольку под градом снарядов и под свинцовым пулеметным дождем все линии и способы связи оказались разрушенными, наступление, продолженное во второй день, выдохлось. К этому времени немцы сумели хорошо зарыться в землю и организовать вторую линию обороны перед хребтом Оберс Ридж, однако ни Хейгу, ни его командирам корпусов ничего не было известно об этом. Но даже если бы их и поставили в известность, полнейшее отсутствие какой-либо возможности связаться с частями на передовой не позволило бы должным образом подготовить еще одну атаку. Единственный приказ, который был направлен к ним, содержал требование «наносить сокрушительные удары», и именно это пытались совершить головные бригады и батальоны, которые поддерживала артиллерия, все еще не способная навести свои пушки на новую линию обороны противника и в силу этого не имеющая возможности поразить ее.
В результате число потерь росло, и некоторые из командиров батальонов уже отдавали приказы личному составу остановить продвижение вперед и начать окапываться на занятых рубежах. Подполковник Причард, который командовал 1-м Уорчестерским батальоном (24-я бригада 8-й дивизии), отказался поднимать своих солдат в атаку, сказав командиру бригады: «Это бесцельное избиение солдат, нет возможности пройти даже 20 ярдов, не говоря уж о двухстах. Наша артиллерия бьет мимо траншей (противника)». К этому времени 24-я бригада уже понесла тяжелые потери, и численность еще одного батальона — 2-го Нортгемптонширского — сократилась до 12 офицеров и 320 нижних чинов. Другие батальоны обоих корпусов пострадали в не меньших масштабах.
Нет смысла продолжать описание этой части сражения. Связь нарушена, английская артиллерия не могла точно навести свои орудия на позиции противника, и везде царил полный беспорядок. Немецкие войска полностью оправились от пережитого потрясения. Уже обладая большой силой, они наращивали ее, по мере того как, для того чтобы заткнуть прорыв в обороне у деревни Неф-Шапелль, сюда подходило все больше и больше солдат и орудий. Хейг был бессилен установить связь с батальонами на передовой или направить огонь артиллерии на линию обороны, которую немцы построили за ночь. Это обстоятельство оказалось губительным для любых его попыток внести необходимые корректировки в общем-то в работоспособный план боевых действий второго дня сражения.
Первый день «подготовленного» сражения, которое в общем и целом шло согласно своему плану, выродился, превратившись в еще одну череду стычек в виде «наступления до столкновения с противником», которые прокатились по всему фронту сражения. Во время таких боев английская и индийская пехота поднималась из своих траншей, чтобы тут же быть встреченной шквалом пулеметного и артиллерийского огня с позиций, которые, прежде чем штурмовать их, нужно было разрушить с помощью артиллерии. К чести своей, Хейг понимал это. Чтобы лично ознакомиться с обстановкой на поле боя, вечером 11 марта он выехал на передовую и приказал артиллеристам подвести пушки ближе к линии фронта и пристрелять их по траншеям противника. На следующее утро Хейг намеревался повторить атаку на хребет Оберс Ридж, назначив ее на 10 часов 30 минут.
