– Милостивый Боже, каким зверем нужно быть, чтобы сотворить такое?

Альваро преклонил колени и скороговоркой прочел молитву.

Ривен казался спокойным. Не отдавая себе отчета, он все еще сжимал в кулаке рукоять ножа.

Когда Альваро закончил молиться, парковщик опустился на колени рядом с ним.

– Они напрасно старались. Старик ничего не сказал. Пытка зашла слишком далеко. Люди, которые боятся физической боли, то есть абсолютное большинство, начинают говорить сразу. Убийцы, как видите, постарались на славу. Но так и не узнали, где спрятан чемодан.

Альваро тряхнул головой, стараясь отвлечься от изуверств и вернуться к реальности.

– Несмотря на сан, у Баскьера была дочь. Это указано в таблице, помните?

– В этой квартире всего одна спальня. Вряд ли дочка жила с ним.

– Возможно. Возможно, несмотря на богатство, несмотря на всю эту роскошь и картины в подлиннике, Баскьер был совершенно один. Возможно, он это заслужил. Не делал добра ближним. Не был достоин сана. Не знаю. Но однажды ему доверили нечто очень ценное, и через пятьдесят лет он прошел через ад, но не нарушил клятвы.

– Нам пора отсюда убираться.

– Да.

Они одновременно поднялись на ноги.

Откуда-то из глубины квартиры послышался мелодичный бой часов. Ровно три.

Ни Ривен, ни Альваро не спешили уйти.

Секретарша приняла срочный факс.

В здании международного автовокзала «Автопорт-92», построенного на месте казарм 9-го полка Сории, имелся черный ход, ведущий в старую промышленную зону. Ливень превратился в сплошную стену воды, мерцавшую в непроглядной ночи.

Черный автомобиль с тонированными стеклами и дипломатическими номерами остановился у черного хода, мотор не выключили. Внутри молча сидели епископ Сесар Магальянес и его вечный спутник, темнокожий священник.

С тех пор как ее наняли в ночную смену после серьезного сокращения среди служащих автовокзала, временная секретарша успела заметить на новом месте работы немало странностей. Из сотрудников она одна была местной; остальных набрали в других городах, а все мало-мальски ответственные посты занимали иностранцы. Хотя автовокзал был солидным предприятием, судя по всему, приносившим немалые доходы, о его владельцах никто никогда не слышал. Было совершенно непонятно, зачем стоянке автобусов – даже такой огромной – гигантский административный корпус, изнутри напоминающий лабиринт, в большую часть которого не было доступа младшему персоналу. Но как бы то ни было, это была ее первая настоящая работа, не слишком обременительная и неплохо оплачиваемая. Конечно, ее сразу предупредили, что она понадобится минимум на две недели, но разве можно знать заранее, как все обернется.

Когда факс ожил и тихонько зажужжал, секретарша отложила папки, которые взялась было раскладывать но порядку, нажала на кнопку и вытащила из аппарата послание, в «шапке» которого значилось «срочно», а чуть ниже было указано имя адресата: Хуан Франсиско Крас, генеральный директор «Автопорта-92».

То, что кто-то отправил факс в такой час, было само по себе удивительно, и уж совсем непонятно, отчего его не отправили прямо получателю. Но секретарша не стала ломать голову над этой загадкой. С листком в руках она проследовала пустынными коридорами и оказалась у приемной начальника.

– Ты что-то хотела? – спросила суровая дама за стойкой с эстремадурским выговором.

– Сеньор Крас еще не ушел?

– А зачем тебе?

– Ему прислали срочный факс.

– Только что вышел.

Девушка колебалась. Ей не хотелось тревожить директора по пустякам, но и упускать время не следовало: а что, если дело и вправду срочное.

– Он пошел в открытую зону, – так сотрудники именовали часть административного корпуса, в которую пускали посетителей. – Если поторопишься, догонишь.

– Спасибо.

Секретарша стремительно проскочила пустой коридор. Свернув за угол и убедившись, что ее никто не видит, она действительно бросилась бежать, насколько позволяли каблуки.

Девушке в первый раз предстояло встретиться с директором, и она не хотела ударить лицом в грязь.

«Автопорт-92» располагался в старинных армейских казармах и, несмотря на множество перестановок, сохранил прежние очертания: древняя каменная стена отделяла вокзальную площадь от казарменных бараков, в которых помещались депо, мастерская и гостиница для пассажиров. На месте гауптвахты устроили административный корпус; ветераны 9-го полка утверждали, что в подвалах казармы спрятаны огромные залы, тайные казематы и ходы, ведущие неизвестно куда.

Временная секретарша обошла всю административную зону, но так и не обнаружила директора.

На вокзале почти не было пассажиров. Неоновые вывески светили сквозь пелену дождя, одинокий автобус медлил на стоянке, не решаясь отправиться в путь.

Охранник у входа с изумлением уставился на запыхавшуюся девушку.

– Вы не видели сеньора Краса?

– Он только что был здесь. – Охранник вышел из-за стойки и махнул рукой в темноту. – Видите?

– Спасибо.

Прячась от дождя под козырьком галереи и стараясь не упустить из вида фигуру директора, секретарша помчалась дальше. Сеньор Крас держал над головой большой черный зонт, но был без пальто, что, вероятно, свидетельствовало о том, что директор ненадолго покинул контору по делам и вскоре собирается вернуться.

Секретарше все не удавалось его нагнать.

На площадке перед зданием вокзала со времен казармы сохранилась разметка, облегчавшая автобусам въезд и выезд. Главный фасад выходил на пересечение Андалусского проспекта с автострадой А-92, которой предприятие было обязано своим названием. В задней стене, глядевшей на узкую разбитую дорогу, была неприметная дверь, которой почти никогда не пользовались. К ней-то и направлялся Хуан Франсиско Крас.

Директор был человеком лет сорока с небольшим, подтянутый и слегка надменный, привыкший держать дистанцию с подчиненными. По скудным слухам, его мать была француженкой, а отец испанцем, в свое время он занимал в Европе высокие посты и пользовался большим авторитетом среди руководства фирмы.

Окликать такого человека по имени было совершенно немыслимо.

Секретарша не ошиблась: Крас действительно направлялся к задней двери.

Рискуя угодить под автобус или, в лучшем случае, вымокнуть до нитки и предстать перед боссом в непотребном виде, девушка ринулась за ним через дорогу, игнорируя «зебру».

Риск оказался напрасным.

Когда она добралась до двери, Крас уже входил в нее, услужливо прикрывая своим зонтом священника в длинном черном плаще поверх сутаны. Следом шел еще один священник, чернокожий, в таком же плаще, но под собственным зонтом.

Рядом со своим спутником импозантный и властный генеральный директор смотрелся то ли учеником, внимавшим суровому наставнику, то ли лакеем блистательного господина.

На девушку он даже не взглянул.

Крас был слишком занят: он старался сделать так, чтобы на его гостя не упало ни одной дождевой капли, и одновременно нашептывал ему на ухо нечто, по всей вероятности, очень важное.

О том, чтобы прервать их беседу, нечего было и думать. Самое умное, что можно было предпринять, это последовать за директором и его гостями, чтобы выждать более удачный момент.

Директор и священники как раз собирались войти в административный корпус, но не через главный подъезд, а через боковой, ведущий в конференц-зал. Крас открыл дверь своим ключом, вежливо пропустил священника, закрыл зонт и прошмыгнул за ним, последним вошел чернокожий.

Секретарше, в душе которой росло презрение к начальнику, показалось, что дверь за собой они не заперли.

Так и было.

Подождав минуту, девушка вошла в пустое помещение. В глубине главного коридора раздавались чьи-то шаги; коридор вел прямиком в конференц-зал, никаких боковых дверей в нем не было… Разминуться было невозможно.

Секретарша шла медленно, на ходу восстанавливая дыхание, приглаживая мокрые волосы. Стараясь расправить намокший факс. Давая хозяину и гостям время устроиться.