Халли отпрыгнул назад, вскинул резак — и рассмеялся.

— Это же коростель! — сказал он. — Просто коростель! Не бойся: если бы он захотел клюнуть тебя в нос, я бы тебя непременно спас!

— То-то я смотрю, ты отскочил подальше! — заметила Ауд, когда перестала браниться.

— Ну извини, извини.

Он все еще смеялся — это было нечто вроде легкой истерики. Голова у него шла кругом — их внезапный поступок выбил его из колеи. Он чувствовал, что ухмыляется как идиот.

— Я и не думал, что это окажется так просто, — наконец выговорил он. — Я-то думал…

— Ага, ты думал, что из-под земли вылезет огромный страшный тровв и набросится на тебя, вот так!

Она растопырила руки, скрючила пальцы, точно когти, скорчила страшную рожу и набросилась на него, нанося удары то слева, то справа. Он со смехом отпрянул.

— Ерунда, Халли, все это ерунда! Ну что, куда пойдем сначала? Я хочу вон за тот холмик. Оттуда видны все пустоши, и идти недалеко.

Однако Халли заметил кое-что другое.

— Погоди-ка, — сказал он. — Давай сначала вон туда сходим.

Он зашагал вдоль линии границы, взрывая снег носками башмаков. Неподалеку вздымался громадный курган. Его окружали другие курганы, многие из которых были высокими и величественными и все же терялись рядом с ним. Он был округлый, горбатый, сужался с востока к западу и помещался на самой вершине горы, чтобы его было видно издалека, во всей долине. С той стороны, где его освещало солнце, пробивалась из-под снега зеленая трава.

Ауд догнала Халли, когда он, внезапно посерьезнев, остановился у кургана.

— Это он?

— Курган Свейна. Ну да, конечно. Посмотри туда. Он провалился!

Неподалеку от них, на южном склоне могильного холма, почва осыпалась, обнажив камни кургана. Некоторые камни сместились, другие попадали и теперь бугрились под снегом у подножия кургана; валуны в проломе, похоже, тоже еле держались.

Халли выпучил глаза.

— Ты погляди, какой он здоровенный! Почти как чертог!

— А чего мы шепотом-то разговариваем? — спросила Ауд.

Она порылась в снегу, нашла обломок камня и непочтительно швырнула его в пролом. Камень стукнулся о валун и затих.

— Не делай так больше, — сказал Халли. Ему пришли на ум все старинные предания, все легенды о герое, о том, как он сидит где-то там, внутри, с мечом наготове, и смотрит на пустоши.

— Пошли! — потянула его за руку Ауд. — Мы же дорогу пришли искать, ты что, забыл?

Переход через пустоши занял много времени. Местность вокруг была безмолвная и однообразная, над головой нависало низкое небо. Холм оказался дальше, чем они думали, а сами пустоши были испещрены множеством ям, не заметных под снегом. Халли не раз проваливался по пояс и вынужден был принимать помощь Ауд, чтобы выбраться наружу. Они не встретили никаких признаков жизни и ничего важного и интересного, если не считать все тех же черных скал, иногда столь же высоких, как крыша чертога.

— Нет тут никаких троввов, — сказала через некоторое время Ауд. — Разве что они очень маленькие!

Она все еще улыбалась. Время шло; мало-помалу они приближались к холму.

— В одной из историй про Свейна говорится, что он подошел к такому холму и нашел дверь, — сообщил Халли. — Это был путь в чертог троввского короля.

— Ага, знаю. Арне тоже был в таком чертоге, на нашей стороне долины. Это просто байка, Халли.

— Ну да, то-то ты так слушала Катлины байки! — заметил он. — Насчет того, что Дом Свейна был первым местом, где поселились люди, пришедшие из-за гор…

— Я просто никогда раньше не слышала эту историю. И это заставило меня задуматься.

Халли пожал плечами.

— Ну, сейчас поглядим, что там за этим бугром.

Когда они наконец добрались до холма, он оказался выше, чем они думали. К тому времени как взобрались на вершину, оба вспотели и запыхались. Вершина была усеяна валунами, и на ней еще лежал снег. В ямках хрустел лед.

— Будь осторожнее! — посоветовал Халли, пока они карабкались наверх. — Тут ничего не стоит поскользнуться. Ух ты! Погляди, какой отсюда вид!

Перед ними расстилался новый, непривычно суровый пейзаж: голые холмы, поросшие вереском, паутина замерзших рек между ними, утесы и растущая на них трава, узкие белые водопады, обрамленные бахромой сосулек, пирамиды из обломков камня на дне ущелий, промытых в подножиях гор… Это было холодное, негостеприимное место, но у Халли захватило дух от его дикого величия.

Однако Ауд недовольно хмурилась.

— Вот тебе и дорога! — сказала она наконец.

— А ты что думала, она выйдет нам навстречу и скажет «Здрасьте»? Надо ее поискать, только и всего… — Он осекся. — Что это, Ауд? — спросил он, указывая в сторону.

Она мрачно насупилась.

— Где? Ну, одно могу сказать точно: это не дорога!

— Да кончай ты ныть, погляди лучше! Видишь вон там небольшой выступ, на который как раз сейчас солнце светит? А прямо под ним — это что, пещера или просто тень?

Ауд прикрыла глаза рукой, прищурилась.

— Может, и тень… — протянула она. — Ну, есть только один способ это выяснить!

На южном склоне холма в отличие от северного не было снега и льда, зато, пока они спускались к россыпи камней у самого подножия, под ногами все время чавкало. Оба то и дело скользили и падали, чулки у них промокли насквозь, отяжелели и терли ноги. Но Халли и Ауд не замечали этих неудобств. Наконец добравшись до места, откуда непонятная тень была видна хорошо, они остановились и молча уставились вниз.

Там, среди огромных расколотых валунов, зияла трещина, узкая вверху и расширявшаяся книзу. Она висела в скале зазубренной каплей. Оттуда веяло холодным, сырым воздухом; он пах темнотой и вековой тишиной. Халли почувствовал, как у него волосы встали дыбом при мысли о том, что это может означать.

— Ауд… — произнес он довольно слабым голосом.

Девочка держалась уверенно и решительно.

— Это просто пещера! Пещера, а не вход в чертог троввского короля.

— Ну да, это ты так говоришь, но…

— Ладно, я тебе докажу! Я пойду и посмотрю!

— Не надо, Ауд. Мне кажется…

— Конечно, было бы лучше, если бы у нас было чем посветить, но могу поручиться, что у самого входа в пещеру все и так видно…

Она уже прыгала по камням, спускаясь ко входу в пещеру.

— Мне все-таки кажется, что это плохая идея, — засомневался Халли. — Возьми хотя бы резак!

— Да не нужен мне твой дурацкий резак! — Она остановилась на плоском сыром камне. — Ну вот, сейчас я войду внутрь и пройду несколько шагов. Если увижу тровва, выбегу наружу, идет?

Она хихикнула и шагнула внутрь.

— Пещера уходит в глубь холма, — донесся до Халли ее приглушенный голос. — На самом деле тут фонарь нужен…

Он смотрел, как ее стройная фигурка расплывается в темноте, на фоне холодной скалы. Потом она превратилась в бесформенное, едва различимое пятно; потом исчезла. Он слышал, как хрустят камушки у нее под ногами.

Халли ждал. Верхняя часть трещины, там, где она резко сужалась, состояла из гладкого камня, выгнутого, как застывшие драпировки. Это немного напоминало занавеси в дальнем конце чертога у них дома, за которыми находились отдельные комнаты; там лежал сейчас его отец. Он представил себе, как медленно и ровно вздымается и опадает отцовская грудь под одеялом, снова испытал так долго душившее его ощущение, что он в ловушке и не может выйти оттуда… И тут сообразил, что больше не слышит шагов Ауд.

— Ауд! — окликнул он. — Ауд!

Тишина; слышно было только биение крови в ушах.

— Ауд! — позвал он еще раз, уже громче. — Ох, великий Свейн…

Ладони у него вспотели, и он бросился вниз, скользя по осыпи.

И почти сразу услышал ее голос, очень слабый, как будто издалека:

— Халли…

— Ты где?

— Иди сюда…

В ее голосе звучал страх. Он выругался и принялся нащупывать в мешке свой резак. Спрыгнув на плоские камни у входа в пещеру, он, не раздумывая, бросился внутрь. Несколько мгновений он совершенно ничего не видел и пробирался на ощупь, все еще продолжая рыться в мешке.