В городах же вроде Ростова-на-Дону зачастую единственным источником сведений о нынешнем состоянии мирового искусства служили книги типа «Современное западное искусство: кризис безобразия», или «Модернизм: искусство обесчеловечивания». И все эти книжки внимательнейшим образом изучались интеллигентными людьми с целью почерпнуть из них хоть какие-то сведения о том, как обстоят дела и что делается в «контемпорари арт» — за неимением иных источников информации.

В значительной степени деятельность Тер-Оганяна 1990-х есть ирония по поводу понимания советскими людьми авангардизма, сложившегося в результате чтения этих книжек и произведения в уме операции наоборот: где там стоит знак минус, ставить плюс. Ирония и пародия на него.

Но у Т. не просто ирония и насмешка, у него явным образом присутствует «Над кем смеетесь? Над собой смеетесь!» Ибо он и сам, конечно же, совершенно такой же, ибо и для него, единственным источником долгое время — см. начало этой статьи.

1987

Вот из такого, Оганян полагал, вся Америка и состоит, и если у нас сделать как в Америке, то и у нас оно будет так.

В молодости А.С. Тер-Оганян был, присоединяясь в этом ко всей советской продвинутой молодежи от Бродского и Сергеева до каких-нибудь Аксенова или джазиста Козлова, большим поклонником Америки и всего американского: кока-колы, кадиллаков и т. д. Политические воззрения его сводились к тезису «Не фиг мудрить, нужно сделать как в Америке, и все будет отлично». Вот пример америколюбия А.С. Тер-Оганяна тех времен: однажды он спит в начале 1980-х и видит сон, в котором он собрался бежать в Америку и с этой целью пробрался на Чукотку к своему другу Васе Слепченко, который, якобы, служит в армии на границе, охраняя Берингов пролив. Вася его и должен переправить на тот берег. (Вася Слепченко в описываемый период действительно служил в армии, но не на Чукотке, а рядом с Ростовом, в Таганроге.)

И вот Оганян пробирается туда, на оленях и собаках, вокруг сплошной ужас: холод, зима, серое небо, казармы, колючка, солдаты, ушанки, и все не то, даже, что черно-белое, а мутно-серо-серое, и вот. И Вася, действительно, готов переправить Авдея Степановича на тот берег, и у них уже прорыт тоннель и все подготовлено, но это чуть попозже, а сейчас «На, посмотри, как там», — говорит Вася и протягивает Авдею бинокль.

И Авдей смотрит.

И он видит: там, на том берегу, все цветное и разноцветное, сияет солнце, растут зеленые пальмы, ездят разноцветные автомобили, набитые красотками, сверкает переменным красным цветом вывеска «Кока-кола», плещет синее море, и т. д., и т. п.

Сейчас все поменялось на 180 градусов: автор этих строк (который тогда, в 1987 году, был «новым левым», радикалом — Че Гевара, Мао, «винтовка рождает власть» и т. д.) стал умеренным правым в духе какого-нибудь Чубайса, сторонником либерального капитализма, несмотря на порождаемое им мещанство, Оганян же, напротив — леваком, революционером, америкофобом и т. д.

Об этом далее.

***

Неоднократно, например, Т. заводит в те годы с автором этих строк разговор с призывами бросить все и бежать в Америку.

— Что нам там делать? Там своих художников и деятелей искусств полно, чужие там не сильно-то нужны.

— Будем просто жить!

— А на что?

— Армяне прокормят! Там армян до фига — они прокормят.

И задумчиво:

— Ну, выставляться, наверно не буду, так, для себя буду рисовать, буду просто жить, фрукты кушать…

По словам Оганяна, бандитизма там нет, но много воровства.

А вот в Америке — бандитизм.

Так его Тер-Оганян А.С. и не освоил.

Хотя и за границей живал, и подолгу; курсы посещал, и был, вообще, довольно долго женат на Марианне Марковой, профессиональной учительнице английского языка, а потом и переводчице с него и на него.

— Как же ты общался там, в Парижах-Берлинах-Амстердамах, с галерейщиками, которые тебя туда выписывали? — удивлялся я.

— Да как, очень просто. Я ему — «мани!», он — «но!» Я тогда — «пидарасо!», он — «йес, йес!» и давай штаны снимать, насилу отбился.

1985-91

Тер-Оганян А.С. считает, именно она нас всех и подкосила, сделав из людей, просто любивших порой повеселиться при помощи некоторых количеств алкоголя, в людей, стоящих на грани заболевания болезнью алкоголизма, а то и за этой гранью. Ибо в Антиалкогольную компанию приходилось и пить всякую гадость вплоть до одеколона и стеклоочистителя, и пришлось пить всегда, когда удавалось добыть, независимо от того, нужно оно или нет, и приходилось пить впрок — быстрей, пока есть! — все это и сказалось.

А иначе бы, считает, Оганян, мы бы и сейчас, как в 25 лет, просто потихоньку выпивали бы себе по паре рюмок за вечер, для оживления беседы, а более — никак.

Такого убеждения придерживается нынче А.С. Тер-Оганян.

Да что-то очень я сильно в этом сомневаюсь.

Это было: приехав в 1988 году в Москву, чтобы ее покорять, Оганян со своими ростовскими товарищами, не зная еще, что именно в ней, Москве, нужно на самом деле покорять, начали с того, что лежало на виду — с Арбата.

Чуть ли не ежедневно — ну, конечно, если хорошая погода, — мы отправлялись на него делать всякую фигню для частично собственного развлечения — но частично и для денег.

Кричали стихи, стоя на ящике; предсказывали будущее (в картонном ящике сидел, скрючившись в три погибели, Оганян и шептал в щелочку на ухо желающему узнать, что ему делать в жизни: «В ближайший четверг езжайте на платформу Тайнинская, там пройдите 148,5 метров на юго-запад, три раза повернитесь на одной ноге и плюньте. За это вам все в жизни изменится в лучшую сторону!»), рисовали портреты, согласно приложенному прейскуранту (каждый глаз — по 30 копеек, с одной ногой — 15 копеек, с двумя — рубль, с героическим видом — 3 рубля, в виде Мэрилин Монро — 5 рублей, и т. д.), собирали вступительные взносы в «Общество по борьбе с «Обществом борьбы за трезвость» и даже выдавали художественно нарисованные удостоверения этого Общества.

За вечер назарабатывывалось таким образом рублей до 50 — по советским временам деньги совсем неплохие, и на пьянку хватало, и на еду оставалось.

К 1990-му году Оганян уже в московской художественной ситуации разобрался и перешел на более серьезные и основательные формы — выставки, галереи, каталоги и т. д., и на Арбат уже безумствовать не ходил. Да и Арбат стал уже не тем: его полностью оккупировали матрешечники, которые бизнес делали, а не шутки шутили.

***

Какие такие стихи читали, что за них люди деньги платили?

Ну, например, такие:

Быть падшей женщиной — приятно:

За сиськи всяк тебя берет,

Ходить ведет по ресторанам,

Деньжата пачками дает,

Но время быстро пролетает,

Уж замуж просится душа,

И тут девчонка понимает,

Что честь ей — ужас как нужна.

Так берегите честь, девчата!

Без чести просто никуда!

И трата-тата тратата

До свадьбы лучше — никогда!