— Мы ищем молот Тора!

— Что? — Сесил остановил жестом руку дикаря с раковиной, занесенной над моим глазом, потом снял рапиру с плеча и ткнул ее кончиком мне в шею. — Молот?

Он выглядел озадаченным.

— Молот древних скандинавских богов! Именно ради него притащился сюда Магнус! Он считает, что викинги, или тамплиеры, или какие-то другие безрассудные смельчаки прибыли сюда до Колумба и спрятали магический молот, способный дать власть над миром! Меня такая власть не волнует, мне хотелось лишь выгодно сбагрить его с рук.

— Итан! — воскликнул Магнус, всем своим видом изображая отчаяние и отвращение.

— Он таскает в чехле одну древнюю карту. По-моему, он безумен, но я отправился с ним, поскольку соблазнил сестру Наполеона и меня вынудили покинуть Францию!

Сесил прищурился, и его взгляд, словно в оцепенении, надолго застыл на моей физиономии. За ним, между вигвамами и лонгхаусами, [33]я разглядел почерневшие от огня столбы и кучи свежего топлива для костра. Мне вспомнились огненные ужасы битвы на Ниле, пожар в Тюильри, начавшийся в лаборатории графа Силано, и запах его поджаривающейся плоти. Огонь вызывал у меня смертельный страх.

— Он лжет! — крикнул Бладхаммер. — Начинайте ваши пытки! И вы сами все поймете!

— Он плохой лжец. — В поле моего зрения появилась Аврора, лениво направившая на меня дуло моей же винтовки. — Его вранье неправдоподобно, оно лишено маломальской убедительности. И слишком глупо, чтобы оказаться правдой.

Сесил переводил удивленный взгляд с меня на Магнуса и обратно, словно мы являлись представителями нового биологического вида. Потом он разразился смехом.

— Молот Тора?

— Он был вовсе не богом, а каким-то всемогущим древним предком и владел оружием, извергающим молниеносный огонь.

— Итан, прекрати! — взревел Бладхаммер.

— Не стоит отрубать мне голову, поскольку мы сможем показать вам, где…

— Итан!

Сесил отвел в сторону рапиру, а потом резко хлестнул уплощенным концом лезвия по моему лицу, и его удар не мог сравниться по обжигающей боли ни с одним палочным ударом, доставшимся мне при прохождении через строй индейцев. Из ранки брызнула кровь, и моя щека загорелась адским огнем.

— Вы считаете меня идиотом? — разъяренно спросил он.

Я резко сгорбился, с трудом подавив стон.

— Спросите Магнуса…

— Дурацкие мифы! Вы хотите убедить меня в том, что собирались искать в Луизиане скандинавских богов? Что ради языческих сказок вы преодолели шесть тысяч миль? Что одна из сестер Наполеона могла соблазниться таким идиотом, как вы?

— Эта любвеобильная дамочка просто затащила меня в свои объятия. Полина подобна нимфе, она успела прославиться своими романами задолго до того, как я…

— Молчать! — Он вновь хлестнул меня притуплённым краем рапиры.

— Дьявольская мука!

— Братец, он не настолько умен, чтобы выдумать такую абсурдную историю, — сказала Аврора.

— Да! Посмотрите на меня! Я же болван!

От боли и обиды на глаза у меня навернулись слезы, но ситуация казалась безвыходной. Я уже не смел взглянуть на разъяренного лорда.

— Молчать, я сказал!

И он в третий раз хлестнул меня рапирой. Едва не теряя сознание, я слепо прищурился. Ненавижу беспомощность.

— Хорошо бы нам взглянуть на его карту, — сказала Аврора.

— Я хочу спалить его, — взревел Сесил. — Он должен долго и мучительно поджариваться на медленном огне за то, что овладел тобой.

— Терпение, любовь моя. Я знаю, мне пришлось распалить твою ревность, чтобы придать остроту любовным играм. Но нам нужно узнать все, что ему известно. Это только начало.

— Я хочу, чтобы его искололи раскаленными в костре лучинами. — Сесил облизнул губы. — Я хочу, чтобы эти женщины содрали кожу с его мужской плоти.

— Со временем, братец. Со временем. Но где же карта?

— Какой-то чехол валялся в каноэ.

Он отрывисто сказал пару слов Красному Мундиру, и тот послал молодого индейца на берег озера выполнять поручение.

— Позвольте мне быть вашим проводником. Ведь вы же говорили, что мы партнеры.

Вдруг Намида, о которой я и думать забыл, начала тараторить что-то Красному Мундиру. Он резко отвернулся от нее, но она залопотала еще более настойчиво и гневно, указывая на меня. Он что-то возразил, но тут Лягушечка тоже вступила в разговор. Что, интересно, они обсуждают? Индейцы начали спорить между собой, а на лицах Сомерсетов отразилась сильная тревога. Они резко выговаривали что-то Красному Мундиру, а вождь лишь огрызнулся в ответ.

— Что происходит? — спросил я Намиду по-французски.

— Мы заявили, что хотим взять вас в мужья.

— И что?

— Незамужние женщины могут спасти пленника, чтобы пополнить численность племени. У нас нет мужей, и они должны дать нам возможность иметь детей. Потом вы поднимете мятеж и сразитесь с Красным Мундиром.

— Присоединиться к его бандитам?

— Но вам надо жениться на нас.

В данный момент это казалось великолепной альтернативой.

— Магнус, у Лягушечки тоже есть своеобразное обаяние, — подбодрил я приятеля.

— Эти женщины рабыни, — прошипел Сесил. — Они не имеют прав на моих пленников. Красный Мундир не посмеет отказаться от обещанных нам пыток.

Намида помотала головой.

— Вы должны стать нашими мужьями. Эта банда истощена военными стычками Красного Мундира с другими племенами: и все они ненавидят его. А здешние женщины понимают, что их мужья начнут приставать ко мне, если у меня не будет мужа.

Что ж, в который раз я мог способствовать общественному согласию, как в переговорах в Морфонтене. А ночи с Намидой станут вполне приемлемой практикой для моих дипломатических талантов.

Я понял, что эта сообразительная девушка помогает нам оттянуть начало пыток.

Очень вовремя также прибежал с берега курьер с чехлом. Пока индейцы судачили о моей матримониальной пригодности, Сесил достал карту и развернул ее перед Авророй. Они изучили ее, а потом глянули на нас, отведя глаза от пергамента.

— Наверняка подделка.

— Это подлинный документ тамплиеров, будь прокляты твои глаза, — буркнул Магнус, очевидно решивший, что больше нет смысла скрывать бредовую теорию. — И вы знаете, что она подлинная.

— Вы оба окончательно спятили. Эти идеи еще более безумны, чем поиски слонов.

— Полностью с вами согласен, — вставил я.

— А что, если они не так уж безумны? — сказала Аврора, мрачно глянув на Магнуса. — Этот ваш молот. Что он может делать?

— Мне казалось, вы считаете его принадлежностью мифологии?

— Что, я спрашиваю, он может делать?

Норвежец пожал плечами.

— Никто не знает. Но если он существует, то средневековые мореходы считали его достаточно важным, чтобы пересечь океан и доставить его в особое место — исключительно особое место.

— Можно с его помощью убивать людей? Массы людей?

— Его считали оружием Тора.

— Что, если они не выдумали все это? — сказала она, поворачиваясь к Сесилу.

— Ты, должно быть, шутишь.

— Разве стали бы они держать наготове карту с такой неправдоподобной историей? Да и сама карта выглядит, по-моему, как настоящая. У нее такой нелепый вид, что от нее так и попахивает правдой.

— Я не сомневаюсь, что Гейдж готов поверить в любую чепуху. Вопрос в том, должны ли мы уподобляться ему.

— Мы же всегда успеем убить их. Пусть они сначала проведут нас туда, — заявила она, ткнув пальцем в карту.

Я с готовностью кивнул.

— Нет, мне сейчас же нужно выяснить всю правду. И я хочу огнем и мечом выпытать ее у них без всяких проволочек.

— А если без их помощи мы не сумеем найти этот молот?

— Мы и так долго путешествовали с ними. Гейдж видит не дальше собственного носа, разве он способен хоть что-то найти? Если они не соврали и у нас в руках настоящая карта, то нам уже известно все то, что знают они.

— В нашей ложе говорили, что он проявил недюжинную находчивость в Египте и Палестине.