Призрак и доктор Нури наблюдали за ним через окно с односторонней прозрачностью. Физические изменения, произошедшие с Грейсоном, ужасали. Но Призрак не испытывал чувства вины. Ведь все, что они сейчас делают, будет с лихвой вознаграждено бесценными знаниями, которые помогут предотвратить новые жертвы. Сейчас важно узнать пределы возможностей Жнецов.

На первый взгляд результаты совпадают с теми, что были получены при изучении так называемых хасков — пленных землян, превращенных гетами в бездушные автоматы и использованных Сареном вовремя атаки на Цитадель. В отличие от большинства людей, Призрак знал всю правду о той войне: Сарен и его гетская армия были лишь слугами Жнеца, известного как Властелин. И технология, превращающая людей в хасков, принадлежала вовсе не гетам.

Правда, изменения, происходящие с Грейсоном, были более тонкими и сложными. Он превращался не в безмозглого раба, а в носителя, аватара, живое воплощение Жнецов — каким был и сам Сарен. И до того как капитан Шеппард покончил с ним, Сарен был очень, очень могучим противником.

— Его сила быстро растет, — заметил Призрак. — Мы не сможем долго удерживать его.

— Мы внимательно следим за трансформацией, — заверила его доктор Нури. — Пройдет не меньше недели, прежде чем он станет по-настоящему опасным.

— Вы уверены в своих расчетах?

— Готова ответить за них жизнью.

— В случае чего именно это вам и придется сделать, — напомнил он ей. — Да и мне тоже.

Повисла тягостная, зловещая пауза, а потом он прибавил:

— Даю вам еще три дня на исследования. И все. Дольше рисковать нельзя. Я достаточно ясно выразился?

— Три дня, — кивнула в подтверждение доктор Нури. — А потом мы уничтожим его.

— Предоставьте это Каю Лэнгу, — сказал Призрак. — Для этого он здесь и находится.

Основываясь на проведенном мной анализе, мы наметили шесть основных целей, перечисленных на первой странице отчета.

Кали много раз приходилось выступать с докладами, порой — перед влиятельными, известными людьми, но по природе своей она оставалась исследователем, а не оратором и потому никак не могла избавиться от холодного комка в груди перед началом выступления.

— Напротив каждой позиции указаны имена агентов «Цербера», которые должны знать какие-то подробности планировки и схемы защиты намеченных нами объектов.

Этот закрытый доклад оказался ничуть не легче прежних, поскольку все, к кому она обращалась, за исключением Андерсона, были турианскими офицерами. Они напряженно следили за ней, как парящие в небе ястребы за бегущей по полю мышью, — восемь пар холодных, немигающих глаз.

— Чтобы застать противника врасплох, штурмовые группы должны отправиться в путь еще до того, как СБЦ начнет проводить аресты в Цитадели.

Но даже если кто-то успеет предупредить «Цербер», эти базы подключены к периферийным ветвям Галактической сети. Потребуется немало времени, чтобы передать им сообщение.

— Каким будет временной интервал между арестами и началом штурма? — спросил один из турианцев.

Мундир на нем отвисал под тяжестью медалей.

Перед началом совещания Кали познакомилась со всеми присутствующими. Имена и звания сыпались непрерывной чередой, пока она обходила вокруг стола. Она даже и не пыталась что-нибудь запомнить.

— Четыре часа, — вступил в разговор Андерсон. — У СБЦ хватит времени, чтобы допросить пленных и передать нам информацию.

— При получении новых данных командиры групп имеют право изменить план операции по своему объекту, — добавила Ориния.

— Информация достоверна? — послышался следующий вопрос.

Его задала единственная, помимо Оринии, женщина среди турианских офицеров. Одного этого было достаточно, чтобы Кали запомнила ее имя — Динара. Тонкий белый шрам тянулся через все лицо турианки, резко контрастируя с темно-красной татуировкой, указывающей на ее родную планету.

Кали могла бы пуститься в пространные объяснения методов статистического анализа, рассказать о допустимых погрешностях и вероятностных матрицах, экстраполяции данных и математическом ожидании, однако таким образом можно было лишь вызвать у турианцев еще большие сомнения.

— Она достоверна, — просто подтвердила она.

— Большинство объектов находится в пространстве Альянса, — озабоченно произнес первый офицер, тот, что был при медалях.

— Как только Ориния отправит в путь штурмовые группы, я объявлю о совместной военной операции, — успокоил его Андерсон. — В любом случае вы будете действовать в полном соответствии с существующими законами и договоренностями.

— Это может стоить вам должности, — заметил третий турианец.

— Почти наверняка, — согласился адмирал.

— Но два объекта расположены в Граничных системах, — напомнила Динара. — Мы не имеем права атаковать их.

— Там находятся самые важные объекты, — возразила Кали. — Главной причиной, по которой «Цербер» разместил их именно в Граничных системах, как раз и была возможность беспрепятственно проводить незаконные и нарушающие этические нормы исследования.

— Но наши действия наверняка заинтересуют Совет, — возразил «медалист», — и в результате нас всех выгонят из армии.

Собравшиеся одобрительно зашумели, и Кали начала опасаться, что турианцы не согласятся действовать на таких условиях.

— Может случиться и такое, — громко, чтобы заглушить недовольный ропот, ответил Андерсон. — Но ведь «Цербер» не станет играть по правилам. Так что и вы должны быть готовы к тому же, если действительно хотите с ним посчитаться. Если для кого-то это неприемлемо, — добавил он, — пусть лучше выйдет из игры прямо сейчас.

Турианцы долго обдумывали сказанное, но в итоге все остались сидеть за столом.

— Лаборатории «Цербера» расположены на орбитальных станциях возле необитаемых планет, — продолжила разговор Ориния, — и после выполнения операции там не должно остаться никого, кто мог бы свидетельствовать против нас.

— Понятно, — коротко кивнул медалист. — Никаких свидетелей.

— За исключением пленников, которых вы там найдете, — поспешно прибавила Кали. — Если кто-то находился в плену у «Цербера», его необходимо спасти.

— Так это будет спасательная операция? — уточнила Динара.

Андерсон и Ориния обменялись быстрыми взглядами, и турианский посол ответила:

— Мы не можем утверждать, что пленники там точно есть. Но если вы их найдете, то окажите им помощь. Разумеется, не подвергая исход операции — и жизни солдат — неоправданному риску.

Кали сердито поджала губы. Андерсон предупреждал, что с турианцами будет непросто. Они соглашались выполнить то, что было выгодно им самим: уничтожить «Цербер», а если бы она заявила, что главной задачей является освобождение пленников, Ориния могла бы и отозвать своих солдат.

— Как насчет Призрака? — поинтересовался «медалист».

— Было бы замечательно, если бы вы арестовали его, — призналась Ориния. — Но мы не знаем, как выглядит Призрак. У нас нет его фотографии, только описание внешности. Если вы увидите кого-то, отвечающего этим приметам, постарайтесь захватить его живьем.

Кали не знала, что последует дальше. Может быть, голосование или бурное обсуждение предстоящей операции. В крайнем случае, она ожидала еще каких-то проявлений недовольства или озабоченности. У турианцев очень сильны военные традиции, исполнение приказа считается у них высшей доблестью. Но здесь был особый случай: Ориния не являлась их непосредственным начальником.

Однако все спорные моменты разрешились на удивление быстро.

— Штурмовые команды стартуют через четыре часа, — объявила Ориния, поднимаясь с кресла.

Остальные турианцы тоже встали и вышли из комнаты, оставив посла наедине с землянами.

— Как бы я хотела отправиться с ними, — тихо произнесла Кали.

— Каждый командир сам подбирает и обучает свою группу, чтобы она действовала как единый механизм, — напомнила ей Ориния. — А мы будем только мешаться у них под ногами.