– Ну-у-у, может быть, конечно… – недоверчиво пожимали плечами мои собеседники.
Когда же я говорил о том, что в нашем полку не было явных проявлений пресловутой «дедовщины», а командиров, замеченных не то, что в рукоприкладстве, а только в заурядном сквернословии, мгновенно высылали из части вон, – то видел лишь непонимание и глубокий скепсис. О таком либерализме в других частях и подразделениях даже и помыслить себе не могли. И это понятно. В основной своей массе рядовые Советской Армии управлялась офицерами и старшинами, обученными и воспитанными в суровые послевоенные годы. А те просто не понимали, что такое отдельная человеческая личность и в своей работе ориентировались лишь на какой-то коллектив большей или меньшей численности. И вот именно тогда, сразу после Второй мировой в Советской Армии произошёл тот самый надлом, который в дальнейшем больше не позволил этой армии выиграть ни одной сколько-нибудь значимой войны. Подождите возражать, лучше дочитайте абзац до конца. Именно после самой большой и разрушительной войны в мирное уже время начался тот разрушительный кризис, который словно медленный яд подорвал и дух, и боеспособность Советской Армии. Медленно, почти незаметно для глаза произошла смена основных жизненных ориентиров, и профессиональных мотивировок у людей, добровольно или принудительно сведённых под красными знамёнами и одетых в военную форму.
Рассмотрим эти мотивации чуть повнимательнее, (это интересно) и только после этого сделаем на этот счёт свои выводы. Всего я насчитываю четыре основные группы людей, определяющих не только боеспособность (эта величина производная), но даже и саму жизнеспособность нашей армии, как основного государственного института. Перечислю их для пущей ясности, начав снизу. Каждая последующая группа из приведённого мною списка командует и руководит группой упомянутой ранее.
Итак, первая группа это основная масса военнослужащих – рядовые и сержанты. Вторая группа состоит из так называемых сверхсрочников и прапорщиков. В третью группу включаем офицеров младших рангов от лейтенанта до подполковника включительно. И, наконец, самая высокая – четвёртая, включающая в себя старших офицеров от полковника до маршала и выше, если потребуется.
Давайте проанализируем мотивы и жизненные цели, которые удерживают все эти четыре группы в рамках вооружённых сил Советского Союза, по сути своей, довольно-таки противоречивого и разнородного сообщества. Начнём, как я и обещал, снизу, с рядовых. Для начала спросим самих себя, что заставляет сотни тысяч, едва-едва сформировавшихся молодых людей в самый пиковый, самый важный для будущей судьбы момент бросать всё и сломя голову мчаться на сборные пункты военкоматов? Желание послужить Родине? Возможность неплохо заработать? Или у них имеется шанс увидеть спрятанный за железным занавесом мир? Увы, нет. Всё обстоит как раз наоборот. Каждый из них прекрасно понимает, что, напротив, любимая Родина в знак благодарности нагло отнимет у него заработок и личную свободу в придачу, причём сразу на три года вперёд. Также не подлежит сомнению, и то, что на эти годы он теряет возможность распоряжаться своей жизнью, но взамен приобретает возможность потерять жизнь или здоровье по милости пьяных офицеров или своих же, силой навязанных ему, «товарищей» по казарме. Плохая пища, всевозможные трудности, издевательства, унижения и рабский труд – вот что предлагает Советская Армия насильно загнанным в её ряды рекрутам.
Заметим ради пущей справедливости, что армия наша не только отнимает, но и кое-что даёт. Даёт всем, щедро, и не скупясь на затраты. Бьюсь об заклад, что ваши глаза зажглись сейчас нетерпеливым огнём. Вам крайне любопытно узнать, что же такого даёт призывникам наша армия, и за что он согласен терпеть все эти мучения и лишения? И я вам отвечу, но вряд ли мой ответ будет вам приятен. Ведь по большому счёту, любая армия мира даёт своим служащим только одно – умение убивать. Вы разочарованы моим ответом? Но почему же? Или я недостаточно откровенен с вами? Неужели до сих пор вы думали, что армии придуманы человечеством для чего-то другого?
Нет! Все они, вплоть до опереточного войска папского Ватикана, созданы только для одного единственного дела – профессионально убивать себе подобных. Убивать хитро, быстро и разнообразно. Травить людей другой расы или вероисповедания газами, прошивать их пулями, разрывать на куски снарядами и бомбами. Мало? Добавлю ещё, с удовольствием и даже определённым знанием дела. Людей можно топить в морях и реках, сбивать в воздухе, давить гусеницами боевых машин, сжигать из огнемётов, выбивать дух боеприпасами объёмного взрыва и расчленять на мелкие части скорострельными пушками. Вот только сами военные об этом предпочитают не говорить. Иначе как-то всё получается примитивно, как-то неромантично. Если сказать всю правду, то, пожалуй, не найдётся желающих идти даже и в офицерский корпус. Но, повторяю ещё раз, именно для этого, только для войны и убийства десятилетиями создаётся и усилиями многих поколений питается и поддерживается сложный и невероятно прожорливый армейский организм. И собственно, ничего обидного в моих утверждениях нет, ибо именно в кровавом и безжалостном убийстве и есть коренная сущность каждой армии, а вовсе не в воспитании патриотизма подрастающего поколения, как походя утверждают некоторые общественные дезинформаторы.
Таким образом, мы с вами сейчас выяснили, что кроме тех, кто с детства мечтает выучиться на профессионального киллера, для всех прочих служба в армии не представляет ни малейшего интереса. И все мы прекрасно знаем, что служить идут отнюдь не по велению сердца, а из-за опасности судебного преследования. Прирождённых воинов в любом обществе не больше десяти процентов и это предельный показатель. В техногенном же, городском по демографическому составу обществе, этот процент стремительно падает. И даже тогда в далёкие шестидесятые советская молодёжь массово начала осознавать ненужность военной службы и великую ценность бездарно теряемых лет. Прошло тридцать пять лет, и мы видим, что сопротивление рекрутскому набору поднялось на такой уровень, что загнать в армию удаётся не более десяти процентов потенциальных призывников. Симптом тревожный и вместе с тем обнадёживающий. Значит близко то время, когда испустит дух совершенно выродившаяся Советская Армия и, на её обломках возникнет, наконец, новая, иная, более современная армия. Надеюсь так же, что в неё не перетащат родовые уродства её предшественницы.
Ну что же, продолжим. Разобравшись с основными проблемами и устремлениями первой группы, обратим своё внимание на группу вторую. Рассматривать вектор направленности интересов касты старшин и прапорщиков мы начнём с того, что обратим внимание на национальный её состав. Стоит нам прочитать списки фамилий служащих в частях прапорщиков, как тут же обращаем внимание на тотальное засилье украинских фамилий. Это, что? Неужели какая-то случайность? Или чей-то злой умысел? Ничего подобного! Просто эта ниша военного контингента занята именно теми, кто по своей природе, образованию, по духовному складу, наконец, наиболее приспособлен именно к такому виду трудовой деятельности.
Давайте посмотрим вместе, какую именно службу несут наши выходцы из безвестных украинских и южнорусских сёл и городков. Все должности начальников складов, пищеблоков, автопарков и прочих интендантских служб намертво заняты этими людьми. Почему? Да потому, что именно в этом и состоит их жизненный идеал. И действительно, проведя полуголодное и загруженное хлопотами по уходу за домашней скотиной детство в далёких от крупных городов местах, они вступают во взрослую жизнь со страстной мечтой о том, чтобы найти себе в ней тёплое и сытое местечко со строго регламентированным и необременительным распорядком дня. И в этом плане воинская служба малозаметным прапорщиком предоставляет им просто идеальную возможность. Здесь всё было именно так, как им и мечталось в детстве. Интеллектуально несложная работа, минимум ответственности и реальной опасности, да и армейский порядок в придачу. Знай себе, разноси по графам амбарных книг приход и расход тушёнки, да командуй солдатиками, выделенными для тяжёлых работ. Красота!
