Что за прекрасное дитя! Да и храбрости ей не занимать.

Она была полна оптимизма, несмотря ни на какие трудности, выпавшие на их долю. Дай ей пару часов сна, и она готова ринуться в бой со свежими силами.

Пруденс подумала, что могла бы полюбить девочку, да она, уже полюбила.

Мистер Ламберт не переменил своего решения жениться на Шанталь. Станет ли та матерью для Мелоди?

Нет, ну вы подумайте только!

Мысль о том, что ей придется распрощаться с Мелоди, а путешествие подойдет к концу, была невыносима для Пруденс, и она спрятала лицо в волосах девочки.

Мистер Ламберт все еще рассказывал, поскольку Эван не спал и внимательно слушал.

– Как и следовало ожидать, испанская принцесса влюбилась до беспамятства в капитана Джека. Ведь он единственный из всех мужчин, кого она встречала на своем пути, понимал ее страсть к лазанию по деревьям. Но к несчастью, капитан Джек не мог взять ее в жены.

– Почему это? – Благоговейный шепот Эвана вызвал у спящей Мелоди улыбку.

– Потому что если он женится, то не сможет больше ходить под парусом, а море он не мог бросить даже ради испанской принцессы.

– Но поскольку она была образцовой заключенной и великолепной поварихой, а кроме того, заплатила за себя огромный выкуп, он сказал ей, что отвезет ее в любую точку земного шара на своем корабле. Но она не захотела возвращаться домой в Испанию, к королю-отцу, который не разрешал ей лазать по деревьям. Она рассказала капитану Джеку, будто слышала однажды о дальнем острове, на котором росли деревья такие огромные и в таком количестве, что местные жители оставили попытки срубить их и построить из них дома. Вместо этого они стали жить на деревьях под самым небом, от рождения до смерти ни разу не ступив на землю. Но капитан Джек обогнул под парусом весь свет.

«Десять раз», – подумала Пруденс, слушая мистера Ламберта с закрытыми глазами.

– Десять раз, – сказал Эван сонным голосом.

– Десять раз, – сказал мистер Ламберт. – Потому он знал об этом волшебном острове гигантских деревьев. Он развернул «Бесчестного грабителя» и, преодолев сотни миль и пару штормов, бросил якорь в превосходной лагуне… – Голос мистера Ламберта смолк.

Пруденс открыла глаза и увидела, как мистер Ламберт подтыкает одеяло поплотнее, чтобы Эван не замерз. Он поймал ее взгляд и улыбнулся.

– А он крепкий орешек, – тихо сказал он. – Мелоди никогда не могла продержаться так долго.

Пруденс встала, стараясь не шуметь, поправила одеяло Мелоди и босиком подошла к Эвану. Она посмотрела на его лицо, с которого начисто сошла маска циничной уличной шпаны, перед ней лежал просто уставший мальчишка.

– Ему уже много лет не рассказывали истории перед сном. Это была папина обязанность. Кстати, хотя и слишком много голов слетело с плеч, но вы великолепный рассказчик.

– Это едва ли. Трупов много, словарный запас ни к черту!

– Мне понравилось!

Колин пожал плечами, но от нее не укрылось, что он был польщен.

– Такие истории ученому совету не расскажешь.

– Всему свое место и свое время, я полагаю, – спокойно сказала Пруденс. – Тем паче, что их словарный запас доступен лишь единицам, простые люди едва ли поймут хоть пару слов. Разве много нужно слов, чтобы сделать всех людей счастливыми?

Колин нахмурился.

– Я… хм… я как-то не думал об этом с такой точки зрения, мой отец всегда считал, что писать высоким слогом и изъясняться научным языком – дело чести. Он вообще полагал, что чем меньше людей его понимает, тем лучше. Пруденс посмотрела на Эвана и вздохнула. – Было время, я рассказывала ему истории перед сном каждый вечер. – Она откинула длинную прядь волос с лица брата. – Но когда работаешь с утра до ночи… – Она пожала плечами.

Теплая мягкая ладонь легла ей на плечо.

– Вы делали все, что могли, и я лично считаю, что вы вполне справились. Он хороший парень.

Пруденс хотелось кричать. Нет, она не считала, что справилась с воспитанием Эвана! Он вырос простолюдином, из него выйдет неплохой посыльный, а то и вовсе карманник. Он не сын своего благородного отца.

Он не тот, кем должен быть.

И она не та, кем должна быть.

Если бы она снова могла стать леди… она бы сделала все, чтобы мистер Колин Ламберт позабыл Шанталь.

Но она не могла раскрыться сейчас после стольких лет притворства. Кроме того, она раскроет не только свои карты. Если Троттеры узнают, где искать Эвана…

Сначала надо позаботиться о брате. Когда он будет в безопасности… Тогда и посмотрим.

Мисс Филби не шелохнулась, когда Колин дотронулся до нее. Он только сейчас понял, что они, по сути, остались одни в тишине ночи. В прошлый раз, когда такое случилось, он не удержался от того, чтобы не довести ее до крайней точки возбуждения.

Невероятным усилием воли Колин убрал руку с ее плеча и сделал шаг назад.

В его воображении ее простое ночное платье было полупрозрачным и прилегало к телу, не скрывая изгибов обольстительной фигуры. И она не стояла столбом, зажатая и смущенная, а пылала страстью и сама льнула к нему и прижималась всеми своими прелестями. В спальне его воображения они были не хозяином и слугой, а мужчиной и женщиной, равными и желанными, двумя людьми без ответственности друг перед другом и ложной скромности.

И без одежд.

Пруденс посмотрела на Колина. Ее серые глаза в сполохах камина казались отлитыми из серебра. Ему показалось, что он заметил в ее взгляде что-то новое… Быть может, желание?

Непреодолимое желание. Но он не мог воспользоваться им, он не мог поступить так с женщиной, которая прекрасно знает, что он хочет жениться на другой.

Не с мисс Пруденс Филби, швеей. С ее умом и честностью она достойна большего. Он уважал ее. Хотя ему никогда не нравились женщины, которые были столь откровенны с ним.

Она совсем не походила на Шанталь. Ну вот, он снова вспомнил о Шанталь. О том, как она заставляла его сердце учащенно биться, как горячила кровь. И в то же время была такой нежной, такой уязвимой, что он чувствовал себя рядом с ней защитником, мужчиной.

Мисс Филби же вызывает у него совсем другие эмоции. Она не казалась хрупкой. Колин подумал, что ее присутствие за спиной со скалкой в руках не помешает в любой драке, и в то же время она, как и Шанталь, будила в нем огонь страсти.

И не только. Она как будто видела его насквозь, знала, какой он есть на самом деле за тем фасадом, который обычно только и замечают люди. С ней он чувствовал себя так же, как, скажем, с Эйданом или Джеком.

С мисс Пруденс Филби, грубоватой простолюдинкой, он чувствовал себя как… как с другом. С другом, который удит в нем огонь страсти.

Он услышал в голове голос Джека, старины Джека, который мог, посмеявшись, указать на единственное и вполне очевидное, что ускользало от внимания Колина.

«Что делать с такой женщиной? Жениться на ней, идиот!»

О Боже!

– Шанталь опередит нас на день, не больше, пробормотал он как будто, между прочим.

Мисс Филби отпрянула, и серебряные блики в ее взгляде пропали, впрочем, возможно, ему лишь примерещились. Колин почувствовал, что сказал глупость, но тут же взял себя в руки.

Пруденс нагнулась, чтобы подобрать с пола разбросанную Эваном одежду, встряхнула ее и аккуратно разложила на стуле. Пока она хлопотала, Колин наблюдал, как при движениях платье обтягивает то тут, то там прелестные особенности женской анатомии. Он прикусил до боли губу и перевел взгляд на закопченную потолочную балку над камином.

«Думай о Шанталь!» Дьявол, это было сложно, ибо в последнее время он почти не думал о бывшей возлюбленной.

– Она не привыкла к путешествиям. Большую часть своего времени она проводила либо в театре, либо в постели с очередным мужчиной.

– Верно, – сказала мисс Филби сухо. – Ходить по сцене три часа за вечер – занятие чрезвычайно утомительное.

Мысль о натруженных руках мисс Филби развеселила Колина.

– Вы ведь не станете отрицать, что актерская работа сложна… эмоционально.